Академия неформат (СИ) - Зябкова Наталия (книги онлайн полные версии бесплатно txt, fb2) 📗
Впечатлённая маленьким представлением, Жаклин молчала. Заметив её состояние, Гарвей ухмыльнулся:
− Видите, я тоже могу научить кое-чему, кроме поцелуев! Туз создавался, как игрушка. Дорогая, немного опасная при неаккуратном применении, но всё же игрушка. Не ждите от него каких-то сложных трюков. Мне он был дорог из-за… игры. Да, ведь для вас не секрет, что я люблю играть в карты. Патрик упомянул очень неприятный случай в связи с этим увлечением. Именно после него, под руководством дворцового мага, я создал свою колоду. Очень не люблю проигрыши. Эта колода стала верным от них средством.
− Так вы всё-таки шулер! – протянула Жаклин. – Достойно ли это принца?
− Придется развеять ваши иллюзии! Принца достойно то, что ведёт к победе и выживанию. Ваш туз – последняя карта из той колоды. Каждая из его сестёр поразила убийц, напавших на нас с матерью во время путешествия по стране. Без них я смог бы справиться с двумя-тремя, но не больше. Теперь понимаете, что меня так разозлило, когда туз перестал слушаться?
− Давайте, я верну вам его? – спросила Жаклин. – Я не принцесса. Вряд ли кто-то станет покушаться на такую незначительную персону. Вы очистите карту, вновь привяжете её…
− Вы ведь понимаете, что говорите ерунду? − раздраженно спросил Гарвей. − Я не беру обратно подарков. Кроме того, нет никакого смысла расходовать ксантрий на реанимацию испорченной карты. Будет вам память обо мне, как бы ни сложилась судьба. Тренируйтесь – однажды туз уже защитил вас!
− От добрейшего Майсона Слая, по глупости рычавшего в кустах?
− Но кто-то же нападает на студентов! Мне будет спокойнее знать, что у вас есть туз в рукаве!
Далеко-далеко загрохотало. Жаклин ощутила, на лице редкие капли – предвестники грозы.
***
− Похоже, пора возвращаться, − сказал Гарвей, предлагая ей сгиб руки. Заметив легкое замешательство девушки, он саркастически ухмыльнулся:
− Это всего лишь простая галантность. Не бойтесь, я не стану тут же пытаться зажать вас в укромном уголке. Пойдёмте, скоро хлынет ливень!
Устыдившись собственных мыслей, Жаклин приняла руку, и они быстрым шагом пошли по аллее в сторону жилого корпуса.
− Позвольте личный вопрос? – Гарвей искоса взглянул на девушку и, не дожидаясь ответа продолжил:
− Кто ждет вас дома?
Девушка непонимающе посмотрела на него.
− Я неверно выразился, − принц приподнял правый уголок губ. − Может, у вас есть жених? Не от него ли потребовалось бежать в такую даль?
− Жениха нет, но усилиями моей тёти, непременно появился бы. Какой-нибудь перспективный молодой человек из респектабельной семьи, требующий постоянного внимания, восхваления и ухода. С таким совершенно невозможно достичь равноправия и взаимопонимания! − Жаклин, как ни странно, понравилось говорить с принцем откровенно. Принятие невозможности романтических отношений позволяло общаться легко и непринуждённо.
− О! – Гарвей удивлённо хихикнул. – На самом деле с взаимопониманием везде весьма туго, а о равноправии не идет и речи даже в королевской семье. И насколько настойчиво вас пытались сосватать?
− Достаточно, для того чтобы, почти не задумываясь согласиться на предложенную вакансию на изолированном острове очень далеко от дома.
− Обучать тех самых молодых людей из респектабельных семей. Вот только небольшая загвоздка – для них это своего рода ссылка за то, что не оправдали надежд семейства.
− Что делает их неординарными интересными личностями! Каждый студент – уникален! Все талантливы по-своему…
− И я тоже? – Гарвей улыбался, но в голосе его звенело напряжение. – Неужели вы считаете меня неординарной и интересной личностью?
− Без сомнения, − честно ответила Жаклин. – Вы очень талантливы и хоризматичны, легко увлекаете за собой.
Неожиданно принц остановился и звонко зло расхохотался. Девушка с неприятным удивлением уставилась на него. Отсмеявшись, он процедил, смотря куда-то в сторону:
− Ещё никто и никогда не говорил, что я талантлив и хоризматичен – просто вы плохо меня знаете! Отец не переставая твердит, что я безответственный, бесталанный, бестолковый… Очень много таких «без», всех и не упомнишь! В общем, ходячее разочарование! То ли дело Доминик! Вот отцовская надежда и опора! На любом параде и балу ему нет равных…
Каждое слово Гарвея стрелой поражало сердце Жаклин, оставляя в нем глухую ноющую боль. Она выпустила его локоть и отступила на шаг.
