Поцелуй смерти (Предел дозволенного, Заговор смерти) - Робертс Нора (онлайн книга без txt) 📗
– Я знаю. – Рорк обнял ее, ощущая, как она дрожит. – Мне очень жаль, Ева.
– Что же мне делать? – Ева, плача, прижалась к нему, не чувствуя, как он поднял ее, внес в дом и стал подниматься наверх. – Господи, они забрали мой значок!
– Мы все исправим. Ты получишь его назад, обещаю. – Войдя в спальню, Рорк сел в кресло. Она так сильно дрожала, что казалось, будто ее кости стучат друг о друга. – Положись на меня.
– Не уходи.
– Нет, малышка, я останусь здесь.
Рыдания не прекращались. Рорк уже начал опасаться, что Ева заболела, но она наконец перестала плакать и обмякла в его объятиях, как сломанная кукла. Он отнес ее в кровать и достал из шкафчика успокоительное. Ева, которая отказалась бы принимать болеутоляющее, даже получив дюжину ран, без возражений выпила лекарство.
Рорк раздел ее, как усталого ребенка.
– Они снова сделали меня ничем.
Он посмотрел в ее ввалившиеся глаза.
– Нет, Ева!
– Ничем. – Она отвернулась, закрыла глаза и провалилась в сон.
Она была ничем. Слабым, беззащитным ребенком, пытавшимся заснуть на узкой больничной койке, пахнущей болезнью и приближающейся смертью. Стоны, плач, монотонные сигналы аппаратов, негромкое шлепанье резиновых подошв по изношенному линолеуму… И боль, дающая себя знать, несмотря на действие лекарств, словно грозовая туча на горизонте, которая никак не прольется ливнем.
Ей было восемь лет – во всяком случае, так ей сказали.
А потом были бесконечные вопросы копов и социальных работников, которых ее учили бояться… «Они бросят тебя в яму, девочка. В темную глубокую яму!» Ей снова чудился этот злобный пьяный голос, и она просыпалась от наркотического сна, с трудом сдерживая крик.
Доктор с суровыми глазами и грубыми руками. Он занят, ему некогда. Она видела это в его взгляде и слышала в резком голосе, когда он разговаривал с сестрами. У него нет времени на бедных, жалких и убогих, которые заполняли приюты…
У доктора был золотой значок в петлице, поблескивающий, если на него случайно попадал свет из окна. Две свернувшихся змеи, смотрящие друг на друга…
Ей снилось, что эти змеи бросаются на нее, шипя, кусая и высасывая кровь.
Доктор часто делал ей больно – из-за спешки и небрежности. Но она не жаловалась, зная, что, если пожалуешься, будет еще больнее. У него были глаза, как у змеи – такие же жестокие и безжалостные.
«Где твои родители?»
Копы расспрашивали ее, сидя у кровати. Они были терпеливее, чем доктор, – даже угощали ее конфетами, потому что она была ребенком с растерянным взглядом. Ребенком, который никогда не говорил и не улыбался. Один из них принес ей игрушечную собачку. Потом собачку украли, но она запомнила ощущение мягкого меха и жалость в глазах копа.
«Где твоя мать?»
Она могла только качать головой, закрыв глаза. Была ли у нее мать? Из своей прошлой жизни она не помнила ничего, кроме злобного шепота в ухо, пробуждающего страх. Она пыталась изгнать из памяти все, что было до узкой койки приютской больницы.
Социальный работник с хорошо отработанной улыбкой, которая казалась фальшивой и вымученной, сказал, что ее назовут Евой Даллас.
«Это не я, – думала она. – Я – ничто. Я – никто».
Но во всех приютах ее называли Евой, и она постепенно привыкла к этому имени. Она училась давать сдачи, когда ее толкали, училась защищать себя, училась выживать – сначала просто так, потом с конкретной целью. Этой целью было получить полицейский значок и защищать тех, кто был никем.
С того дня, когда она впервые надела новую униформу, ее жизнь обрела смысл.
«Поздравляю вас, полицейский Ева Даллас. Полицейский департамент Нью-Йорка гордится, имея вас в своих рядах».
С этого момента работа стала для нее ярким пламенем, разгоняющим все тени. Наконец она стала кем-то!
«Я вынужден потребовать ваши оружие и значок».
Ева застонала во сне. Подойдя к ней, Рорк гладил ее по голове и держал за руку, пока она не затихла. После этого он подошел к телефону в гостиной и связался с Пибоди.
