Сомнительная репутация - Квик Аманда (книги бесплатно TXT) 📗
— Ну ладно тебе, Тобиас. По крайней мере так мы будем знать, что миссис Доув сегодня будет вне опасности. — Лавиния помолчала. — Хотя Невилл, конечно, не стал бы пытаться убить ее в разгар самого роскошного бала сезона.
Тобиас задумался:
— Да, ситуация действительно не совсем подходящая для совершения убийства. Тем не менее, учитывая склонность миссис Доув к отшельничеству и зная, что она всегда покидает дом в сопровождении своих лакеев-великанов, отчаявшийся убийца может счесть эту ситуацию единственной возможностью.
— Не волнуйся, Тобиас. Я буду постоянно держать ее в поле зрения на балу у Колчестеров. — Лавиния подалась вперед и оперлась подбородком на ладонь. Глаза ее стали серьезными. — Ты не лукавил, сообщая ей о плане обыскать сегодня дом Невилла?
— Нет. Нам нужны ответы, и немедленно, а я не знаю, где еще их искать.
— А если он окажется дома?
— Сейчас самый разгар сезона. Положение в обществе Невилла и его супруги заставляет их почти каждый вечер выезжать. Я точно знаю, что Невилл редко возвращается домой до рассвета, даже когда сезон заканчивается.
Лавиния поморщилась:
— Совершенно очевидно, что Невилл и его супруга не испытывают восторга, находясь вместе.
— В этом отношении они напоминают другие великосветские пары. Но как бы то ни было, опыт подсказывает мне: когда слуги в большом особняке узнают, что их хозяева будут отсутствовать весь вечер, они и сами исчезают на несколько часов. Скорее всего особняк сегодня будет почти пуст, а несколько оставшихся слуг займутся неотложными делами. Мне не составит труда проникнуть в дом незамеченным.
Лавиния промолчала.
Тобиас посмотрел на нее:
— Ну? Что такое?
Взяв перо, она нервно постукивала им по ладони:
— Мне не нравится твой план.
— Почему же?
Лавиния положила перо, встала и посмотрела на Тобиаса. Ее глаза выражали тревогу.
— Это совсем не то, что обыскивать маленький домик Салли Джонсон. Мы ведь фактически пришли к выводу, что Невилл — убийца. Мысль о том, что ты будешь расхаживать по его дому один, ночью, глубоко беспокоит меня.
— Твоя забота очень трогательна, Лавиния, и весьма неожиданна. Я понятия не имел, что тебя так волнует моя безопасность. У меня сложилось впечатление, что я, скорее, раздражаю тебя.
— Сейчас не до шуток. Мы имеем дело с человеком, убившим нескольких женщин.
— И вполне возможно, заказал убийство Беннета Рукланда, — тихо добавил Тобиас.
— Рукланда? Того, что был убит в Италии?
— Да.
— Но ты сказал, что это Карлайл подстроил его убийство.
— Невилл и Карлайл хорошо знали друг друга, поскольку состояли в «Голубой палате». Подозреваю, что Невилл заплатил ему большие деньги за то, чтобы Рукланд никогда не вернулся в Англию.
— Стремясь найти нужную тебе информацию, ты готов пойти на глупый риск. Почему бы тебе не взять с собой Энтони? Он будет тебе вместо телохранителя.
— Нет. Пусть Энтони отправится на бал к Колчестерам. Он поможет тебе присматривать за Джоан Доув.
— Я вполне способна сама присмотреть за ней и считаю, что Энтони должен пойти с тобой. Тобиас слегка улыбнулся:
— Очень мило с твоей стороны, Лавиния, что ты так тревожишься обо мне. Но утешайся мыслью о том, что если что-нибудь случится, то исключительно по моей вине. Как и всегда, с твоей точки зрения.
— Проклятие, ты снова пытаешься уклониться от ответа!
— Потому что не вижу никакой пользы в таком разговоре.
— Тобиас, прошу, перестань дразнить меня, иначе я за себя не ручаюсь.
Сжатые кулаки и гнев в глазах Лавинии свидетельствовали о том, что его неуклюжая попытка разрядить обстановку не удалась.
— Лавиния!
— Вопрос не в том, кто виноват. Речь только о благоразумии.
Тобиас обхватил ее лицо руками.
— Неужели ты не заметила, что, когда дело касается нас с тобой, благоразумие — чрезвычайно большая редкость?
Она нахмурилась:
— Пообещай мне, что будешь очень осторожен сегодня, Тобиас.
