Сын президента - Уэлдон Фэй (книга жизни .txt) 📗
Не успела Изабел задать себе этот вопрос, как почувствовала чьи-то сильные руки у себя на пояснице, решительные и цепкие, которые толкали ее вперед, и в то время, как верх ее туловища наклонился, чья-то нога — естественно, чужая — зацепила ее за лодыжку и рванула назад. Изабел стала падать. Поезд уже подходил, она слышала рев и грохот; он был совсем рядом. «А как же Джейсон?» — негодующе подумала она, словно матери маленьких детей просто не имели права умирать, и тут ее дернуло назад, вверх, чья-то рука с невероятной силой схватила ее сперва за плечо, затем за локоть, и вот она уже стоит на платформе, а поезд скользит в десяти сантиметрах от ее носа, и рука ослабляет хватку.
Это была костлявая, морщинистая рука, усеянная коричневыми пятнами. На Изабел уставилась — глаза в глаза — старая женщина с острым носом. На ее лице испуг и удивление постепенно уступали место гордости.
— Я вытащила вас обратно, вот и все, — сказала женщина. — Кто-то столкнул вас… вы стали падать… а я вас поймала. Я никогда не была сильной.
— Это адреналин, — объяснила Изабел. — Я однажды видела, как мать приподняла машину, под которую попал ее ребенок. Приподняла и сдвинула ее. Все равно, большое вам спасибо, — добавила она, испугавшись, что старуха сочтет ее неблагодарной. Однако было ясно, что событие это так поразило и смутило спасительницу, что обсуждать его дальше она не могла и незаметно смешалась с толпой. Тот, кто толкнул Изабел под колеса, к этому времени был далеко.
Спокойствие Изабел обескуражило небольшую кучку людей, бывших свидетелями происшествия. Мне, верно, полагалось бы рыдать или кричать, подумала она, а я хочу одного — вернуться к нормальному порядку вещей, сделать вид, будто не случилось ничего чрезвычайного. Подошел состав. Открылись двери. Все вошли. Инцидент был исчерпан.
Изабел, та самая Изабел, которая еще сегодняшним утром проснулась в убеждении, будто перед ней вся ее жизнь, что ей не видно конца, поняла, что думать так может только неисправимый оптимист. Нужно быть благодарной за ближайшие десять минут.
Надо сообщить в полицию, сказала она себе. Так все поступают. В полиции мне поверят. Они знают, что такие вещи случаются каждый день. Хомеру это не понравится, но мне придется так сделать. Заберу Джейсона и зайду в полицейский участок. Джейсона оставлю у Дженифер. Она заслонит его собственной грудью. Откуда им все про меня известно? Кто сообщает? Может быть, миссис Пелотти?
Нет, это безумие. Оттого только, что с одной стороны ей грозит опасность, она уже видит ее со всех сторон. Так нельзя. Изабел представила устремленный на нее проницательный, хоть и блуждающий взгляд доктора Грегори, и ее страх пошел на убыль. Она хотела быть рядом с матерью. Хотела укрыться за скукой пыльного желтого горизонта и плоского раскаленного ландшафта.
Изабел опоздала в школу на пятнадцать минут. Здание безмолвствовало, словно спало. Шаги гулко отражались в пустых коридорах. Изабел чувствовала себя незваным гостем. Она направилась прямиком в комнату миссис Пелотти, где горел свет и где она, конечно, найдет Джейсона. Думать иначе у нее не доставало духа.
Миссис Пелотти писала что-то под неоновой настольной лампой.
— Вы, миссис Раст? — сказала она, ничуть не удивившись. — Все еще плутаете в поисках утерянной души вашего ребенка? Я эту неделю занимаюсь тем, что отбираю детей для второй ступени, иначе меня бы здесь не было, и вы бродили бы как привидение.
— Где Джейсон?
— Джейсон. Его забрал ваш муж. И хорошо сделал, раз вы появились так поздно. Коньяка? Вы очень бледны.
— Спасибо, не надо. Хомер забрал Джейсона?
— Да.
— Но сегодня среда.
— Должно быть, он знал, что вы опоздаете. Возможно, предполагал, что вас задержат.
— Да, — сказала Изабел: отдельные части узора становились на свои места, смыкались друг с другом, — полагаю, именно так он и думал. Чувство, что она смотрит на свою жизнь со стороны, как зритель, становилось все сильней.
