Марсианские рыцари (Сборник) - Берроуз Эдгар Райс (читать книги регистрация txt) 📗
— Спасибо, — ответила она. — Ты назвал их калданами. Что это значит?
— Мы все калданы, — объяснил он.
— И ты тоже? — спросила она, указав пальцем на его грудь.
— Нет, не это, — объяснил он, дотрагиваясь до своего тела, — это рикор. А это, — он дотронулся до головы, — калдан. Это мозг, разум, власть, управляющая всем остальным. Рикор, — он опять указал на тело — ничто. Он значит не больше, чем украшения на доспехах. Рикор несет вес. Действительно, мы испытываем определенные трудности, передвигаясь без него. Но он имеет меньшую ценность, чем доспехи или драгоценные камни, ибо его легче воспроизвести. — И он опять обернулся к остальным калданам. — Сообщили ли Лууду, что я здесь?
— Сент уже пошел к Лууду. Он скажет ему об этом, — ответили ему. — Где ты нашел этого рикора со странным калданом, который не может отделиться?
Конвоир вновь рассказал историю пленения. Он излагал факты так, как они происходили, без приукрашивания. Его голос был так же лишен выражения, как и лицо, а рассказ воспринимался слушателями так же бесстрастно, как и излагался. Создания казались полностью лишенными эмоций, или, возможно, способностью выражать их. Нельзя было понять, какое впечатление произвел на них рассказ. Их маленькие невыразительные глазки все так же не мигая смотрели, рот периодически открывался и закрывался. Более близкое знакомство не уменьшило ужаса девушки. Чем больше смотрела она на них, тем более отвратительными они казались. Ее тело все время содрогалось от отвращения, пока она глядела на калданов. Но когда она глянула на прекрасные тела, не обращая внимания на головы, впечатление несколько смягчилось, хотя безголовые тела, лежащие на полу, были так же отвратительны, как и головы. Но самое омерзительное и непонятное было в том, как головы бегали на своих паучьих лапках. Тара из Гелиума была уверена, что если одна из них подползет и коснется ее, она потеряет сознание от ужаса. Одна только мысль о таком кошмарном прикосновении вызывала у нее тошноту.
Сент вернулся в комнату.
— Лууд хочет видеть тебя и твою добычу. Идем! — сказал он и повернулся к двери в стене, противоположной той, через которую вошла Тара. — Как тебя зовут? — Его вопрос был обращен к конвоиру.
— Я — Чек, третий десятник полей Лууда, — ответил тот.
— А ее?
— Не знаю.
— Не важно. Идем!
Тара высоко подняла свои аристократические брови. Неважно! Она — принцесса Гелиума, единственная дочь Главнокомандующего Барсума!
— Подожди! — сказала она. — Это очень важно. Если ты ведешь меня к своему джеду, объяви, что я принцесса Тара из Гелиума! Дочь Джона Картера, Главнокомандующего на Барсуме!
— Придержи язык! — скомандовал Сент. — Говори только тогда, когда тебя спрашивают. Идем за мной!
От гнева Тара чуть не задохнулась.
— Идем! — повторил Чек, схватив ее за руку, и Тара пошла. Сейчас она была лишь пленницей. Ее ранг и титулы ничего не значили для этих бесчеловечных чудовищ. Они провели ее через короткий коридор в комнату, стены которой были выложены белым изразцовым материалом, отчего она была ярко освещена. У основания стены имелось множество небольших круглых отверстий, несколько больших, чем в туннеле. Большинство из них были замурованы. Напротив входа располагалось отверстие, отделанное золотом, а над ним тем же драгоценным металлом был выложен какой-то герб.
Сент и Чек остановились посреди комнаты, и девушка оказалась между ними. Все трое молча стояли перед отверстием в противоположной стене. Около него на полу лежало безголовое мужское тело богатырских размеров, а с обеих сторон отверстия стояли вооруженные воины с обнаженными мечами. Трое пришедших ждали примерно минут пять, пока кто-нибудь появится из отверстия. И наконец оттуда вышел калдан огромного размера. Он был вполовину больше тех, кого уже встречала Тара, и гораздо отвратительнее. Кожа остальных была синевато-серого цвета, а у этого калдана она была синей. Глаза его и рот были окружены лентами белого и алого цветов. Из каждой ноздри выходили две ленты, белая и алая, и окутывали всю голову.
