Позолоченное великолепие - Лейкер Розалинда (бесплатные версии книг txt) 📗
Сразу было видно, что она безумно влюблена в парня, сидевшего рядом с ней. Он был красив, словно Аполлон, и в свою очередь казался зачарованным ею. Он пил с ней вино из одного бокала, гладил лицо Сары согнутым пальцем, не отрывал от нее глаз, время от времени тыкался ей в ухо и шептал что-то, после чего она либо весело смеялась, либо игриво отталкивала его, будто его прелестное озорство заслуживало упрека. Они оба вели себя крайне нарочито, как и остальные члены этой бурной компании. Тут Томас догадался, кто эти люди. Актеры! Актеры и актрисы! Он узнал их по повадкам. В Йорке он видел довольно много пьес, которые показывали странствующие труппы актеров, и уже мог узнать этих людей, когда они были не на сцене. Когда этот народ считал, что за ним никто не наблюдает, то вел себя подобно самым обычным и серым людям, но как только догадывался, что оказался в центре внимания, то оживал, словно куклы, которых дергают за веревочки. Актеры смеялись, разговаривали, жестикулировали и выставляли себя в чуть неестественном свете, точно их выхватил невидимый свет рампы. Сара, ее Аполлон, все остальные хорошо знали, что на этой террасе являют собой ослепительную группу людей, к которой со всех сторон устремляются взгляды. Они не случайно выбрали места за наиболее освещенным столом. Томас подал знак официанту.
— В каком театре эти актеры и актрисы дают представления? — тихо поинтересовался он.
— Они не выступают ни в одном из лондонских театров, сэр. Они из странствующей труппы, нанятой на этот сезон показывать каждый вечер в гроте пьесы и веселые комедии. Кстати, они очень популярны. Представление состоится через час.
Томас решил посмотреть это представление. Он допил свой фужер и встал, собираясь выйти из-за стола. В то же мгновение актеры и актрисы начали отодвигать стулья, тоже готовясь уходить. Томас избегал смотреть в сторону Сары, пока шел к ступеням, ведущим вниз с террасы. Однако его заметили. Сзади раздались быстрые шаги.
— Ба! Я так и думала! Да это ведь столяр-краснодеревщик. Том, неужели ты уйдешь, не поговорив со мной?
Он уже почти спустился вниз, но остановился и вздохнул. Повернувшись к ней вполоборота, Томас через плечо посмотрел на Сару. Она стояла наверху лестницы, весело и насмешливо глядя на него.
— Сара, я именно так и хотел поступить.
— Как тебе не стыдно, Том! В жизни надо учиться прощать былое.
Она спустилась к нему, плавно двигаясь.
— Помнится, ты уже раньше говорила мне нечто подобное, и это плохо кончилось, — холодно ответил он.
Сара захихикала и ничуть не смутилась.
— Клянусь, сегодня вечером я не приготовила для тебя ни одного трюка. Будет тебе, Том. Будь паинькой, помня о прежних временах. — При этих словах она чуть не подавилась от смеха. — Я хотела сказать, чтобы ты был ласков ко мне ради старых времен, когда мы знали друг друга. — Сара казалась такой же необузданной и упрямой, как всегда. — Мне хочется узнать, что привело тебя в Лондон. В столице ты занимаешься своим ремеслом?
— Занимаюсь.
Она игриво ткнула его пальцем в грудь.
— Тебе ведь страшно хочется услышать обо всех моих приключениях после того, как меня выдворили из Ностелла?
— Нет, — резко ответил он.
Сара озорно наклонила свое безупречное лицо к нему.
— Почему же ты тогда все время смотрел на меня, пока сидел за столиком в углублении? — Ее удачная насмешка заставила его покраснеть от злости, он ушел бы, если бы она не поймала его за руку и всем весом не оперлась бы об него. — Том! Том! Только подумать, ты, как и прежде, злишься, когда тебя дразнят. Позволь мне хотя бы рассказать тебе об Изабелле.
Тут она поймала его. Он не знал, как поступить, и продолжал стоять. Остальные компаньоны Сары спустились по лестнице, она объяснила им, что встретила давнего знакомого и скоро догонит их. Аполлон резко взглянул на Томаса, в его божественных глазах с золотистыми ресницами мелькнуло недовольство и ревность. Он обратился лишь к Саре.
— Дорогая, не задерживайся слишком долго.
