Mybrary.info
mybrary.info » Книги » Разное » В тени сталинских высоток. Исповедь архитектора - Галкин Даниил Семенович (книги без регистрации txt) 📗

В тени сталинских высоток. Исповедь архитектора - Галкин Даниил Семенович (книги без регистрации txt) 📗

Тут можно читать бесплатно В тени сталинских высоток. Исповедь архитектора - Галкин Даниил Семенович (книги без регистрации txt) 📗. Жанр: Разное. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mybrary.info (MYBRARY) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Ходили также легенды, одна страшнее другой, о переплетениях под всем городом бесчисленных подземелий и катакомб. Но доступ в них был под жесточайшим запретом.

Еще оставались летние развлечения в виде налетов на фруктовый Архимандритский сад и арбузные бахчи в пригороде Свинковка. Купание в быстротечной Ворскле совмещалось с вылавливанием ужей на ее заболоченных участках. Любимым развлечением были походы на таинственную монастырскую гору, окруженную высокой железнодорожной насыпью и большим городским кладбищем.

Лето и вольная жизнь во время каникул пролетали быстро. Для всех родителей начиналась лихорадочная пора поисков дефицитной школьной одежды, обуви, а также учебников, тетрадей и прочей атрибутики.

Мои первые школьные годы совпали со страшным Голодомором[10], который охватил богатейшую по продовольственным возможностям Украину. В памяти навсегда отпечатались жуткие картины безысходной массовой трагедии голодающего населения. Ошалевший город был наполнен слухами о многочисленных случаях людоедства. Люди съедали все, что переваривал желудок. Растения и травы, которыми так богат украинский чернозем, превращались в эрзац-салаты. Самой «деликатесной» едой была «макуха» – брикеты жмыха подсолнечника.

Голодные годы ощутимо повлияли на мой характер и привычки. На всю жизнь выработалось подсознательное стремление ограничивать разумными пределами свои желания и слабости.

Появление сестры

Трагизм и тяжесть тех лет смягчались теплой атмосферой в семье и родительской любовью. Отец был необычайно мягким и добрым человеком, несмотря на внешнюю сдержанность и немногословность. Он, его средний брат и сестра на момент моего рождения представляли остаток некогда большой семьи. Ее глава, мой дед, был до революции владельцем небольшого букинистического магазина. От него нам в наследство и досталась внушительная библиотека, которую я читал и перечитывал от корки до корки. Из пяти братьев трое погибли в годы Гражданской войны. Отец добровольцем вступил в Красную армию. К счастью, остался жив. Он обладал красивым баритоном и отменным слухом. Дома, после работы, поужинав, он садился на большой диван, отчитывался маме о событиях истекшего трудового дня. Затем перечитывал газету «Зiрка (Звезда. – Д. Г.) Полтавщины». Как бы «под занавес», перед сном, он успевал тихо напеть какую-нибудь любимую мелодию.

Стержнем маленькой семьи всегда оставалась мама. У нее был цельный, твердый, неподкупный характер. Она никогда не кривила душой. Чтобы пополнить скудный семейный бюджет, в промежутке между хозяйственными заботами она шила и перешивала женскую одежду на машинке известной фирмы «Зингер». Обладая хорошим вкусом, мама украшала интерьер нашего однокомнатного жилища в коммуналке красивыми занавесками и покрывалами. Я дополнял создаваемый ею провинциальный уют своими рисунками, которые развешивались в простенках между окнами в несколько рядов.

С рождением сестренки, которую нарекли Яной, в семье исчезли свободные просветы даже в выходные дни. Еще острее ощущалась бытовая неустроенность. Увеличилась потребность в воде. Ее жильцы дома таскали в оцинкованных ведрах из общей колонки, расположенной довольно далеко. Особые неудобства вызывало отсутствие цивилизованных отхожих мест. Наш дом размещался в жилом районе недалеко от центра города. Рукой подать было до Соборной площади, Спасской церкви, памятника отдыха царя. Тем не менее канализация отсутствовала не только в нашем квартале, но и в других густонаселенных районах города. Отхожее место в виде примитивного дощатого сооружения «сортирного зодчества» над огромной выгребной ямой размещалось в укромном углу большого двора. Зона смешения специфических запахов с чистейшим полтавским воздухом была постоянна, хотя меняла границы в зависимости от направления и силы ветра.

Периодически ассенизаторы, гордо восседая на специальных бочках с длинным шлангом, удаляли смесь отходов человеческой жизнедеятельности. Их работа была, пожалуй, наиболее востребованной. По слухам, сдельная оплата труда ассенизаторов значительно превышала фиксированные заработки образованных представителей «чистых» профессий и квалифицированных рабочих.

