Кризис сознания: сборник работ по «философии кризиса» - Швейцер Альберт (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗

Мы не подозреваем о том, что являемся потомками сомнительных родителей и находимся в плену у наследственных пороков, передаваемых не генами, спермой или кровью, а неопределяемым технологическим заражением. Вследствие утраты «поведенческой свободы», всякая критика техники потихоньку иссякла и мы бессознательно соскользнули от просто технологии — к технокультуре, а затем — к догматизму тоталитарной технокультуры, и теперь нас ограничивают не моральные, социальные, культурные и т. д. запреты общества, а мы сами, наше собственное тело, измененное столетиями прогресса.

Инвалиды войны, пострадавшие в дорожных происшествиях или на работе, жертвы терроризма — все, кто в одночасье остался без руки или ноги, способности двигаться, видеть, говорить, получать удовольствие и т. д., в то же время страдают провалами в памяти и амнезией. Они вытесняют, более или менее сознательно, невыносимые подробности происшествия, грубо нарушившего их способность действовать; однако во сне или полусне в их ум проникают новые образы, компенсация утраченных двигательных или сенсорных способностей. В этих бесплотных мирах тот, кто не может ходить, обретает ноги и передвигается со сверхъестественной скоростью; тот, кто уже не способен положить руку на плечо друга, обнимает его изо всех сил; тот, кто не видит, завороженно поглощает глазами свет…

То же самое, можете не сомневаться, происходит и с нами, с нашим технологическим самокалечением, с рефлексивным членовредительством, обстоятельства и причины которого мы долгое время хотели забыть. Мы все более утрачиваем способность пользоваться данными нам природой органами восприятия; мы, как умственно отсталые, страдаем чем-то вроде несоразмерности миру и находимся в постоянном поиске фантазматических миров и образов жизни, где старое доброе «животное тело» замещено продуктом симбиоза человека и технологии.

«Глаз сканера, ходячие языки, искусственные легкие, кибернетические уши, половые органы без выделений и другие органы без тела…» Они описаны в литературе, которая, как говорил американец Крокер: «Не что иное, как обман, сокрывающий непреложность смерти. Вовсе не случайно кибернетическая вечность является одним из популярных сюжетов повествований, где физический мир растворяется и весь космос прекрасно умещается в компьютере».

Послушаем также доктора Тузо, знакомого с другими экстремальными ситуациями: «В попытках суицида, отказе от общения и приема пищи, токсикомании, а также стремлении рисковать своей жизнью (превышение скорости, езда на мотоцикле без шлема и т. д.) выражается стремление индивидуума возобладать над своей собственной неполноценностью. Насильственные попытки преодоления границ скрывают в своем основании классическую фантазию победы над судьбой и полной самореализации».

Витольд Гомбрович [47] как-то обеспокоено сказал: «Состояние духа нашего современника лучше всего определяется как „незрелость“… Ставшая чуждой культура вызывает и высвобождает в нас это состояние незрелости».

Обычно говорят, что «искусство не бывает аморальным», хотя лучше было бы сказать, что оно не бывает нелегальным. Лишаясь сакрального характера, оно попадает в мрачный гетеанский треугольник: «война, торговля и пиратство, все три в одном, неразделимы» (Фауст, II). «Любитель искусства» уже давно превратился в молчаливого свидетеля, наблюдающего безнаказанное появление в музеях и галереях плодов грабительских войн, этнической резни и других преступлений (расхищения гробниц, разрушения культовых сооружений и т. д.).

«Свободный обмен» лишь упрочил положение дел, выступив против дискриминации при товарообмене и предлагая охватить всю культуру категориями «услуг», представить ее одним из многочисленных побочных продуктов (таких, как видеоигры, фильмы, компакт-диски, туризм и т. д.), предлагаемых потребителю мультинациональными корпорациями.

Незаметная продажа услуг следует за выставленной напоказ торговлей товарами и уже начинает противостоять ей: рекламодатели утверждают, что они находятся на рынке не для того, чтобы продать товар, но для того, чтобы создать новые поведенческие реакции и противостоять индустриалистскому давлению…

«Глобализация единого рынка» предполагает засвечивание происходящего и одновременную всеобщую конкуренцию предприятий и корпораций, а также конкуренцию потребителей: не только представителей референтных групп, но всех индивидов как таковых. Поэтому везде, в самых неожиданных местах, мы встречаем универсальную негативную рекламу, отличную от привычной рекламы торговой марки или анонса какого-либо товара. Сейчас речь идет о появлении настоящего рынка для взгляда, основанного на торговле видимым, — рынка, намного превосходящего по своим возможностям рекламную кампанию отдельных фирм.

В свете этих событий становится очевидным значение концентрации телефонных, телевизионных и телеинформационных компаний. Если в XX веке «фея электричества» дала городам непосредственное освещение, то концерны пытаются обеспечить непрямое освещение мира. «Фея электроники» обещает магическое исполнение желаний, и создаваемое ею опто-электронное освещение благоприятствует появлению виртуальной реальности киберпространства. Созданное с помощью телетехнологий пространство мультимедийных сетей предполагает новый способ видения, глобальную оптику, лежащую в основании паноптического видения, необходимого для создания «рынка видимого».

Модная сейчас глобализация требует постоянного сравнения себя с другими и наблюдения за каждым. Каждая экономическая или политическая система должна внедриться во внутреннее пространство всех остальных систем и не давать им возможности хотя бы на некоторое время освободиться от конкуренции. В эпоху гигантского планетарного рынка любое информационное сообщение будет влиять на весь мир, что раньше происходило только с военной информацией и злоупотреблениями политической пропагандой.

Невозможно понять информационную революцию, не учитывая того, что она является информационным выражением начинающейся революции всеобщего доносительства. После первой бомбы, атомной, способной разрушать материю с помощью радиоактивности, в конце тысячелетия появился призрак второй бомбы, информационной, способной уничтожить спокойствие наций с помощью интерактивной информации.

От интерактивной рекламы к рекламе негативной один только шаг: маленький шаг для человека, но один огромный шаг к нечеловеческому! Один большой шаг к «всеобщему доносительству» и индустриализации разоблачений…

Наибольшее безрассудство, начинание мультина-ционального масштаба, обуславливается легким нажатием клавиши «ОК» «гражданином мира», увлеченным игрой в общество, где условные рефлексы значат больше, чем обмен мнениями, где феномен омассовления социального поведения охватывает все большее количество людей и угрожает демократии.

Альбер Камю как-то с усмешкой сказал: «Когда все мы будем виновными, тогда-то и наступит истинная демократия!» После эпохи проговариваемых доносов, злословия и клеветы, губительных для общества слухов, бесплатного телефона для доносчиков и прослушивания подозреваемых наступает царство оптического доноса, эра повсеместных cameras live в Интернете и камер слежения, устанавливаемых не только на улицах, проспектах, в банках или супермаркетах, но и в жилых помещениях, в муниципальных квартирах неблагополучных кварталов. На смену обществу тюрьмы, чья механика была раскрыта Мишелем Фуко, приходит общество контроля, предсказанное Жилем Делезом.

Во Франции решили фиксировать на условно-досрочно освобожденном электронный браслет-радиопередатчик, позволяющий определять его местонахождение в каждый момент времени, тем самым сокращая количество людей в переполненных тюрьмах. Сегодня эти нововведенные практики называют «гуманными», однако, можно не сомневаться, что вскоре они будут применены и к другим категориям людей, отклоняющимся от нормы.