Лишь небеса знают - Кофман Элайн (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗

— Почему?

В его глазах она видела страсть, за которую любая женщина готова отдать жизнь. Но страсть и любовь — не одно и то же. Этот урок она усвоила.

— Элизабет, — просил он, — скажи, почему?

— Потому что наш брак — ошибка. С самого начала все было не так. Нет. Не надо ничего говорить. Дай мне закончить. Я знаю, что я виновата. Ты — жертва моих девичьих фантазий. Ничего не получится. Ты думаешь, что меня той уже нет, а во мне живут два человека. Я — прежняя, и я — настоящая.

— А если свобода мне не нужна?

Элизабет вдруг поняла, что она ужасно устала. До того устала, что ей безразлично, что их слышит Натэниел Старбэк. Пускай слышит хоть весь Нантакет. Да и что тут слушать? Ее безответная любовь к Тэвису давным-давно перестала быть секретом, и едва ли это кому-то по-прежнему интересно. Даже сплетни могут надоесть до смерти. А у нее больше нет сил.

— Элизабет, ты ответишь мне наконец? Я говорю тебе, что мне не нужна свобода и нужна ты!

— Это не имеет больше никакого значения. Я столько лет гонялась за тобой, Тэвис Маккинон, что потеряла покой. А теперь я хочу обрести его снова. Я устала. Я хочу жить в тишине и воспитывать сына. А теперь — оставь меня.

Элизабет двинулась вдоль пристани, но успела сделать всего несколько шагов, когда Тэвис схватил ее за плечо.

— Ты ужасная дура.

— А ты хорошо разбираешься в дураках. Недаром ты был дураком столько лет.

— Только с тобой, — ответил он беззлобно, — но теперь я вижу, настала твоя очередь.

— Наверное, ты прав.

— Ты должна все еще раз обдумать.

— Я думала все то время, что была в Бостоне.

— Я хочу, чтобы ты осталась здесь.

— Конечно хочешь. Из-за Вилли.

— Не только, черт побери! Ты должна дать мне шанс. Нелегко научиться сразу быть мужем и отцом, но я хочу попытаться, если ты позволишь.

— Нет.

— Все равно останься. Ты постепенно привыкнешь к этой мысли.

— Нет.

На ее лице появилось упрямое выражение, которое он уже не раз наблюдал прежде, наблюдал много раз, — когда она подглядывала за ним, прячась за домами и деревьями, когда в двенадцать лет просила его жениться на ней, когда выкрасила волосы в немыслимо рыжий цвет.

— Почему? — обреченно спросил он.

— Потому что мы снова станем несчастливыми в твоем доме. Два несчастливых человека, которые не любят друг друга, но вынуждены жить вместе, и обвиняют друг друга в неудачах.

— Прекрати наконец упорствовать, черт тебя подери! Ты моя жена! И твой отъезд ничего не изменит.

Он не знал, что еще сказать. Все было тщетно. Она от него уходит. Она приняла решение. Забирает сына и уходит. Сердце его сжалось до того болезненно, что ему показалось, он умрет от этой боли.

"Что я сделал не так? — в отчаянии спрашивал он себя. — В чем ошибся?" И вдруг он понял. Понял отчетливо. Он не сумел разглядеть в ней женщину, она осталась для него ребенком. И даже думая о ней все те годы, что он провел в Вашингтоне и Портсмуте, он не понимал, что его жена взрослая женщина, а не шаловливый подросток. Он уступил ей когда-то, позволив любить себя с небрежностью хозяина, уступающего слуге давно приглянувшуюся тому вещь. И все же она не перестала любить его.

"Что же мне делать? Как доказать, что я раскаялся? Неужели я мог быть до того слеп? Ты устала ждать. Ты повзрослела, а я остался прежним".

— Останься со мной, — повторил он растерянно, не зная, что еще придумать, чтобы удержать ее.

Она оглянулась, и он заметил, что ее смущает то, что их могут услышать окружающие. И тогда, высоко задрав голову, он заорал во всю глотку:

— Останься, Элизабет, и будь моей женой.

На пристани было около сотни людей, и все они теперь обратили на них внимание, к неудовольствию Элизабет, но не Лиззи.

С романтическим пылом сэра Ланселота, Тэвис, превозмогая боль, опустился на одно колено, протягивая к ней руки с мольбой.

— Я обидел тебя. Я уехал. Я первый оставил тебя, — он снова перешел на крик. — Не уезжай, останься со мной!

