По-настоящему - Болдинова Екатерина (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
15 июня 2000 года
Вчера и сегодня – весь день со Стёпой. Гуляли, катались с Олей и Натой по заливу на катамаранах, ходили в кино, сидели в кафе… Целовались до умопомрачения… Пели под гитару и пианино… Сегодня у меня был последний урок музыки с Натальей Яковлевной, милой моей учительницей. Как она, бедная, терпела меня последние полгода? Я почти не занималась, всё время была не готова к уроку, но она мужественно терпела мои ошибки и в сотый раз показывала, как сыграть сложный пассаж. Из последнего урока мы сделали мини-концерт. Я позвала девочек, Стёпу, Димку, родителей и сыграла всё, что научилась играть хорошо за эти несколько лет. А потом мы пели.
Удивительно, вот и ещё одна часть моей жизни уходит в прошлое. Занятия музыкой закончены. Забавно, я ведь так и не поступила в музыкальную школу. Мне было пять или шесть лет, когда маме сказали, что ни слуха, ни голоса у её дочки не наблюдается. Мама вздохнула, но почему-то даже обрадовалась. Может быть, потому, что намучилась с Димой, который добросовестно отучился в музыкалке по классу гитары, раз в полгода пытаясь её бросить. А мне так хотелось пианино… Когда мне исполнилось одиннадцать, соседи решили продавать своё старенькое пианино, – старенькое, но с потрясающим звуком! – и я уговорила родителей купить его. Потом сама нашла себе учительницу, Наталью Яковлевну. Родители сначала не хотели оплачивать эти уроки, но Димка сказал, что готов отдавать за них собственную стипендию. Тут мама и папа сдались, и я начала заниматься музыкой. За пять лет я научилась играть Бетховена, Шумана и лёгкие сонаты Моцарта… Но главное – я научилась слышать, чувствовать музыку, понимать её… Мне жаль прощаться со своей учительницей, и я всегда буду любить её, потому что Наталья Яковлевна такой светлый человек, что не любить её просто невозможно. Жаль, что мы не встретились с ней раньше. И – спасибо судьбе, что всё-таки встретились.
16 июня 2000 года
Сегодня выпускной. Через пару часов я надену костюм с длинной шифоновой юбкой, новые туфли на шпильках и отправлюсь в школу в последний раз. Во всяком случае, в качестве ученицы. Так странно это осознавать! И ещё более странно видеть в зеркале своё новое, «взрослое» лицо с макияжем по всем правилам и причёску (я провела в салоне три часа!). Неужели это я?
17 июня 2000 года
Четыре часа утра. Выпускной позади…
Я – выпускница. У меня есть аттестат «с отличием» и даже золотая медаль. Правда, я пока её не видела, но она всё же есть…
Официальная часть выпускного вечера проходила в школьном актовом зале. Волновалась я ужасно. Мама, папа и Дима, вооруженные камерой и фотоаппаратом, пришли к пяти часам, когда нарядные выпускники с родственниками уже занимали места в зале… Все девочки – как на подбор – в вечерних платьях, с причёсками. Все мальчики – в костюмах, при галстуках. Оля была в белом сарафане с золотыми цветами. Наташа – в бирюзовом платье и с новой стрижкой. Она отрезала свои чудесные волосы и при этом стала еще женственнее. Завуч сделала мне знак, и я поднялась на сцену. Стёпа с родителями вбежали в зал едва ли не последними – оказалось, они от волнения не могли найти ключи, чтобы запереть квартиру. В зале погас свет. Вечер начался.
Мне было немного обидно – мы не успели перекинуться со Стёпкой и парой слов. А так хотелось услышать… что-нибудь… какой-то комплимент моей причёске, макияжу, костюму. Ведь Стёпа ещё никогда не видел меня… такой. Но я стояла на сцене рядом с Максимом. И в темноте почувствовала, как он легонько коснулся моей руки. Я не успела даже удивиться – свет в зале загорелся, зазвучала мелодия «Школьного вальса», и с потолка прямо в зал упала сотня воздушных шаров. Мы с Максимом по очереди читали стихи, объявляли выступления участников концерта, приглашали на сцену учителей. Ничего особенного – и, в то же время, всё не как всегда…
– А сейчас – самая важная часть сегодняшнего вечера, – произнесла Елизавета Петровна, забирая у Макса микрофон. – Наши уважаемые ведущие могут на время пройти в зал, а мы начнём торжественную церемонию вручения аттестатов об окончании школы…
Мы с Максимом спустились со сцены. В зале было только два места – в первом ряду, с краю. Мне пришлось сесть там, рядом с Максом. Я оглянулась – родители сидели на галёрке, в самом верхнем ряду. Папа старательно снимал происходящее на видеокамеру. Оля и Наташа, каждая со своей семьёй, – там же, рядом с моими. Стёпа с родителями – на другом конце зала. Он смотрел на меня блестящими глазами. Я подмигнула ему и украдкой послала воздушный поцелуй. Он нарисовал в воздухе сердечко.
