Скуф. Маг на отдыхе 2 (СИ) - Злобин Максим (книги онлайн полностью txt, fb2) 📗
Итак…
И впрямь джакузи поставили. С бассейном, правда, обманули, ну да и хрен с ним. Что-то настроения плавать нет совсем. В одном углу диван, значит, а в другом мои собутыльнички-министры сидят.
Правда вот окон нет, ни одного. Ну так оно и понятно — подвал. Охраняемая территория, вход только по спецпропускам.
— Садись, Скуф, садись, — Гринёв при виде меня откупорил бутылку и принялся разливать.
— Давай-давай, — похлопал меня по плечу Державин. — Когда ещё так посидим?
— Да хоть когда, — ответил я и присоседился к столу. — Это вы все вечно занятые…
— Ой! — сморщился Владим-Саныч. — Не будем о грустном. Давайте-ка лучше за твоё удачное возвращение!
Чокнулись.
Выпили.
Поржали.
Пять минут поболтали ни о чём. Второй тост был «за встречу». Снова чокнулись, снова выпили, снова поржали. Разговор плавно перетёк в составление райдера на время карантина для меня-любимого. Чего хочу, чего не хочу, всё ли устраивает и так далее.
Накидал им такой список требований, что они теперь наверняка и сами наверняка не рады.
— За тех, кто не с нами, — озвучил третий тост Министр Обороны.
Выпили не чокаясь.
Не ржали.
Посидели с минутку молча и продолжили разговор о делах насущных. У кого что в семье, у кого что на работе. Тут я, само собой, не забыл высказать господам министрам за альтушек. За внезапное обращение Ромашкиной, за утопленный джип, за несвоевременно доставленные личные дела, за непонятки в регламенте экзаменов и прочее-прочее-прочее.
— Кстати! — опомнился вдруг раскрасневшийся от хмеля Гринёв. — Как там Чертанова, кстати? Ничего необычного в поведении?
— Кузьмича клеила, — отшутился я, сохраняя блаженную морду лица. — А в остальном ничего необычного. Ты давай наливай лучше.
Четвёртый тост прозвучал за крепкую эрекцию и малое судоходство.
— Ну, — сказал Державин, занюхнув сырком. — Так и что там было?
— Где?
— Ну как «где»? — сырок за раз исчез у ректора во рту. — В трещине, само собой. Что там внутри-то? Так ведь и не рассказал…
И тут…
Тут я понял, что толком не озаботился и не подумал, что мне можно говорить, а о чём лучше стоит промолчать. И все эти ногастые медсестрички сразу обрели сакральный смысл. И джакузи, и шашлык из осетрины, и драгоценное личное время министров, потраченное на досужую попойку.
Меня задабривают.
Пытаются умаслить, как какое-то божество.
А не был бы я Василием Ивановичем Скуфидонским, уже давно сидел в допросной и пересказывал бы уже все свои показания по тридцатому разу, на предмет ошибок и не состыковок.
Ну а после…
Почистили бы обо мне все сведения из всех баз, — как будто и не существовало меня никогда, — и всё. Упекли бы пожизненно, как подопытную крысу. Тур по лабораториям длинною в жизнь, и не факт, что внесли бы в расписание прогулки.
Так что фильтровать мне надо тщательно. И слова подбирать нужные. Ну и, возвращаясь к моим первоначальным мыслям, поиметь с этого допроса максимальный профит. Шкур альпакатавров мне теперь точно не видать, ну так хоть с паршивого ректора клок урву.
Но сперва:
— Валигура где? — спросил я тоном, который как бы намекал, что раз уж разговор пошёл серьёзный, то друзей за этим столом больше нет.
— С ним всё в порядке, — уверил меня Гринёв. И улыбнулся так искренне, что вот нихрена не верится.
— Покажи, — сказал я. — Приведи.
— Скуф…
— Приведи, говорю. Хочу знать, что с парнем всё в порядке.
— Гхым, — тайник поднял бровь и достал телефон. — Не доверяешь мне, значит?
— Сам пословицу вспомнишь? — хмыкнул я. — Или освежить в памяти?
— Доверяй, но проверяй, — пробубнил Гринёв, печатая сообщение. — Сейчас приведут твоего Валигуру.