— Даю тебе слово.
— Обещай, что не войдешь в дом, если заподозришь, что Невилл там.
— Уверен, Невилл сегодня совершенно точно будет отсутствовать. Кстати, весьма вероятно, что он с супругой появится на балу у Колчестеров. Так что скорее его увидишь ты, а не я.
— Нет, этого мало. Пообещай, что не войдешь в дом, если в нем кто-то будет.
— Лавиния, я не могу этого сделать.
Она застонала:
— Я боялась, что ты это скажешь. Обещай мне…
— Хватит с меня обещаний. Я предпочел бы поцеловать тебя.
Ее глаза вспыхнули — то ли от ярости, то ли от страсти. Тобиас предпочел бы последнее.
— Я пытаюсь серьезно поговорить с тобой, — сказала Лавиния.
— Хочешь меня поцеловать?
— Речь не об этом. Мы говорим о том, что ты рискуешь жизнью.
Тобиас провел подушечкой большого пальца по линии ее скулы. Нежная, гладкая кожа завораживала его.
— Поцелуй меня, Лавиния.
Она положила руки на плечи Тобиаса, заставив его гадать, что же она намерена сделать — оттолкнуть или притянуть к себе.
— Пообещай, что будешь благоразумен, — попросила Лавиния.
— Нет. — Тобиас слегка прикоснулся губами к ее лбу, потом поцеловал в нос. — Не проси об этом. Не в моей власти давать такие обещания.
— Вздор! Ты можешь это сделать.
— Нет. — Тобиас покачал головой. — Я утратил способность быть благоразумным с тех пор, как повстречал тебя на одной из улиц Рима.
— Тобиас! — Она задохнулась. — Это безумие. Мы ведь даже не особенно нравимся друг другу.
— Говорите за себя, мадам. Что до меня, то я начинаю привыкать к вам.
— Привыкать? — Ее глаза расширились. — Вы начинаете привыкать ко мне?
Тобиас вспомнил, как Энтони отчитывал его за неучтивость.
— Возможно, слово «привыкать» не совсем подходит к данной ситуации.
— Так обычно называют свои чувства к другу, или к заботливой тетушке, или к домашней собачке.
— Ну тогда это точно неверное слово, — согласился Тобиас. — Потому что мои чувства к тебе ничуть не походят на мое отношение к друзьям, тетушкам или собакам.
— Тобиас…
Он прикоснулся к ее нежной шее, где несколько непокорных завитков высвободились из плена шпилек.
— Я хочу тебя, Лавиния. Не помню, чтобы я так сильно когда-нибудь желал женщину. У меня все внутри горит от этого желания.
— Прекрасно! Оказывается, я еще и вызываю у тебя жжение в желудке. — Лавиния прикрыла глаза, и дрожь пробежала по ее телу. — Я всегда мечтала о том, чтобы вот так воздействовать на мужчину.
— Энтони говорит, что я неумел в общении с женщинами. Может, все станет гораздо проще, если ты прекратишь разговаривать и поцелуешь меня?
— Нет, ты просто невозможен, Тобиас Марч!
— Ну тогда мы действительно подходим друг другу. Потому что ты самая невозможная женщина из всех, кого я встречал. Так ты поцелуешь меня?
Что-то сверкнуло в ее глазах — не то возмущение, не то возбуждение, не то страсть. Руки Лавинии обвились вокруг шеи Тобиаса, она привстала на цыпочки и поцеловала его.
Он приник к ее губам, надеясь, что она вновь выкажет такое же безудержное желание, как и тогда, в карете. Лавиния задрожала и крепче обвила его шею руками. Ее страсть зажгла безудержный огонь в его крови.
— Тобиас! — Лавиния зарылась пальцами в его волосы и горячо поцеловала.
— Что-то в тебе заставляет меня чувствовать себя так, словно я под воздействием сильнейшего наркотика, — прошептал он. — Боюсь, я уже не смогу обойтись без него.
— О Тобиас!
Его имя вырвалось из ее груди сдавленным стоном.
Он обнял Лавинию и слегка приподнял. Она издала мягкий, чувственный возглас, еще больше возбудивший его.
Держа Лавинию на весу, Тобиас пошел к столу. А она, обхватив плечи Тобиаса, осыпала его влажными, жаркими поцелуями.
Тобиас усадил ее на край стола. Одной рукой поддерживая ее, другой он начал расстегивать брюки. Едва его плоть вырвалась на свободу, как Лавиния потянулась и обхватила ее своими тонкими пальцами.