– На сцену приглашается Андреева Марина Сергеевна, одиннадцатый «Б» класс! – провозгласила Елизавета Петрова. Зал аплодировал.
Я поднялась на сцену. Слышалось щёлканье фотоаппарата – это Димка запечатлевал момент «для истории».
– Аттестат с отличием! Золотая медаль! – воскликнула наша директриса. – Саму медаль, Мариночка, ты получишь через неделю, как и все наши медалисты.
Зал засмеялся.
– Ну что поделаешь, до Сибирска медали не доехали…
Я улыбнулась. Вот так… Да, я ждала эту медаль одиннадцать лет, подожду ещё недельку.
Мне вручили аттестат с золотым тиснением, и я тихонько спустилась в зал.
Весь следующий час директор вручала аттестаты. Ната всё же была отмечена серебряной медалью, Оля – золотой. Стёпа в медалисты не попал, у него три четвёрки – по физике, биологии, химии. Татьяна вышла получать аттестат в немыслимом красном платье, таком облегающем, что всем было очевидно – нижнего белья на ней нет и в помине.
Медалистов оказалось больше, чем я предполагала: десять золотых, двадцать два серебряных. Многовато для одного выпуска.
Потом мы с Максимом снова вышли на сцену. Я читала «Не смейте забывать учителей», и мой голос звонким эхом отлетал от каждого угла. Потом Наташа пела – так, что мне хотелось плакать от восторга. Учителя говорили нам напутственные слова. Татьяна Мироновна со сцены сказала спасибо моим, Олиным и Стёпиным родителям. Всё было так торжественно и так… грустно. Как будто все мы прощались с дорогим другом, уезжающим навсегда в далёкую страну…
…Торжественная часть закончилась, и все выпускники бросились фотографироваться – друг с другом, с учителями, с воздушными шариками и аттестатами. Димка не успевал менять в фотоаппарате плёнки… Настроение поднималось пропорционально числу отснятых кадров. В перерывах между съёмками я сбегала в дамскую комнату, где с маминой помощью переоделась в своё нежно-голубое платье «для бала». Увидев меня, Стёпка ахнул… Коротенькое, но при этом не вульгарное платьице явно произвело на него впечатление. Наконец общая «фотосессия» закончилась, и все увидели, что к школе подъехал троллейбус.
Ярко-красный троллейбус, украшенный шариками и цветными ленточками. На его боках белой краской было написано: «Выпускники – 2000. Гимназия № 32». На этом троллейбусе всем нам предстояло отправиться в ресторан, на выпускной бал…
До ресторана ехали, весело болтая и распевая песни. Оля, Стёпка, Ната, мой Дима, Аня Симонова, – мы все стояли рядом, смеялись, болтали… Стёпа обнимал меня за талию. Я не убирала его руку. Максим смотрел мне в спину, я буквально кожей чувствовала на себе его взгляд, но мне было всё равно…
Ресторан «Алмаз» в центре Сибирска встретил нас красиво оформленными столами. Ната, Оля, Стёпа, Аня и я устроились за одним столиком. Макс явно хотел сидеть с нами, но в итоге сел где-то в другом месте. Я неожиданно поймала себя на мысли, что моё волнение куда-то исчезло, и даже удивилась: на сцене меня потряхивало так, что я почти не видела никого в зале, а сейчас мне стало легко и спокойно, как будто я всю жизнь только и делала, что ходила по ресторанам на выпускные балы.
Для родителей и приглашённых на праздник учителей был накрыт отдельный стол.
У всех на столах стояли соки и шампанское. Правда, многие, судя по последующему поведению, пили и кое-что покрепче.
