Сахарный павильон - Лейкер Розалинда (смотреть онлайн бесплатно книга txt) 📗
– Слава Богу, – с облегчением вздохнул он. – Этим вазам пришлось преодолеть нелегкий путь, но тем не менее, кажется, они в целости и сохранности.
– Вы хотите сказать, что ничего не разбилось? – переспросила Софи, чувствуя, что волнуется не меньше него за благополучный исход аудиенции. К тому же это была прекрасная возможность увидеть хоть что-то со своей Родины и, быть может, даже потрогать эти драгоценные вазы, сыгравшие решающую роль в том, что она ответила согласием на приглашение Тома.
– Верно, – ответил он продолжая сосредоточенно рассматривать вазы. – Будем надеяться, что и трещин не будет.
Софи, затаив дыхание, наблюдала, как он ставит первую, все еще завернутую в сапфировый шелк вазу на стол. Затем он поставил рядом с ней вторую, точно такую же. Обе вазы, насколько могла судить Софи, были около четырнадцати дюймов в высоту. Том просил ее подержать одну из них и взял в свои руки другую. Лакей, уже успевший убрать упаковочную бумагу, раскрыл перед ними дверь, ведущую в обширный салон. Том и Софи прошли туда и остановились в ожидании принца.
Да, то была весьма просторная зала, задрапированная дамасской тканью цвета морской волны. Повсюду сверкала позолота. Ею были покрыты украшавшие камин грифоны, ножки и ручки кресел, столы, стулья, витые канделябры и прекрасные каминные часы, которые, как сразу поняла Софи, могли быть сделаны только во Франции. У одной из стен стоял секретер, инкрустированный золотом и слоновой костью. И даже смотровой стол, на который Том поставил вазы, был украшен резным, растительного орнамента фризом, по изяществу сравнимым разве что с тончайшим кружевом.
– Мне бы хотелось, чтобы вы сняли материю с ваз, если, конечно, вы не боитесь этого сделать, Софи, – еле слышно проговорил Том.
В его голосе, как показалось Софи, зазвучало слишком много интимных ноток. Она вновь покраснела, несмотря на сохраняемое внешнее самообладание, и в этот миг словно электрический заряд прошел между ними. Но ей следовало как-то отреагировать на его слова. Быть может, ее крайне обострившиеся чувства позволили предположить большее, чем он хотел ей сказать.
– Смею надеяться, такие вазы не затеряются в великолепии обстановки этой залы, – хладнокровно заметила она, приближаясь к столу.
– Не сомневайтесь, сами увидите, – уверенно ответил он, отступив на несколько шагов, словно стараясь дать ей больше пространства. Безмолвно наблюдал он за ее отражением в зеркале, украшавшем простенок над столом. Ему захотелось увидеть выражение ее лица в мгновение, когда вазы откроются перед нею во всей своей красе. Он прекрасно сознавал, впрочем, так же, как и она, что было нечто чувственное в том, как мягкий шелк скользил по ее пальцам, когда она разворачивала первую вазу. За мгновение до того, как перед ней открылась ее поверхность, Софи встретилась взглядом с отраженным с зеркале Томом. Это был весьма напряженный момент: желание, овладевшее Томом и прочитанное в его глазах, было столь неодолимо, что она невольно затрепетала. Чувствуя, как выскакивает из ее груди сердце, Софи в полной мере осознала всю глубину его чувств и поняла, сколь просто может увлечь ее исходящий от этого мужчины магнетизм, способный заставить ее навсегда забыть любые данные ею обещания.
Она быстро перевела взгляд на уже открывшуюся взорам вазу севрского фарфора. У Софи дыхание перехватило. Ваза была бесподобна. Хрупкая, изысканная, яйцеобразной формы в обрамлении листьев лавра, отлитых из электра, по своему растительному орнаменту она очень гармонировала с окружавшим ее сейчас интерьером. Вогнутое горлышко, покрытое брызгами золота и лазури, расширялось кверху. На белом поле вазы – тщательно выписанная миниатюра с маленькими фигурками, листвою и цветами. Взяв вазу за ручки, Софи осторожно повернула ее другой стороной, залюбовавшись изображенной там группой экзотических птиц. Затем она поставила вазу на стол. Разворачивая вторую, она старалась сдержать свои чувства.