− Всё, на что я способен – играть! Но даже здесь мне далеко до совершенства!
Он замолчал и глубоко вздохнул.
− Учитель говорил, что я зарываю в землю таланты. Самое лучшее, из созданного мной – лишь игрушки.
− Которые спасли жизнь матери и вам самому! – не выдержав, возразила Жаклин. – Только что вы утверждали, что будет спокойнее, если одна из них останется у меня. В вас говорит обида отвергнутого ребёнка! Но вы выросли! Нет нужды что-либо кому-то доказывать!
− Эх! – Гарвей расплылся в невесёлой улыбке. – Если бы ваши слова слышал мой отец, он бы возразил: «Нужно доказать самому себе, что ты достоин занимаемого высокого положения!»
− Простите, я не могу соперничать с вашим отцом ни в возрасте, ни в положении, ни в мудрости…
− Да уж, − хмыкнул принц.
− Однако, считаю, − продолжала Жаклин, − жизнь намного сложнее любой теоремы, которую необходимо доказывать. Она не втискивается в рамки математики или этикета, а учёные и маги, изучающие её утверждают, что до полного познания тайн ещё очень далеко. Давайте, будем просто жить и радоваться всему, что нам выпадает – в конце концов другого просто не дано.
Она с удовлетворением наблюдала, как с лица принца уходит напряжение, а улыбка из циничной, становится настоящей, немного грустной.
− Магистр Тризо, с моим отцом, принцем Тристаном, вы вряд ли бы нашли общий язык. Однако, учитель, придворный маг Эмиль Лоу наверняка сможет по достоинству оценить эти слова. Я их запомню! − он неожиданно подмигнул. – Блесну на балу в честь зимнего карнавала – утру нос Доминику, чтобы не слишком зазнавался!
Раздался оглушительный раскат грома, и магистр со студентом, позабыв о субординации, взявшись за руки, бросились бегом под спасительную крышу жилого корпуса университета Тербравос.
Глава 9
В преддверии празднования зимнего карнавала началась пора зачетов. Стонали студенты, часть которых зубрили заклинания на ходу, натыкаясь на стены, позабыв о времени и пространстве. Другая часть, с настроем весёлого сумасшедшего: «а всё равно ничего не запомню!» ходили с широкими улыбками, сообщая каждому, кто не успел ретироваться, что непременно напишут кучу шпаргалок, которых никто не заметит.
У своего кабинета Жаклин наткнулась на девушку, сладко спавшую, сидя прямо на полу в коридоре, с учебником по зельям в обнимку. Вспомнив собственные бессонные ночи, она аккуратно растолкала студентку. Узнав фамилию, магистр посоветовала приходить на зачёт поближе к концу, а перед тем хорошенько выспаться:
− Я вызову вас в последнюю очередь, − заверила она девушку, спросонья не разобравшую, где она и что происходит.
Преподавателей лихорадило не меньше. На кафедре то и дело кто-то срывался, не выдерживая напряжения. Обычно улыбчивый магистр Грюно ходил мрачнее тучи, а магистр Золи непрестанно ныл, как его измучили нерадивые студенты, которые все время требуют консультаций, а учить исторические даты не желают. Освальд Кранц вообще не покидал тренировочную аудиторию, что втайне радовало не только Жаклин. В эти дни библиотеку атаковали полчища студентов, как всегда, отложивших всё на последний момент. Когда девушка спустилась туда, чтобы сдать прочитанные книги и взять новые, Корнелия Ланж лишь вымученно кивнула ей, молча указав на длинную очередь к конторке.
− Положи книги на место, я потом их спишу, − сказала она, прерывая тираду девушки, требующей трактат по боевой магии, со сложным названием, о котором Жаклин даже не слыхала.
Чтобы не мешать подруге, девушка решила взять новое в другой раз. Она расставляла книги в соответствии с каталогом, как вдруг над самым ухом послышался скрипучий старческий смешок. Вздрогнув от неожиданности, она подтолкнула стеллаж, и еле успела предотвратить книжную лавину, упустив только тонкую истрепанную книжицу в грязноватом переплёте неопределённого цвета. Она скользнула с полки, грохнулась на пол и раскрылась на странице с непонятными диаграммами. Бумага пожелтела от времени, а местами была покрыта пятнами неизвестного происхождения.
