(не) Обручённые (СИ) - Снегова Анна (читаем книги онлайн бесплатно .txt, .fb2) 📗
Глава 12. Мэг
Тихо-тихо на кошачьих лапах подкрадывается коварный рассвет. Я просыпаюсь незадолго до. Мой внутренний будильник ощущает его через гигантскую толщу холодного камня, что отделяет нас от солнца. Но я знаю, что где-то там уже розовеет краешек неба. Скоро зазвучат тяжёлые шаги вдоль по коридору за тяжёлой чёрной дверью. Потом зазвенят ключи в замке.
Я впервые настолько отчётливо представила, как будет проходить день Бастиана. Как у зверя в зверинце – в клетке на обозрении у скучающего стражника.
А он всё спит, мой Бастиан.
Раньше проснулся бы первый. Его сон всегда был намного более чутким, чем мой. Здесь, в темноте и беспросветности одинаковых дней как будто все его чувства привыкли улавливать мельчайшие нюансы изменений в окружающем пространстве. Ловить такие ноты и шорохи, которые неподвластны нормальному человеческому уху.
А вот сегодня он глубоко и мирно спит.
Свеча догорела ночью. Нас окружает непроницаемая чернильная тьма.
Спокойный звук его дыхания. Мерные колебания грудной клетки, к которой я прижимаюсь щекой. Спала у него на плече. На обнажённой коже моего бедра под ночной сорочкой увесисто и расслабленно покоится мужская ладонь. Но стоит мне шевельнуться – пальцы сжимаются на нежной коже, неосознанно пытаются никуда не пускать. Я замираю, и его пальцы расслабляются снова. Пускай спит.
Мне так хочется верить, что минувшая ночь подарила ему хоть немного покоя.
Что моё доверие вернуло мир его душе, и он наконец-то, пусть на чуть-чуть, поверил, что я – с ним. Теперь и правда навсегда. Знаю точно, полностью в это он не поверит никогда, даже если поклянусь.
Совсем скоро чужие шаги ворвутся в его сон.
Мне пора уже уходить, но я малодушно тяну время.
Кажется преступным оставлять его здесь одного. Сегодня мне это физически больно.
- Бас… - целую нежно, куда дотягиваюсь. Шершавый подбородок. Щёку. Ресницы. Ему щекотно, он недовольно ворчит.
- М-м-м…
- Ну Бас!.. Мне надо тебе кое-что сказать. Это важно. Послушай!
Сонное дыхание останавливается. Длинный выдох. А потом…
Резкий бросок.
Меня всей тяжестью придавливают к койке. Так, что несчастный топчан, не рассчитанный на такие нагрузки, реагирует жалобным скрипом. Мамочки… я чувствую всем телом голодную мужскую страсть. Мы запутались в тонком шерстяном одеяле так, что я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой.
А потом меня в кромешной тьме находят жадные губы. И руки начинают бесцеремонно устанавливать свою власть над каждым дюймом моей кожи, куда только могут дотянуться – хаотично, лихорадочно, как будто он боится потерять даже единственный миг драгоценного времени до того, как я снова уйду.
- Бастиан… я хочу сказать тебе… кое-что на самом деле важное! – почти простонала я, когда удалось наконец-то набрать хоть немного воздуху в грудь. Он не остановился и вряд ли даже слышал, что я говорю. Но мне хотелось это сказать.
- Я наконец-то решилась. Я сегодня пойду к брату и попрошу его.
Замираю, подставляя шею губам… жду очередного поцелуя, до мурашек острого и жгучего… но его не последовало.
Бастиан отстранился.
Исчезло ощущение тяжести на теле.
Кажется, он сел на краю постели. Молчит, ничего не ответчает. Меня вдруг испугала эта тишина.
- Бас… хоть что-нибудь мне скажи?
Но он по-прежнему молчит. Только звук дыхания… оно тяжёлое, рваное, хриплое. Оно меня пугает.
Кое-как выпутавшись из одеяла, сползаю с койки, едва не свалившись, потому что одна щиколотка всё же застряла. Наощупь нахожу стол, больно бьюсь мизинцем о ножку. Где-то здесь… возле свечи… должно быть огниво…
Искра. Искра. Искра.
Зажечь огарок получается далеко не сразу. Наверное, потому, что у меня руки дрожат. Я чувствую, что-то не так. Почему он молчит? Я когда-то уже говорила, что хотела бы просить за него брата. И реакция тогда была совсем другая. Что изменилось?