И впрямь. Через пять минут Ярик появился в дверях. Чистый и свежий. Не битый, как говорится, не крашеный. Попросить министров выйти нахер, чтобы перекинуться с ним парой слов я счёл перебором, а потому сам вместе с инженером на минутку выскочил в коридор.
— Нормально всё? — спросил.
— Нормально, — кивнул Ярик и нахмурился, явно не понимая с чего вдруг такая забота.
— Вас здесь держат? В здании?
— Ну да, где-то тут. Этажом выше.
— Не обижают?
— Не обижают… а что такое-то⁈ — Валигура явно потерялся. — Что случилось-то, Василий Иванович? И кстати! Что там, внутри трещины?
Ну вот, ещё один любопытствующий. Ох и ценной же всё-таки информацией я разжился.
— Потом расскажу, — похлопал инженера по плечу. — Ну всё, иди. Увидимся ещё.
— Ладно…
С тем Валигура потопал обратно по коридору, — что характерно один, безо всякой охраны. Ну а вернулся к министрам. Скомандовал наливать, улыбнулся весь из себя дружелюбие, и спросил, что именно они хотят от меня услышать.
Как я и ожидал ответ был пространным:
— Всё…
* * *
В то же самое время карантин группы «Альта» проходил менее гламурно. Джакузи специально под их нужды не устанавливали и осетриной не угощали. После того, как девочек развели с Василием Ивановичем, их ещё и между собой развели.
По парам.
Таким образом очная ставка не сорвётся, но при случае альтушки будут топить друг друга неловкими паузами, несостыковками, переглядываниями и прочим-прочим.
Кто так решил?
Так решил Никита Евгеньевич Дудка. Сразу же нужно обмолвиться о том, что над его фамилией в Тайной Канцелярии уже давно никто не потешался. Выходило себе дороже, вплоть до увольнения по высосанной из пальца причине.
И более того.
За годы службы Никита Евгеньевич добился того, что слово «дудка» ассоциировалось у тайников сугубо с опасностью. Суровый человек был Дудка. Резкий. Бескомпромиссный. Скорый на расправу и совершенно лишённый принципов, если речь идёт о работе.
Среднего роста, среднего телосложения, с волосами средней длинны и глазами, цвет которых просто невозможно запомнить. Без шрамов, татуировок и каких-либо примет. По долгу службы Никита Евгеньевич стал невидимкой, способным потеряться не только в толпе, и на фоне панельного дома.
Профессионал своего дела и менталист стального уровня. Человек, который помотался по миру и устроил столько диверсий, что стал в своих кругах живой легендой. Более того, в послужном списке Никиты Евгеньевича был даже один дворцовый переворот в одной из центральноафриканских стран.
Название страны по понятным причинам не афишировалось.
Дудка был первым замом Гринёва, его правой рукой и воспитанником.
Но вот беда…
Ему надоело быть замом. До смерти надоело. А ступенькой выше располагалась лишь должность Главы Тайной Канцелярии; никаких «старших первых заместителей» или «очень главных первых заместителей» не было и быть не могло.
Ждать, когда Гринёв уйдёт на покой не приходилось, — всё-таки ему ещё даже пятидесяти нет. Так что путь у Дудки был один. Двигать. Подставлять. Выявлять некомпетентность руководителя и компетентность свою.
И вот, спустя такое долгое и мучительное ожидание, у него наконец-то появился шанс. Дело, за которым следит лично Его Величество — единственный человек, который может уволить Гринёва к чёртовой матери.
Так что-либо сейчас, либо никогда.
Гринёв поручил ему допросы и сказал не давить на группу «Альта». Обращаться нежно, ласково, выдать пледы и какавушку с маленькими такими разноцветными зефирками, чтобы им стало тепло и уютно.
— Хера с два, — решил Дудка. — Не в мою смену.
Изображать работу, пока сам Гринёв отправится добывать ценные данные? И у кого? У своего старого приятеля Скуфидонского? Да даже если отбросить их приятельство, то выбить силой что-то у Столпа Империи совершенно невозможно, а сам он вряд ли станет откровенничать.
Так что Гринёв ничего не узнает.
А точнее…
Ничего такого, что ему не позволят узнать.
Зато вот он, — Дудка, — если поторопится и разыграет все карты, как надо, станет героем дня. И недели. И месяца. И всей, мать её так, жизни.