Забегая вперед, отмечу, что мне по профессиональной необходимости (в качестве архитектора) пришлось объехать огромную страну вдоль и поперек. Уровень бытовой неустроенности, включая отсутствие элементарной канализации, особенно в городских и сельских поселениях, меня всегда поражал и огорчал. Как правило, они выглядели архаично, отстало и очень убого. Безрадостная картина усугублялась наличием плохих дорог или их полным отсутствием. Ведь мировая практика строительства начинается с их опережающей прокладки, включая инженерную инфраструктуру. К сожалению, у нас очень часто делалось все наоборот.

Не случайно один из японских постулатов гласит: культура государства начинается с туалетов и кладбищ. Побывав в Японии, слегка окунувшись в ее непревзойденную самобытную культуру и высочайшую мораль, я в реальной жизни увидел подтверждение этих слов.

Но вернемся в 1930-е годы. Мама связывала появление на свет дочки с практическим ответом на декрет вождя народов: незадолго до 37-го года он задумался о необходимости демографического пополнения населения СССР. Так это или нет, сейчас сказать трудно. Спустя десятилетия большое стихотворное посвящение юбилею сестры я начал словами:

Дело было во Полтаве,

Дело славное, друзья!

По декрету Джугашвили

Мама дочку родила.

А декрет тех лет гласил:

«Размножайтесь, сколько сил,

При активном убиенье

Нам ведь нужно пополненье!»

Радость от появления сестренки вскоре сменилась у меня чувством, что я попал в кабалу. Мама беспрекословно требовала, чтобы я уделял Яне все внимание в свободное от учебы время. Это совсем не совпадало с моими эгоистичными и своенравными планами. К счастью, вскоре, хотя и на короткий период, появилась из сельской глубинки молодая няня по имени Дуня. Эти волнующие события я также изложил в стихах:

…Под нажимом материнским,

Взявши на руки, гулял,

Иногда лупил по попе,

Недовольство изливал.

Ведь обидно: все мальчишки

На свободе хулиганят,

И меня в одну упряжку

Бесшабашный возраст тянет.

А я должен с ней гулять,

Ни на шаг не отпускать,

Потакать капризам детским,

Даже попу подтирать!

К счастью, Дуня из села,

Где она коров доила,

Нам немного помогла,

В дом наш няней поступила.

Враз сестренку полюбила,

Ее мыла, и холила,

И гуляла, и кормила.

Но недолго счастье длилось:

В Дуниной башке сознанье

Социально прояснилось —

В артель «Смерть капитализму»

Вскоре безвозвратно смылась!

В те жестокие годы я еще очень смутно осознавал, что творится вокруг. Хотя порой, конечно, пытался понять причину озабоченного состояния родителей. Но в основном помню свой неуемный интерес к чтению книг, рисованию и черчению, а также к решению головоломных задач по математике, геометрии и тригонометрии. В бесконечных карандашных зарисовках я пытался изображать буйство природы разных климатических зон с обязательным вкраплением то украинских мазанок, то рыцарских замков, то индейских вигвамов.

Бумага в те годы, как и еда, была на вес золота. Поэтому на улицах, во дворах, даже на помойках я при случае подбирал мятые листы бумаги. Любовно разглаживая их, трепетно вырезал чистые куски. Редко целыми, чаще огрызками карандашей проводил магические линии зарисовок. Не ведая о законах перспективы и трехмерном измерении, я пытался изображать уходящие вдаль воображаемые улицы с домами, площади с фонтанами и скульптурами. Особенно тяжело давались мне попытки взаимоувязки домов с природным антуражем. Деревья, кустарники, газоны часто выглядели неестественно. Тем более деревья я обильно осыпал разными фруктами. Больше всего я любил изображать груши. По сей день они для меня – самое большое лакомство. В тропические пейзажи с пальмами, баобабами, переплетением лиан, обязательными клубками змей я также обязательно включал несколько хлебных деревьев. Не представляя, как они выглядят в натуре, в полном соответствии с названием, к веткам я «подвешивал» батоны, булки и «кирпичики» различных хлебобулочных изделий.

Перейти на страницу:

Галкин Даниил Семенович читать все книги автора по порядку

Галкин Даниил Семенович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mybrary.info.


В тени сталинских высоток. Исповедь архитектора отзывы

Отзывы читателей о книге В тени сталинских высоток. Исповедь архитектора, автор: Галкин Даниил Семенович. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор mybrary.info.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*