Женщины Цезаря - Маккалоу Колин (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
— Ну хорошо, — быстро согласился Клодий. — В таком случае надо сделать так, чтобы кампания не состоялась.
— Киликийские легионы! — тут же сообразил Силий. — Без них мы не сможем идти в ту страну, ровную, как доска. Лукулл знает это. Необходимо четыре легиона, чтобы сформировать отличный квадрат для обороны.
— Он уже послал за Сорнатием, — хмурясь, сказал Клодий.
— Его курьер полетит как ветер, но Сорнатию понадобится почти месяц, чтобы подготовить войско к маршу, — уверенно сказал Корнифиций. — Сам он сейчас в Зеле, а Фабий Адриан ушел в Пергам.
— Откуда ты это знаешь? — удивился Клодий.
— У нас свои источники, — ухмыльнулся Силий. — Нам нужно послать в Зелу кого-нибудь из своих.
— Для чего?
— Сказать киликийцам, чтобы они оставались там, где находятся сейчас. Как только они услышат, куда должна направляться армия, они с места не тронутся. Будь там Лукулл, он убедил бы их, но у Сорнатия нет ни силы, ни ума, чтобы справиться с мятежом.
Клодий деланно пришел в ужас.
— Мятежом? — взвизгнул он.
— Ну, не настоящим мятежом, — успокоил его Силий. — Те парни будут счастливы сражаться за Рим — только не в Понте. Поэтому настоящим мятежом это назвать нельзя.
— Правильно, — сказал Клодий, якобы успокоившись. — Кого вы можете послать в Зелу?
— Моего денщика, — отозвался Корнифиций, поднимаясь. — Нельзя терять времени. Я сейчас же его отправлю.
И Клодий с Силием остались одни.
— Ты оказал нам большую помощь, — поблагодарил Силий. — Мы рады, что познакомились с тобой, Публий Клодий.
— Не больше, чем я рад знакомству с тобой, Марк Силий.
— Когда-то я хорошо знал другого молодого патриция, — проговорил Силий, задумчиво вертя в руках позолоченный кубок.
— Да? — заинтересовался Клодий. Никто не знает, куда могут завести подобные разговоры, что может стать зерном для его мельницы. — Кто он был? Когда это случилось?
— В Митиленах, лет одиннадцать-двенадцать назад. — Силий сплюнул на мраморный пол. — Еще одна кампания Лукулла! Кажется, мы никогда от него не избавимся. Нас собрали в одну когорту. Лукулл решил, что мы очень опасны и на нас нельзя положиться. В те дни мы все еще много думали о Фимбрии. Поэтому Лукулл решил поставить нас впереди всех, под стрелы врага. И этого симпатичного ребенка, молодого аристократа, он дал нам в командиры. Думаю, ему было тогда лет двадцать. Гай Юлий Цезарь.
— Цезарь? — Клодий вдруг весь напрягся. — Я знаю его… ну, во всяком случае, слышал о нем. Лукулл его ненавидит.
— Тогда он тоже его ненавидел. Поэтому он и его подставил под стрелы вместе с нами. Но получилось не так, как рассчитывал Лукулл. Цезарь воспринял это спокойно. Он был как лед. А сражался! Юпитер, он умел драться! Он всегда думал, потому и делал все хорошо. В том бою он спас мне жизнь. И не только мне. Но меня он спас буквально. До сих пор не пойму, как ему это удалось. Я думал, что уже на погребальном костре, Публий Клодий.
— Он был награжден гражданским венцом, — сказал Клодий. — Поэтому я и помню его так хорошо. Не так уж много адвокатов появляются на суде с венком из дубовых листьев на голове. Он племянник Суллы.
— И племянник Гая Мария, — сказал Силий. — Он сказал нам об этом перед боем.
— Правильно. Одна из его теток вышла замуж за Мария, а другая — за Суллу. В некоторой степени он мой кузен, Марк Силий, — добавил довольный Клодий. — Этим все объясняется.
— Что объясняется?
— Его храбрость. И тот факт, что он тебе понравился.
— Да, он мне понравился. Жаль, что он вернулся в Рим с азиатскими солдатами.
— А бедные фимбрийцы, как всегда, должны были остаться, — тихо произнес Клодий. — Не вешайте носа! Я пишу всем, кого знаю в Риме, чтобы аннулировать тот сенаторский указ!
— Ты — Друг Солдат, Публий Клодий, — молвил Силий со слезами на глазах. — Мы этого никогда не забудем.
Клодий выглядел взволнованным.
— Друг Солдат? Вы так называете меня?
