Принцесса яда (ЛП) - Коул Кресли (читать хорошую книгу .txt) 📗

- Кровать не достаточно мягкая для вас, принцесса? - глумился он, хотя я никогда не жаловалась. - Еда не достаточно хороша?

Ему особенно не нравилось, когда я бывала тихой и задумчивой. Хотя он сам точно такой же. Он становился со временем всё беспокойней и я понимала, что он просто ненавидел быть запертым со мной в машине, быть обремененным мной. Мы застряли вместе, наблюдая, как скрипят стеклоочистители, слушая те же песни снова и снова.

                Большинство треков были из плей-листа  Мэл. Странно, Джексону не нравились бесконечные ремиксы рэпа Аланис Морисет*.

 (прим.ред. Ала?нис Нади?н Мо?риссетт - канадская певица, композитор, актриса и продюсер, которая стала всемирно популярной в 1995 году, записав один из самых продаваемых альбомов за всё время Jagged Little Pill. На счету Мориссетт 7 наград «Грэмми». В общей сложности по всему миру продано более 55 млн экземпляров её альбомов.)

                Боже, как я скучаю по Мэл, как я скучаю по маме…

                Тем не менее, в ответ на моё обвинение в подлости, Джексон сказал:

 - Ты тоже не идеал, peekon. Ты получаешь удовольствие, заставляя себя испытывать боль, - он щелкнул пальцами – и ты не рассказала мне ничего о себе. Чего-то личного, о самой близкой мне девушке, которую я когда-то знал.

- Почему ты всегда один получаешь ответы? Ты редко говоришь о себе, за все время, пока мы в дороге.

 - Да, у меня есть секреты, - но у него было такое огромное преимущество, у него был телефон Брэндона! - спроси меня о чем-нибудь, - сказал Джексон, хотя его руки вцепились в руль так, как будто он готовился к удару.

- Хорошо. Были ли правдой слухи о клетке-ярости*? Ты действительно сидел в тюрьме? - если это так, он сможет понять, на что был похож мой опыт в ПШР.

( Прим. ред.  *Клетка ярости - Cage Rage - чемпионат по смешанным боевым искусствам. Первый состоялся 7 сентября 2002г в Лондоне. В настоящее время не проводится.)

Гнев вспыхнул на его лице.

- Ты должна была спросить об этом при первой возможности.

- В смысле? Я просто задала разумный вопрос.

- Чтобы напомнить мне о моем месте!

- Джексон, ты поразил меня тем, что можешь идти дальше, это не всем по плечу.

- Как насчет того, чтобы спросить, какая моя любимая книга? Или какой урок мне нравился больше всего?

- Я думаю, что ты любил английский, и, наверное, Робинзон Крузо - твоя любимая книга.

 Угрожающе низким голосом, он сказал:

- Иногда я забываю, что ты была в моем доме.

- Хорошо, я попробую еще раз. Итак, Джексон, что ты планировал делать после школы?

Он посмотрел на меня сузившимся взглядом.

 - Открыть магазин запчастей. Красть автомобили для разборки на детали. Разве это не то, что ты ожидала от меня услышать?

- Забудь, о чем я спросила.

- А что ты бы делала-то?

- Вышла бы замуж за Брэндона, завела несколько ребятишек, и играла бы в теннис весь день. Разве это не то, что ты ожидал от меня услышать?

                Он, казалось, хотел задушить рулевое колесо. По крайней мере, его руки зажили. Когда на прошлой неделе, я настаивала, что нужно их продезинфицировать и перевязать, он был груб, но я думаю, что втайне ему нравилось, когда кто-то суетился над ним. Потому что это была такая редкость. Когда я закончила перебинтовывать их, он проворчал: «Удивлен, что ты не поцеловала их, чтобы им стало лучше.» - Так я и сделала, прижавшись быстрым поцелуем в каждой повязке, просто чтобы шокировать его. Вместо этого, хрипота в его голосе усилилась, когда он назвал меня - Ma Belle infirmiere.( Моя симпатичная медсестра).

                Его настроение было настолько изменчивым. В ту ночь он был кокетливым. Теперь он был задумчив, наполнен напряжением. Казалось, чем лучше я к нему относилась, пытаясь сделать его счастливым, тем больше он отворачивался от меня. Тишина снова повисла между нами. Мой живот заурчал. Джексон бросил на меня хмурый взгляд. Я уже знала, что мой голод по-настоящему беспокоил его, как будто я просила давать мне еду.

