Цветы на снегу - Грунюшкин Дмитрий Сергеевич (читаем книги онлайн .TXT) 📗
— У-у-у, как много дел, — расстроился Димка.
— Глаза боятся, а руки делают, — потрепал Кирилл пацана по затылку. — На самом деле это все быстро можно провернуть, особенно если умеючи. А вы, — обернулся он к Даше и Роману, — завтра за учебники. А то завалите сессию, и не будет у меня тогда вообще никакой личной жизни.
— Что ты все время скалишься? — взбешенно кричала Жанна. — Радостно тебе, да? Тряпка ты половая! Даже словечка ни разу не вставил! Привык, что всю жизнь я все за тебя делаю, а ты только результатами пользуешься да щеки потом надуваешь. Я майор! Я менеджер! — она нарочно пыталась уязвить Евгения побольнее, чтобы хоть на нем отыграться за свою неудачу. То, что это именно она со своей идиотской тактикой убила малейшие шансы на достижение результата, она понимала, но отгоняла это понимание куда подальше, срывая зло на муже.
Забыла! Забыла, дура самоуверенная, что Скрынникова-старшего нахрапом не возьмешь, его сломать нельзя, если только хитростью и обманом. Это не сынок его. Который, кстати, гонит по МКАДу за сто двадцать километров в час и улыбается во всю свою идиотскую морду.
— Да что ты щеришься?! Решил окончательно меня из себя вывести?
Но Евгений не обижался. Он испытывал странное облегчение. Отцу после этого на глаза он больше не посмеет показаться. Но, во всяком случае, больше никто не заставит его совершать подлости. Дышалось легко. Он знал, что боль придет потом. Боль за содеянное, за слабость свою, которая привела к предательству. Но это потом. А сейчас — аж до ломоты в плечах было легко от слетевшего ярма.
Он тормознул возле дома, не заезжая во двор, и повернулся к жене.
— Вот что, Жаннка, — с сожалением посмотрел он на нее. С сожалением, потому что жаль было ему эту глупую бабу, всю жизнь себе сломавшую в погоне за достатком и «положением», потерявшую в этой погоне обычное человеческое счастье. — Все правильно ты говоришь. Слабак я. Тряпка. Чмо последнее. Потому что вовремя тебя не остановил. Но, похоже, все. Кончился мостик.
— Что ты мелешь? — все еще не понимая, зло бросила Жанна. — Загоняй машину!
— He-а, Жаннка, — почти радостно сказал Женя, потрепав жену по плечу. — Все. Конец. Аллес. Зетс олл! Я сегодня покатаюсь по городу. Может, к друзьям заскочу. А может, в машине прикорну. Не хочу я домой.
— Нашел кого-нибудь? — прищурилась Жанна.
— Может быть. Но скорее я еще в поиске. В поиске себя. А пока… Пока, Жаннка, подумай над вариантами. Ухожу я от тебя. Ни к кому. Просто ухожу. Не могу я больше с тобой, подыхаю. Сразу после праздников подам на развод. Сделаем по-быстрому. После этого мы — чужие люди. Никто квартиру забрать не сможет. Дети уже большие, поймут и простят. Подберем размен. Например, на «двушку» и комнату. Я в комнату съеду. С бандитом этим как-нибудь разберусь, ты уже никак не будешь причастна. Живи, в общем, и радуйся.
— Я не поняла, — только и смогла выдавить из себя Жанна.
— Да что тут понимать, — горько рассмеялся Евгений. — Не люблю я тебя. Давно не люблю. А сегодня все — лопнуло. Потому что вместо нелюбви другое чувство просыпается. Нельзя, чтобы люди с таким чувством рядом жили. До греха недалеко.
Жанна медлила выходить из машины, подыскивая слова. Как-то все очень неожиданно случилось.
— Красивая ты женщина, Жаннка, — вздохнув, подытожил Евгений. — Картины бы с тебя писать да в кино снимать. Вот только, когда смотрю на тебя… меня тошнит.
«Москвич» резко взял с места и, разбрасывая в стороны шлейфы грязного городского снега, который не успели собрать снегоуборщики, с юзом рванул вперед. Жанна осталась на обочине возле своего дома.