Слабая вспышка свечного пламени обрисовывает черты его лица. Половина – на свету. Другая половина – в глубокой, непроницаемой тени. Его лицо сковано, неподвижно, будто маска. Но самое страшное, чего я больше всего боялась – этого нет.
Нет чернильной тьмы, заливающей зрачки. Такой, которую я видела уже несколько раз, и теперь не смогу забыть, наверное, никогда.
Выдыхаю медленно.
Всё хорошо. Всё хорошо. Он не одержим.
Осторожно присаживаюсь рядом.
- Снова болит голова?
Он сидит на краю постели, тяжело опустив локти на колени и сцепив пальцы в замок до побелевших костяшек. Поднимает на меня глаза мучительно медленно, почти не шевелясь. И я понимаю – да. Болит. Господи, надо его поскорее вытащить как-то на свежий воздух! Чтобы его болезненно-бледной кожи снова коснулись лучи солнца. Иначе как бы сильно я ни любила, сколько бы ночей ни обнимала, как бы жарко ни целовала, он погибнет здесь рано или поздно.
- Ты. Не должна. Никуда ходить, - через стиснутые зубы цедит Бастиан. И я вздрагиваю.
- Что ты такое говоришь? Почему?..
Он закрывает глаза на мгновение. Сильнее сжимает переплетённые в замок пальцы. Мне кажется, я слышу скрип зубов.
- Потому что… если ты скажешь ему, что была здесь… он запретит тебе приходить. Возможно, переведёт меня ещё куда-нибудь… Метров на десять глубже… или сразу в гроб… чтоб мы никогда больше не увиделись.
Я вскакиваю.
- Мой брат, конечно, не подарок! И я ему никогда не прощу, что он был так жесток с тобой. Но не зверь же он, в конце концов! Надо попытаться! Я уверена, есть шанс, что он прислушается ко мне, если скажу… как сильно я тебя люблю.
Бастиан дёргается, как будто от удара.
Сжимает голову руками.
- Мэг… нет. Если есть хотя бы тысячный шанс того, что нас разлучат… я не променяю ночи здесь, с тобой, даже на девятьсот девяносто девять шансов получить свободу.
Он почти рычит, выталкивая из себя это признание.
Оно бьёт мне прямо в сердце.
Ноги мёрзнут на ледяном каменном полу, и я зябко поджимаю пальцы. Кусаю губы. На глазах уже пелена от слёз, лицо Бастиана расплывается. И мне хочется подобрать хоть какие-то слова, чтобы ответить… но я уже слышу далёкие грузные шаги. Словно поступь палача. Этот звук отсекает нас друг от друга, как части единого тела ударом топора на плахе.
- Иди… Мэг.
- Но твоя голова!..
- Всё… хорошо, малышка. Иди. Я держусь. Пока ещё… держусь.
Мне требуется вся моя сила воли, чтобы заставить себя переместиться из тюремной камеры. Делаю это, только когда в замочной скважине уже начинают звенеть ключи.
Меня трясёт ознобом. Обхватываю руками плечи. Я забыла закрыть окно, и в моей комнате сейчас намного холоднее, чем в подземельях.
Нет. Я не оставлю этого так просто.
Я тебя вытащу. Чего бы мне это ни стоило.
12.2
Осталось решить, как именно.
Мой мозг лихорадочно просчитывал варианты. Ах, как жаль, что моя дурацкая магия устроена таким образом, что переносит лишь меня одну! Насколько всё упростилось бы, будь иначе.
Но имеем, что имеем.
Обезвредить стражников и взломать ту кучу дверей, что понапихана в каменном лабиринте между камерой Бастиана и внешним миром?
Исключено. Я с таким не справлюсь.
Да и потом. Ну сбежим мы с ним. И что дальше – скрываться всю жизнь? Чтобы он продолжал существование всеми гонимого и преследуемого узника? Самого известного преступника королевства? Оглядываться постоянно и никогда-никогда не вздохнуть полной грудью? Не такой свободы для него я хотела!
Остаётся тот вариант, о котором запретил мне даже думать Бастиан. И то, чего он боится, вполне вероятный исход, если так посудить. Дункан у меня хороший. Но если уж во что-то упрётся, бывает совершенно невыносимым ослом. А уж на теме неукоснительного соблюдения королевских приказов у него прямо пунктик. Если он узнает, что я его ослушалась… пожалуй, и правда может запретить нам с Бастианом видеться. Например, поставит ему стражу круглосуточную. Или прикажет перевести Бастиана в место, о котором я даже догадываться не буду. А значит, не смогу туда переместиться. Ведь для «прыжка» мне надо представлять место назначения, или хотя бы направление движения.