— Ни в коем случае, любимый, — ответила она, посылая ему вслед воздушный поцелуй, когда тот бросился догонять остальных. Затем она искоса взглянула на Томаса. — Ты проводишь меня до грота? Я там играю в постановке «Злая супруга». Как видишь, мое желание выступать на сцене осуществилось, оно проснулось во мне в тот вечер, когда мы были на ярмарке.
— Мне трудно представить, что появление в семье актрисы радует твоего зятя, — сухо заметил Томас, когда они спустились по лестнице и направились к гроту. Сара все еще держалась за его руку и страстно прижималась к нему. Казалось, будто она отчаянно пытается найти звено, связующее ее с прошлым, но это вряд ли было так, ибо желание рассказать об Изабелле могло означать лишь то, что сестры поддерживают связь. Ее следующие слова показали, что на этот счет он ошибается.
— Я не видела Натаниела и Изабеллу с того дня, как меня выдворили из Ностелла. Если я поставила его в неловкое положение, меня это не волнует, но я подумала об отце. Было бы неправильно запятнать его память своими театральными связями, поэтому я известна как Сара Лавдей. Мое настоящее имя почти никто не знает. Что же касается матери, то она отреклась от меня, когда я сбежала из заведения, куда меня заточил Натаниел, после того как я изменила ему с тобой. — Она заметила, как сдвигаются брови Томаса и взгляд становится сердитым, и нетерпеливо пожала плечами. — Да не смотри же ты на меня так, иначе ничего не услышишь от меня об Изабелле!
Ему казалось, что Саре в любой ситуации неизменно удается брать верх над ним.
— Хорошо, — скрипучим голосом произнес он, с трудом сглотнув. — Тогда продолжай.
— Это заведение называлось институтом для благородных юных леди, но в действительности оно ничем не отличалось от тюрьмы. Я несколько раз пыталась сбежать, но меня все время ловили. Тут в город явился полк солдат и их распределили на постой в семьях, как это всегда бывает. В сторожке у ворот оказалась свободная комната, но когда директриса стала возражать командиру по поводу того, что нельзя размещать грубых солдат в пределах женского заведения, он отправил туда одного сержанта, женатого человека, считая, что на него можно положиться. — На лице Сары появилась кошачья улыбка. — Однако сержант — это лишь мужчина в шинели пурпурного цвета. Я покинула это презренное заведение, одевшись в униформу юного барабанщика и привязав к спине узелок со своей одеждой, никто ни о чем не догадался.
Если бы он не испытывал столь сильной неприязни к Саре, то рассмеялся бы, представляя, как она в таком одеянии с важным видом выходит через ворота.
— Что случилось потом?
— Сержант пристроил меня среди маркитантов, всегда следующих за любым полком, и они спрятали меня прямо под носами тех, кто прочесывал сельские районы, разыскивая меня.
Когда полк ушел дальше, я тоже отправилась следом за ним, а к этому времени меня уже перестали искать. — Сара радостно откинула голову. — Мне стало так весело после всех этих месяцев заключения. Некоторые из женщин были старыми греховодницами, но многие оказались добрыми, веселыми, и никто не сокрушался по поводу того, что я говорила или делала. Сержант был добр ко мне, но когда мы прибыли в Девиз, что в графстве Уилтшир, к нему приехала жена и мне пришлось оставить его. Он плакал. Этот бедняга плакал. Он отдал мне все свои деньги, которых мне хватило, чтобы дилижансом отправиться в Йорк, а затем в имение Тренчей, где я намеревалась тайком от Натаниела повидаться с Изабеллой.
— Это было рискованно. Как-никак Тренч мог заметить тебя.
— Я соблюдала осторожность. Я пришла к слугам и сообщила, что раньше служила горничной у Изабеллы и явилась проведать бывшую хозяйку, но сестры не оказалось дома. Неделей раньше они с Натаниелом уехали в Лондон. Вдруг выяснилось, что я не знаю, как поступить и куда идти, поэтому я сказала, что беременна и больна и не могу идти. Домоправительница, наверно, понимала, что Изабелла никогда не выгнала бы меня, и, взяв на себя ответственность, позволила мне остаться на некоторое время. Находясь в этом доме, я узнала из разговоров слуг и из того, что увидела сама, как несчастна моя сестра с человеком, за которого вышла замуж ради матери и меня.