Никто не говорил и не двигался. Существо взобралось на лежащее тело и укрепилось у него на шее. Тело встало и приблизилось к девушке. Лууд взглянул на нее и заговорил с ее спутником.
— Ты третий десятник полей Лууда? — спросил он.
— Да, Лууд. Меня зовут Чек.
— Расскажи, что ты знаешь о ней, — он кивнул на Тару.
Чек повторил свой рассказ, затем Лууд обратился к девушке.
— Что ты делала в границах Бантума?
— Сильный ураган подхватил мой аэроплан и унес в неизвестные земли. Ночью я спустилась в долину за пищей и водой. Появились бенсы и заставили меня искать спасения на дереве. А затем твои люди схватили меня, когда я пыталась уйти из долины. Я не причинила им вреда. Все, чего я прошу, это разрешения свободно уйти.
— Пришедший в Бантум никогда не уходит из него, — сказал Лууд.
— Но мой народ не воюет с твоим. Я принцесса Гелиума, мой прадед джеддак, мой дед джед, мой отец Главнокомандующий Барсума. Ты не имеешь права задерживать меня, я требую освобождения.
— Пришедший в Бантум никогда не уходит из него, — повторило существо без выражения. — Я ничего не знаю о тех жителях Барсума, о которых ты говоришь. Есть лишь одна высшая раса — бантумиане. И вся природа призвана служить им. И ты выполнишь свое предназначение, но не теперь — пока ты еще слишком худа. Мы откормим ее, Сент. Мне надоел мой рикор. Может, у этого будет более приятный вкус. Странно, что какое-то существо могло пробраться в долину: ведь в ней так много бенсов… Тебя, Чек, я награжу. Я повышаю тебя в звании и перевожу с полей под землю. Отныне ты будешь находиться в подземельях, где место каждого истинного бантумианина. Больше тебе не нужно будет выносить свет ненавистного солнца или смотреть на безобразное небо и на другие омерзительные создания на поверхности. Ты должен будешь присматривать за пойманным тобой рикором, следить, чтобы он вволю ел и спал, и больше ничего. Ты понял меня, Чек, — ничего больше!
— Я понял, Лууд, — ответил он.
— Уведите ее! — скомандовало существо.
Чек повернулся и повел Тару из помещения. Девушка была потрясена ужасной судьбой, ожидавшей ее, — судьбой, от которой, казалось, не было спасения. Было совершенно ясно, что эти создания лишены вежливости и рыцарских чувств, к которым она привыкла. Спасение из этих лабиринтов представлялось ей совершенно невозможным.
За пределами приемной комнаты их догнал Сент и о чем-то долго говорил с Чеком, затем конвоир повел ее через запутанную сеть подземных коридоров, пока они не оказались в небольшом помещении.
— Мы останемся здесь до тех пор, пока Лууд не пошлет за тобой. Если он найдет, что ты недостаточно упитана, он использует тебя для других целей. — К счастью, девушка не поняла, о чем он говорит.
— Спой мне, — вдруг сказал Чек.
Таре совсем не хотелось петь, но она тем не менее запела: она решила не упускать ни малейшей возможности для спасения, а если она установит хорошие отношения со своим конвоиром, шансы убежать отсюда возрастут. Во время этого тяжелого испытания, совершенно обессилевшего девушку, Чек стоял, устремив на нее взгляд.
— Чудесно, — сказал он, когда она закончила. — Ты заметила, что я не сказал об этом Лууду? Если бы он узнал, то оставил бы тебя при себе и заставил бы петь, когда ему захочется, а у меня не было бы возможности слушать тебя.
— Как ты можешь знать, что ему понравилось бы мое пение? — спросила она.
— Оно бы ему понравилось, — ответил ей Чек. — Если оно нравится мне, значит, понравится и ему, мы же совершенно одинаковы.
— Людям моего народа нравятся разные вещи, — сказала девушка.
— Удивительно, — заметил Чек. — Всем калданам нравится и не нравится одно и то же. Если я нахожу что-то новое, что нравится мне, я уверен, что и остальным кандалам оно понравится. Вот почему я уверен в том, что Лууду понравилось бы твое пение. Мы все совершенно одинаковы.
— Но ты не похож на Лууда, — сказала девушка.