- Мы не будем есть еще в течение нескольких часов, принцесса. - Он знал, что я ненавидела, когда он называл меня так. – Эви, мы договорились держать курс на Атланту. И мы знали, что это будет тяжёлая дорога.

- Я не жалуюсь. Я никогда не жаловалась.

- Нет, но твой живот... Я почти хочу, чтобы ты начала скулить. - Его пальцы на руле побелели.

- Что это даст?

- Это лучше, чем сидеть здесь весь день и молча терпеть.

- Терпеть? Вряд ли! - он не понимал. Я могу справляться лучше теперь, когда голоса успокоились. - Я была в отличном настроении.

- Чушь! С чего это вдруг? Ты измотана, голодна, и ты не знаешь где и когда в следующий раз поешь.

- Ты не был обезглавлен листом металла, и мы залили немного топлива. Победа!

- Но у нас нет еды. - Дворники царапали лобовое стекло все громче. Скрип, скрип, скрип...

Я опустила руки.

- Ладно, ты меня уговорил. Я официально в дерьмовом настроении.

- Черт возьми, ты не должна нуждаться в еде. - Утром, он отдал мне львиную долю, называя меня "растущая девочка". Он пояснил это так: «Черт, Эви, мне нравится, что у тебя здесь - жестом указывая на мои груди. - Я хочу в конечном итоге увидеть их размер».

Теперь он пробормотал:

- Думал, что я немного поохочусь. - Иногда мы видели птиц или кроликов. - А ты точно не вносишь в это свой вклад.

Нет, но я могла. Если бы дела пошли совсем плохо, я бы стала выращивать продукты питания из семян в рюкзаке. Отказываясь попадаться на эту удочку, я сказала:

 - Уже поздно.

 Ветер стих, садилось солнце. Зола начала рассеиваться, открывая прибывающую луну.

- Разве мы не должны искать место для ночлега?

- Мы должны проехать эту местность. Поиски топлива заняли больше времени, чем я думал. - Он оглянулся через плечо, и обратно к дороге, набирая скорость. - Меня тошнит от этих бурь.

- А как насчет Бэгменов? Ты сказал, что никогда нельзя ездить после захода солнца. - Во второй половине дня, мы пересекли мост. Если они стекались у старых водоемов, в ночное время...

Он сказал:

- Здесь я устанавливаю правила, - добавив - если мы не на территории работорговцев. Так или иначе, мы должны остановиться на некоторое время.

Мой желудок более настойчиво зарычал.

- Черт, Эви! Мы не можем рисковать в поисках пищи прямо сейчас. Если со мной что-нибудь случится, ты останешься ни с чем.

- Еще раз - я не спорю с тобой о еде, я не жалуюсь, и я могла бы сильно удивить тебя и выжить без твоей помощи.

- Ты не умеешь охотиться или находить пищу. Ты поглотитель ресурсов и не умеешь готовить.

- Ты повторяешься. - Я ничего не отрицала. Я ужасна в приготовлении пищи, я не могла, без проблем, даже подогреть равиоли.

- Ты должна заканчивать каждый день словами: «Спасибо, Джек. Это здорово - быть живой.»  - Ещё один взгляд через плечо, и прибавление скорости.

- Очевидно, что я просто неудобство для тебя, как кандалы. Я удивлена, что тебе не надоело возиться со мной, и ты не бросил меня. Все жду, когда ты скажешь: "затрахало все это", и бросишь меня на пути к Северной Каролине.

- Я должен решить головоломку.

Именно поэтому я не говорю тебе об урожае, пока ты не привез меня куда нужно.

- Кроме того, - он сверкнул на меня волчьей улыбкой - я еще даже не спал с тобой.

Я потеряла дар речи.

 - Ты говоришь о… сексе. Со мной?

                Я должна была догадаться, что этот разговор возникнет достаточно скоро. Казалось, от того, что каждую ночь мы проводим вместе, нам становится всё менее комфортно друг с другом. Если он чувствовал себя относительно безопасно ночью, он спал без рубашки. Те, дразнящие открытые участки груди, которые я видела, волновали меня, и это не давало мне уснуть. Время от времени, я бросала осторожный взгляд на кровать, в то время как он бросал голодный взгляд на меня.

- Секс это - то, о чём ты сейчас сидишь и думаешь в этой машине? - как, я и подозревала, мне лучше не знать.