Рожденная для славы - Холт Виктория (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt) 📗
— Как забавно, — сказал она мне, — что я — твоя мачеха. Надеюсь, мы станем добрыми друзьями.
Вот как разговаривала королева с девочкой, которую вызволила из безвестности.
Теперь король мне улыбался — и все потому, что ко мне благоволила королева. Она поражалась моим успехам в учебе и похвалам учителей; широко раскрыв свои прекрасные глаза, заявляла, что даже подумать о подобной учености — и то выше ее сил. Король говорил в ответ, что благодарен судьбе за это: по его мнению, королева являла собой совершенство — все равно что роза без шипов.
Катарина настояла, чтобы я присутствовала на первом же публичном обеде, данном королем. И я сидела прямо напротив нее, не в состоянии оторвать глаз от ее чудесного смеющегося личика. Я видела, как король бережно держал ее за руку, и слышала, как он шептал нежные слова. Каким мягким и любящим стал его голос!
Кэт сказала:
— Теперь все будет иначе. Теперь мы займем подобающее нам место. Теперь нас признают наконец королевской дочерью, хотя мы и не переставали ею быть. Наша новая королева полюбила вас, миледи, всей душой. Если она попросит короля, чтобы он приблизил вас к себе, его величество ни за что не откажет, ведь он ни в чем не перечит возлюбленной супруге.
Если бы только все оставалось так — судьба каждого из нас сложилась бы иначе. Король становился бы все счастливее и, без сомнения, любил бы свою королеву, над которой, по справедливому замечанию моей Кэт, не висел тяжкий груз ответственности произвести на свет наследника трона, как, предположим, над моей матерью.
— Более того, — мудро говорила Кэт. — Король уже далеко не мальчик. Эти слова могут стоить мне жизни, но скажу вам по секрету: жизнь неумолимо идет вперед, и даже короли не могут это изменить. У его величества чудесная жена. Будем надеяться, что он уже никогда не захочет заменить ее другой.
Но вскоре поползли сплетни. Кэт докладывала мне о них.
— Всякие нечестивцы и бессовестные заговорщики плетут интриги вокруг королевы, — сообщила она.
Я ничего не поняла, и Кэт мне объяснила. Когда королева была еще очень молода, ее красота, излучающая любовь и нежность, привлекала многих мужчин — они липли к ней словно мухи на мед. Королева была так добра и мягка, что не находила в себе силы отталкивать их. И однажды сказала «да», когда должна была сказать «нет»; и вот теперь злые люди начали копаться в ее прошлом с целью затеять скандал.
— Им все кажется, что Ховарды становятся слишком могущественными, — вздыхала Кэт. — Господи Боже мой! Совсем недавно то же самое говорили о Сеймурах. Самая опасное на свете — выйти замуж за короля. Лучше уж остаться одинокой. Может быть, наша маленькая королева прожила бы куда более счастливую жизнь, стань она женой Тома Калпеппера, — который, говорят, обожал ее (да и она не была к нему равнодушна), — а не королевой Англии.
Больше я никогда не видела Катарину. Ее обвинили в предательстве. Томас Кранмер, допрашивавший ее, обвинил Катарину в том, что она была замужем за каким-то человеком по имени Фрэнсис Дирхэм, и, следовательно, ее брак с королем должен быть признан недействительным. Сразу же все заговорили о ее распутном поведении с другими мужчинами, и Катарину арестовали.
Моя Кэт рассказала, что король пришел в отчаяние и сначала отказывался верить в обвинения. Я радовалась и надеялась, что он дарует ей прощение. Но, полагаю, потом король пришел в ярость. Он-то думал, будто ее любовь принадлежала ему одному без остатка; и мысль о том, что и другие мужчины могли вызвать в ней подобные чувства, жестоко уязвляла его гордость.
Я очень переживала и все чаще вспоминала свою мать. Каково же было ей — так долго державшей короля в сетях своей любви, — каково было ей, когда ее бросили в Тауэр по ложному и злонамеренному навету. Ведь она знала, что ее ждет смерть. А теперь вот бедняжка Катарина… Должно быть, она догадывалась, какая судьба ей уготована. История повторялась снова.