— Останьтесь с ним, Элизабет, — послышался женский голос из толпы.

— У Вилли будет хороший дом, — раздался другой.

Элизабет залилась краской.

— Ты прекратишь кричать? — спросила она, потянув его за рукав и попытавшись поднять на ноги. — Вставай сейчас же. Ты ведешь себя как болван. Все вокруг на тебя смотрят.

— Ты уверена, что хочешь уехать в Бостон, — не унимался Тэвис, — неужели ты хочешь увезти Вилли в этот старый мрачный дом?

Он отыгрался. Устроил представление почище всех тех, что были на совести у Элизабет.

— Я хочу, чтобы ты была моей женой. И ты тоже этого хочешь. Ты только слишком упряма.

— Тэвис, встань! — прошипела Элизабет.

— Ты не пожалеешь. Я сделаю все, как ты хочешь. Я буду работать. Я построю новый дом. Я назову твоим именем корабль. Я заработаю для тебя много денег. Я не буду пить.

— Ты редко пьешь, — пожав плечами, сказала Элизабет.

— Тогда я поклянусь сделать все, что ты захочешь.

— В таком случае перестань делать из себя посмешище.

— Ладно. — Он кивнул и, улыбнувшись, добавил: — Но если ты не хочешь, чтобы надо мной потешался весь Нантакет, скажи "да!"

— А может, ты действительно пьян? — спросила она, присматриваясь.

— Нет, конечно, нет.

— Оставь меня в покое, Тэвис. Я бы ни за что не стала выходить за тебя замуж.

— А тебе и не надо. Мы же и так женаты.

— Я имела в виду, если бы мне пришлось снова решать.

Она повернулась и, не оборачиваясь, решительно двинулась дальше.

Тэвис, прихрамывая, бросился за ней и схватил за руку.

— Оставь меня, — повторила она, а затем, повернувшись, приложила к его груди обе ладони и с силой толкнула.

Он покачнулся, потерял равновесие и упал на бок. Элизабет, быстро юркнув в толпу, скрылась из вида.

Натэниел протянул Тэвису руку, помогая подняться.

— Почему ты не сказал ей того, что она хочет услышать?

— А что это?

— Что ты любишь ее. Именно это хочет услышать каждая женщина.

— Люблю?

Совет приятеля озадачил его. Если бы кто-то объяснил ему, что такое любовь! Неужели она на самом деле хотела услышать именно это? Он, конечно, был привязан к родителям, но называлось ли это чувство любовью? Он посвятил свою жизнь строительству кораблей, но была ли это любовь? Элизабет влекла его больше всех остальных женщин, но любил ли он ее?

Тэвис не знал. Он грустно покачал головой, не понимая, почему именно ему не дано этого знать.

— Слушай, — с досадой глядя на Натэниела, продолжал Тэвис, — почему бы тебе не повоспитывать кого-нибудь другого? Я хочу побыть один. И вообще, не суй нос не в свое дело.

— Ладно, — согласился Натэниел. — Страдай в одиночестве. Хотя, по-моему, все это чепуха. Неужели тебе неясно, что ты любишь ее.

— Натан, — с угрозой в голосе произнес Тэвис, — я тебя предупреждал, чтобы ты не вмешивался…

— Хорошо, хорошо, — Натэниел поднял руки кверху и отступил, — я вижу, что тебе не до шуток, дружище, хотя ты и валяешь дурака.

Начался дождь, теплый весенний дождь, который проходит так же внезапно, как начинается. Элизабет быстро шла по городу, торопясь забрать Вилли из дома Тэвиса. Она не думала о том, где они проведут два дня до отъезда, она только хотела успеть забрать его у миссис Чэдуик до того, как появится Тэвис. Обо всем остальном она подумает после.

Через пять минут она постучала в дверь. Миссис Чэдуик не ответила. Она снова постучала. Ответа не последовало. Когда она собралась стучать в третий раз, голос за ее спиной произнес:

— Погодите, я вам сейчас открою своим ключом.

— Я не нуждаюсь в вашей помощи, — сказала она, чувствуя, что изнемогает от усталости. — Я пришла, чтобы забрать Вилли.

— Я знаю, — он распахнул дверь, — но, как видите, их нету.

— В таком случае я соберу пока вещи Вилли. Остров маленький. Далеко они уйти не могли.

В доме было сумрачно и прохладно. Элизабет поплотнее завернулась в накидку. Никогда еще не ощущала она такой тоски и тревоги.