– Ну? – еле слышно спросил Том.
Софи посмотрела ему прямо в глаза.
– Да, я видела эти вазы прежде.
– В Версале? Где именно? Пожалуйста, вспомните!! Это очень важно, и дело вовсе не в деньгах. Республика продает немало подобных ценностей для того, чтобы пополнить государственную казну и на содержание армии. Мировые рынки сейчас заполнены французскими раритетами. Вполне естественно, что особо ценится все, что лично принадлежало последнему французскому королю. Однако меня больше волнуют художественные качества вещей, поскольку культурная и историческая ценность этих предметов сомнения не вызывает. Мне хотелось бы, чтобы они попали в руки истинного коллекционера, способного по достоинству их оценить и проявить о них достойную заботу… И все это благодаря вам. – Том широко распростер руки. – Я ведь мог продать эти вазы кому угодно, но привез их именно сюда.
Со стороны золоченых дверей донесся бархатный баритон.
– Я рад, что вы поступили именно так, Том.
Обернувшись, Софи и Фоксхилл обнаружили, что в залу, совершенно для них незаметно, вошел принц. Том поспешил поклониться, а Софи сделала глубокий реверанс. Принц с вальяжным видом поспешил к ним, изливая наисердечнейшие приветствия. Глаза его горели любопытством, он внимательно разглядывал этих милых людей, беседу которых он так неожиданно прервал. Том сделал шаг вперед.
– Позвольте мне представить мадемуазель Делькур Вашему Высочеству, – сказал он.
И вновь Софи сделала почтительный реверанс, однако принц тут же поспешил к ней и собственноручно ее поднял.
– Судьба свела нас вновь, мадемуазель. – Будучи убежденным демократом, принц ничего странного не находил в том, чтобы в аудиенц-зале своего дворца принимать Тома Фоксхилл а в компании кухарки. – Вы по-прежнему работаете в «Старом Корабле»?
– Да, сир.
– Но сегодня вы здесь потому, что знаете больше Тома о том, что он мне собирается показать. Я не ошибся?
– Мне известно кое-что об этих вазах, – сдержанно сказала Софи, после чего отошла от стола, осознав, что загораживает севрские шедевры. Фальшь была не свойственна принцу, и, как правило, он не скрывал своих чувств. И всякий нечестный делец мог бы сразу воспользоваться восторгом, высказанным Его Величеством при виде ваз, но Том уже давно мысленно установил твердую цену. Да и стоило ли говорить о ней. Ведь это удел конюхов – спорить о цене, если ее и впрямь посчитают астрономической.
– Эти вазы выше всякого совершенства. Том! – воскликнул принц взяв в руки одну из них. – Если я не ошибаюсь, то вот этот китайский пейзаж рисовал Асселин.
– Совершенно верно, сир, – заметил Том. – Фаллор нарисовал птиц с другой стороны, а расписной фон принадлежит кисти Тайландьера.
– Да, на севрской фабрике работало немало мастеров, – вздохнув, промолвил принц. – Интересно, где они сейчас?
– Можно лишь надеяться, что они выживут и сохранят секреты своего искусства.
– Да, да… – принц продолжал внимательно изучать вазу.
– Мадемуазель Делькур подтвердила, что оба предмета происходят из Версальского дворца. Мне сказали, что прежде они находились в зеркальном зале.
Софи не замедлила вмешаться.
– Их там никогда не было!
Оба знатока антиквариата повернулись в ее сторону. Том заговорил первым.
– Неужели меня обманули… Похоже, что так.
Осторожно поставив вазу на стол, принц вновь обратился к Софи.
– Так вы готовы сказать нам, где именно стояли эти вазы, мадемуазель?
– Да, сир. Впервые я увидела их, когда была еще маленькой девочкой.
– Не может быть! Каким образом?
– Королева Мария Антуанетта просто обожала детей, и когда однажды увидела меня вместе с отцом, то разговорилась со мною.
Не торопясь, Софи объяснила цель визитов отца в Версальский дворец.
– В то время мне было только восемь лет, но Ее Величество просила меня приносить во дворец ее любимые конфеты. После этого она не раз принимала меня в своих покоях.
– Так, значит, вы без всякой тени сомнения утверждаете, что эти вазы принадлежали Марии Антуанетте?