Хомер, соглядатай, существующий с одной целью: наблюдать, сообщать и, если и когда это возможно, направлять события. Значит ли это, что он ее не любит, никогда не любил? Конечно. Все это время он играл комедию, вот что такое его слова, и поцелуи, и ласки. Не так это трудно. Но разве возможно прожить с человеком шесть лет и не знать, за кого ты вышла замуж?
Конечно. Это происходит все время. Женщины, мужья которых оказались насильниками, двоеженцами, мошенниками, прелюбодеями, страшно удивляются, когда узнают об этом. Нет, ваша честь. Я и понятия не имела. Да, на рудах у него была кровь, но он сказал, что подстрелил кролика. Тушь для ресниц на жилете? Да, но он сказал, что у него потекло вечное перо. Я ему поверила. Брак — прекрасное нерестилище для обмана. Никто этого не ждет. Можно подумать в постели… что ж, конечно, если посмотреть ретроспективно… Сноровистость Хомера, которую она совсем недавно объяснила себе отсутствием темперамента, всегдашнее чувство, что они идут по проторенному пути… Да, он все уже знал, не так ли?
Хомер, отправленный Джо и Питом с предписанием держать ее под надзором. Ей не удалось убежать. Один раз с Дэнди, всегда с Дэнди, хотя бы через заместителя. Разве возможно, убегая от старой жизни, встретиться в самолете с человеком, с которым начнешь новую жизнь? Конечно, нет. Это все та же старая жизнь. Прекрасные принцы бывают только в сказках.
Ее побег от Дэнди не был самостоятельной акцией, это была реакция. Пит и Джо прекрасно знали, как ее напугать, на какое время наметить ее уход. Верно, нарочно набили бумажник Дэнди деньгами, чтобы спровадить ее в Хитроу. А в самолете ее уже поджидал Хомер. Вряд ли Дэнди был во всем этом замешан, у него есть чувство собственного достоинства, он бы просто попросил ее уйти.
Она должна быть благодарна, что они просто-напросто не избавились от нее, не убили, но потратили столько энергии, времени и денег, любезно пытаясь сохранить ей жизнь.
Если бы она не родила Джейсона, которому передались гены Дэнди, не была матерью сына будущего президента, едва ли, подумала Изабел, они взяли бы на себя такой труд в течение такого долгого срока. А может быть, Дэнди все же принимал в этом участие и все еще питает к ней достаточно теплое чувство, чтобы оставить ее в живых?
Хомер обожал Джейсона как сына Дэнди, а не своего сына. Его отношение к ней диктовалось тем, что она была матерью сына Дэнди. Теперь, оглядываясь назад, Изабел это ясно видела.
— Подвезти вас куда-нибудь? — спросила миссис Пелотти.
Она уже стояла, держа Изабел под руку. Это вселяло в Изабел спокойствие.
— Послушайте, — сказала она. — Возможно, Джейсон пропустит несколько занятий. Мне надо кое-что уладить.
— Хорошо, — сказала миссис Пелотти. — Пожалуй, это разумно, пока не кончатся выборы. Я слышала кое-какие разговоры: никто этому не верил, считали глупостью, пока не вышел номер «Космополитэн». Что отец, что сын — одно лицо. Джейсон — личность. С ним не легко, но мы прилагаем все усилия. Не сомневаюсь, что в следующем семестре к нам нахлынет множество детей из средних классов… под тем или иным предлогом. Не волнуйтесь за Джейсона, раз он с вашим мужем. Он позаботится о мальчике. Он его очень любит, по-настоящему. Я могу об этом судить.
— Полагаю, что да, — сказала Изабел.
В этом было свое утешение, крошечный огонек уверенности в хаосе мрака, взмах руки со сцены в знак прощенья и мира, когда тебя вызывают на «бис».
Она пойдет к доктору Грегори, ляжет на кушетку и во всем разберется. Она оглушена, потрясена и напугана. И она права. Она хотела ему об этом сказать. «Если я не призналась во всем мужу, — скажет она, — так только потому, что его трудно было любить. Я говорила, что чувствую его чужим, так ведь он и был чужим. Вы ошибались, а я была права».
Изабел поехала на Харли-стрит в такси. Никто на нее не налетел, никто не толкнул. Счетчик, как и всегда, методично отсчитывал километры.
У водителя был угрюмый вид. Если в ее жизни наступил кризис, если она чудом осталась жива, если то, во что она верила, чем жила — ее брак с Хомером, — исчезло в одночасье, ему-то что? Она пассажирка, а не женщина. Так же, как для нее он водитель, а не мужчина. В этом была справедливость. Кто знает, может быть, он только что вернулся из больницы с диагнозом: последняя стадия рака?