Она почувствовала, как ненависть снова горячей смолой вползает в мозг, растекается там, поджаривая вскипающие клетки, и застилает глаза жгучей злобой. «Думаешь, все решил? Думаешь, все кончилось? Ошибаешься. Есть пока козыри в рукаве. И еще какие. Расстаться, говоришь? Запросто. Никому ты не нужен. Но то, что начала, я закончу. С пустыми руками ты меня не вышвырнешь. А потом ищи, чего хочешь. Хоть бабу другую, хоть себя, хоть чего пожрать. Ничего ты в этой жизни без меня не мог, и теперь сдохнешь на вокзале. А сделка состоится, хотите вы этого или не хотите».
Она достала из сумки мобильник, быстро, дрожащими от ярости руками набрала номер, не задумываясь об уместности звонка в позднее время.
— Анатолий? Это Жанна. Я согласна. Где и во сколько мы завтра встречаемся?
22
Главный врач и по совместительству хозяин частной психиатрической клиники Евгений Павлович внешне был чрезвычайно похож на художника Бильжо, в прошлом убедительно изображавшего психотерапевта в развлекательных передачах на ТВ. Тоже фатально лысый, с авторитетными усами, хитрыми глазками за толстыми стеклами очков. Разве что повадки были торопливыми, немного суетливыми, и всегда казалось, что в собеседнике он видит, прежде всего, потенциального клиента своей больницы.
— На что жалуемся, дорогая моя? — участливо поинтересовался он у Жанны, хотя вольготно расположившийся на шикарном кожаном диване за ее спиной Анатолий еще давеча в телефонном разговоре обрисовал своему бывшему однокласснику суть проблемы.
— На свекра, — не приняла игры Жанна.
В ее состоянии флиртовать и играть словами было трудно, того и гляди, на самом деле к этому доктору загремишь. Офис его, кстати, располагался совсем не на территории клиники, лежавшей в сосновом бору за чертой Москвы, а в самом что ни на есть ее центре.
— Когда жалуются на человека, то обращаются к несколько иного плана специалистам, нежели я, — снисходительно улыбнулся доктор.
— Вы понимаете, — Жанна хрустнула пальцами, выдав свое нервное напряжение, — этот старик меня совсем доконал. Все нервы вымотал до самой последней ниточки.
— Так-так, продолжайте, я вас очень внимательно слушаю, — участливо склонил голову к плечу Евгений Павлович.
— Он совсем потерял ощущение реальности! Живет отшельником на своей даче. Ну да и бог с ним. Но он туда приводит чужих людей! Странных людей! На днях, как соседи говорят, у них там форменный шабаш был! Куча народу, одни старики. Пили водку, горланили песни на всю округу, пользуясь тем, что милиция в леса зимой не забирается. Что они там в своем старческом маразме натворят — никто не знает. А ведь это имущество немалых денег стоит! Господи, какой ужас! Неужели и нас это ждет? Неужели, когда мы станем старыми, мы тоже будем причинять нашим детям такие страдания?! — Жанна всхлипнула, прикрыв лицо руками. — Нет, уж лучше сразу в дом престарелых или на кладбище.
— Да, — сочувственно вздохнул врач, — старость — это непростой возраст. Посложнее подросткового периода будет. Сейчас люди стали жить гораздо дольше, и это несомненный прогресс науки, но и масса проблем! Но современная медицина…
— Современная медицина в вашем лице, Евгений Палыч, — цинично вставил со своего места Анатолий, — призвана не только продлять жизнь, но и облегчать людям их страдания. Вы вполне можете облегчить страдания нам.
— Медицина приложит все силы, — заверил психиатр. — Странно только, что маразм вашего свекра наступил так скоро. Шестьдесят с хвостиком — это совсем немного на самом деле. Разве что он пил всю свою сознательную и бессознательную жизнь. Как, увлекается свекор водочкой?
— Нет, не увлекается, — вынуждена была признать Жанна. — Но он буйный! Вчера на нас с мужем с ружьем кидался!
— Так-так-так! — заинтересовался доктор. — Можно поподробнее?
— Да что рассказывать? — пожала плечами Жанна. — Приехали его проведать — а там опять шалман. Попытались разогнать, так он вылетел с ружьем, прицелился в меня и едва не выстрелил. А стрелять он когда-то умел неплохо. Так что чудом жива осталась.
— А как же ему ружье-то доверили? — удивился доктор. — Ведь для этого справку из психдиспансера нужно.
— Он его давно приобрел, еще до того, как крыша съехала.
— Да, но переосвидетельствование каждые пять лет проводится.