Катарина буквально потеряла рассудок от горя и ужаса. Она была слишком молода, чтобы умирать, и не могла поверить, что король дал согласие на казнь. Она надеялась повидаться с королем и рассказать ему о своей жизни в доме бабушки, куда она попала совсем юной, о том, как ее окружали веселые и легкомысленные молодые люди, открыто флиртовавшие с ней, и о том, как этот флирт каким-то образом перерос в нечто большее — а это так примиряло со строгим укладом жизни в доме герцогини Норфолк… Катарина убедила себя, что, сумей она рассказать Генриху обо всем, король поймет: теперь она стала старше, умнее и любит только его одного, хочет быть хорошей женой. Генрих молился в домашней часовне, когда однажды утром ей удалось сбежать от охранников. Несчастная женщина неслась по длинной галерее и кричала, но ее поймали и отволокли прочь. Интересно, как бы все обернулось, имей она возможность поговорить с королем? Пощадил бы он ее юную жизнь? Мне очень хотелось бы в это верить.
Тот февральский день ясно запечатлелся в моей памяти. Я думала о Катарине постоянно с тех пор, как узнала, что король дал свое королевское согласие на лишение ее гражданских и имущественных прав за государственную измену. Через два дня после этого бедняжка взошла на эшафот.
Милое дитя, она приняла смерть с кротостью и смирением, словно не совсем понимая, что происходит.
Ее похоронили рядом с моей матерью в церкви святого Петра.
Несколько дней я ходила сама не своя от горя, все представляя себе искалеченное тело и содрогаясь при мысли о том, как же ужасна судьба женщины, оказавшейся во власти жестокого мужчины.
На следующий год мой отец-король женился снова, и я вновь стала членом семьи и начала ощущать себя более значительной персоной, чем когда бы то ни было со дня смерти матери.
Катарина Парр прежде побывала замужем дважды, и, конечно же, Кэт знала об этом все, что только возможно.
— Жизнь ее была не слишком удачной, — сказала она. — Сначала вышла замуж за лорда Борроу, который вполне годился ей в дедушки. По крайней мере у него хватило благоразумия умереть, когда ей исполнилось семнадцать; но бедняжку тут же выдали за лорда Латимера, а он до этого два раза был женат. Латимер умер в этом году; в свои тридцать она наконец стала свободна… вернее, так думала. Я кое-что скажу вам: она неравнодушна к Томасу Сеймуру… Да-да, к отважному дяде нашего принца. Говорят, он честен и благороден, и Катарина Парр так влюблена в него, что это видно невооруженным глазом.
— Это, наверное, его брат нес меня на крестинах Эдуарда, — предположила я.
— Говорят, Томас — полная противоположность милорду графу. Хертфорд суров, честолюбив, стремится к высоким постам, ни на минуту не забывает о том, что он — дядя наследника трона. Впрочем, Томас тоже об этом помнит. Ну и красавчик! Я его один раз видела.
— Катарина Парр выйдет за него замуж?
— Ну, боюсь, сам король положил на нее глаз.
— Не может быть. Он… такой старый.
— А разве король не может делать то, что ему вздумается? Даже если захочет подарить корону вдове Парр? Ручаюсь, она бы предпочла скромное золотое колечко от Томаса Сеймура. Ведь это довольно рискованное предприятие — стать женой вашего царственного батюшки. О Господи! Забудьте о моих словах!
— Но это правда, Кэт, — спокойно подтвердила я.
Мой отец женился на Катарине Парр в июле — на следующий год после того, как холодным февральским днем Катарина Ховард положила свою хорошенькую головку под топор палача. Катарина Парр разительным образом отличалась от всех прочих жен моего отца. Самим провидением ей было предназначено стать матерью, и она глубоко сожалела о том, что ее браки с людьми пожилыми не принесли ей ребенка. Королева по-матерински нежно относилась к королю, и, возможно, именно это и требовалось ему в его годы. Ему исполнилось пятьдесят два — он стал еще более капризен и требователен. Я полагаю, смерть Катарины Ховард произвела на него крайне сильное впечатление. Пусть недолго, но он был с ней так счастлив. Теперь его могучее здоровье стало изменять ему, крупная прежде фигура превратилась в тучную, язва на ноге причиняла нестерпимую боль и делала его еще более раздражительным. Катарина Парр умела перевязывать рану, и король часто сиживал, положив больную ногу жене на колени. Это на время облегчало боль. Катарина имела огромный опыт ухода за больными после своих престарелых мужей, у нее все получалось так ловко. Король, конечно, не пылал страстью к своей нынешней жене, но они казались весьма подходящей парой.