— Мы так называем тебя.
— Я этого тоже не забуду, Марк Силий.
В середине марта из Понта прибыл обмороженный, измученный посыльный. Он сообщил Лукуллу, что киликийские легионы отказались покинуть Зелу. Сорнатий и Фабий Адриан предприняли все возможное, но киликийцы не шевельнулись даже после того, как губернатор Долабелла прислал строгое предупреждение. И это — не единственная плохая весть из Зелы. Почему-то, писал Сорнатий, войска двух киликийских легионов считают, что Лукулл обманывал их при дележе добычи с тех пор, как он вернулся на восток шесть лет назад. Несомненно, бунт был вызван перспективой длительного марша по жаре, но и миф о том, что Лукулл — обманщик и лжец, тоже помог.
Окно, возле которого сидел Лукулл, выходило на ту сторону города, за которой далеко простиралась Месопотамия. Лукулл задумчиво смотрел на невысокие горы, видневшиеся на горизонте, и пытался справиться с разочарованием. А мечта казалась такой возможной, почти осязаемой. Дураки, идиоты! Он, из рода Лициниев Лукуллов, крадет ничтожные суммы у своих подчиненных? Он, Лициний Лукулл, и опустился до уровня хапуг публиканов? Кто это сделал? Кто распространил такой слух? И почему они не могут сами убедиться в том, что это неправда? Несколько простых расчетов — вот все, больше ничего не требуется.
Его мечта завоевать Парфянское царство лопнула. Взять с собой меньше четырех легионов в совершенно гладкую равнинную страну было бы самоубийством. А Лукулл отнюдь не был самоубийцей. Вздохнув, он встал и отправился искать Секстилия и Фанния, старших легатов, которые находились с ним в Тигранокерте.
— И что ты будешь делать? — спросил ошеломленный Секстилий.
— Сделаю то, что в моей власти, с теми силами, которые у меня есть, — сказал Лукулл, с каждой секундой становясь жестче. — Пойду на север вслед за Тиграном и Митридатом. Я заставлю их отступать, загоню их в Артаксату и раскрошу на мелкие куски.
— Год только начался. Слишком холодно, чтобы идти на север, — заметил Луций Фанний с беспокойством. — Мы не сможем выйти раньше секстилия. В этом случае у нас остается всего четыре месяца. Говорят, что вся страна расположена на уровне не ниже пяти тысяч футов над морем, а сезон плодоношения длится только лето. К тому же вряд ли мы сможем разжиться там продовольствием: похоже, тамошняя земля — сплошные камни. Но ты, конечно, пойдешь западнее Тоспитского озера.
— Нет, я пойду восточнее озера, — ответил Лукулл. Эпикуреец снова скрылся за ледяной кирасой военачальника. — Если у нас остается всего четыре месяца, мы не можем позволить себе сделать крюк в двести миль только потому, что идти будет чуть легче.
Его легаты были огорчены, но никто не спорил. Давно привыкшие к такому выражению лица Лукулла, они не надеялись, что какие-либо аргументы смогут его переубедить.
— Фимбрийцев оставьте здесь валять дурака, — с презрением добавил Лукулл. — Эта новость им понравится!
В начале секстилия армия Лукулла наконец оставила Тигранокерт, но вовсе не для перехода на юг по жаре. Это новое направление (как Клодий узнал от Силия и Корнифиция) не слишком понравилось солдатам, они предпочли бы слоняться по Тигранокерту, делая вид, что несут гарнизонную службу. Но по крайней мере, хоть погода будет сносной. Что касается гор — ни одна гора во всей Азии не страшна фимбрийцу! Они успели взобраться на каждую из них, похвастался Силий. Кроме того, четыре месяца означали приятную короткую кампанию. К зиме они вернутся в уютный Тигранокерт.
Сам Лукулл вел войско в глубоком молчании, потому что при поездке в Антиохию он узнал, что он больше не губернатор Киликии. Провинцию отдали Квинту Марцию Рексу, старшему консулу нынешнего года, и Рекс хотел поскорее уехать на Восток на все время своего консульства. Лукулл рассвирепел, узнав, что консула будут сопровождать три легиона! А он, Лукулл, не мог получить от Рима даже один легион, когда его собственная жизнь зависела от этого!
— Что касается меня, то я доволен, — хвастливо заметил командующему Клодий. — Ведь Рекс — тоже мой зять, не забывай. Я, как кот, всякий раз приземляюсь на все четыре лапы! Если я тебе не нужен, Лукулл, то я поеду к Рексу в Тарс.