– Расскажите, наконец, толком, что происходит!
– Она дома? С ней все в порядке?
– И дома – и нет. С ней далеко не все в порядке. Что, черт возьми, с ней сделали?!
– Я сейчас в Центре Дрейка. Фини проводит беседы, о которых мы договорились, но никто не приходит вовремя. У меня только минута. Вчера вечером убили Бауэрс, и Даллас – главный подозреваемый.
– Что за бред?
– Все это знают, но таков порядок.
– К черту такие порядки!
В его голосе звучал такой холодный гнев, что Пибоди вздрогнула.
– Я не знаю подробностей. Следствие ведет Бэкстер, ему запретили что-либо сообщать. Но Бауэрс, кажется, записывала всю чушь, которую придумывала о Даллас, – секс, коррупция, взятки, фальсифицированные рапорты.
Рорк бросил взгляд на Еву, которая снова зашевелилась.
– И никто не учитывает источник, откуда все это исходит?
– Источник – мертвый коп. – Пибоди провела рукой по лицу. – Мы сделаем все возможное, чтобы побыстрее вернуть Даллас. Фини собирается раздобыть все данные Бауэрс, – добавила она, понизив голос.
– Скажите ему, что в этом нет необходимости. У меня уже есть эти данные.
– Но как…
– Пусть он свяжется со мной, Пибоди. Каково полное имя и звание Бэкстера?
– Лейтенант Дейвид Бэкстер. Но он не станет говорить с вами, Рорк. Он не имеет права…
– Я не собираюсь с ним разговаривать. Где Макнаб?
– Вернулся в управление – собирает данные.
– Я буду на связи.
– Подождите, Рорк. Скажите Даллас… Скажите ей то, что, по-вашему, ей нужно услышать.
– Ей нужны вы, Пибоди. – Рорк выключил связь.
После минутного размышления он оставил Еву одну. Информация – это сила, так что нужно собрать ее как можно больше – и как можно быстрее.
-Простите, что заставил вас ждать, детектив…
– Капитан. – Фини окинул взглядом щеголеватого мужчину в итальянском костюме. – Капитан Фини, временно замещающий лейтенанта Даллас. Я буду проводить беседу.
– О! – Выражение лица Уэйверли стало озадаченным. – Надеюсь, с лейтенантом все в порядке?
– Во всяком случае, вам не следует об этом беспокоиться. Пибоди, ведите протокол.
– Есть, сэр.
– Так официально? – Пожав плечами, Уэйверли улыбнулся и сел за свой массивный дубовый стол. – Не волнуйтесь, я знаю свои обязанности. Не думаю, что мне потребуется адвокат для этой процедуры. Я готов сотрудничать с полицией.
– Тогда сообщите мне, где вы находились в следующие дни и часы… – заглянув в записную книжку, Фини перечислил даты трех убийств в Нью-Йорке.
– Мне нужно свериться с моим расписанием.
Уэйверли включил компьютер, затребовал график на указанное время и вздохнул с облегчением.
– Слава богу, по крайней мере в двух случаях у меня есть алиби. Во время третьего убийства я был здесь, в Центре Дрейка. Осматривал пациента Клиффорда. А во время второго… Я встречался с дамой, капитан. – Он улыбнулся и подмигнул. – Ее зовут Лэрин Стивенс. Мы пошли в театр, потом поужинали у меня дома. И завтракали тоже вместе – если вы понимаете, что я имею в виду.
– Лэрин Стивенс, – повторил Фини, записывая имя. – У вас есть ее адрес?
Дружелюбие Уэйверли моментально испарилось.
– Мой ассистент сообщит его вам. Но я бы хотел свести к минимуму контакты полиции с моими личными друзьями. Это весьма неудобно для них и для меня.
– Мертвым тоже не слишком удобно, доктор. Мы проверим вашу приятельницу и вашего пациента. Даже если они подтвердят ваше алиби на эти периоды, у нас остается еще один.
– Иногда человеку приходится проводить ночь одному в своей постели, капитан.
– Разумеется. – Фини откинулся на спинку стула. – Значит, вы специализируетесь на изымании у людей сердца и легких?
– Фигурально выражаясь. – Уэйверли снова улыбнулся. – Центр Дрейка располагает одним из лучших в мире оборудованием для трансплантации органов.
