Требуется сообщник - Новицкая Ольга Владимировна (читаем книги .TXT) 📗
– Настоящей не бывает, – заверил стражник.
– А как вас зовут?
– Иваном.
– А я – Евгения. – Девушка старалась выказать дружелюбие, но потребности взяли свое. – Можно мне покурить?
Стражник отступил и стукнул древком алебарды об пол.
– Ты мне эти колдовские штучки брось! – рявкнул он. – Иди давай, ждут тебя.
– Сам иди, глюк несчастный, – пробормотала себе под нос Женька, разочарованная провалом миротворческой миссии.
Миновав коридор, они спустились вниз, прямо в тронный зал, где уже собрались ожидающие.
Не узнать царя было сложно. Он сидел на троне, установленном на возвышении, на голове его красовалась корона, а чуть позади стояла охрана. По обе стороны от трона, вдоль стен, на лавках, расселись настоящие бояре – бородатые, долгополые, на головах высокие шапки, в руках посохи. По бокам царя, на тронах поменьше, – двое молодых парней. Царевичи, наверное. Один с виду на пару лет старше Женьки, второму лет двадцать шесть или чуть больше, оба в расписных красных рубахах, подпоясанных кушаками, синих шароварах и остроносых красных сапогах. Наряд показался Женьке смешным, и она прыснула, очень уж ей эта одежда напомнила азиатскую свадьбу на московском рынке.
Царя она рассмотрела после. Чего на него таращиться, на такого старого? Дядька лет за пятьдесят, глазки свои щурит хитро так, словно уже прикинул всю Женькину судьбу на десять лет вперед. В остальном как все, кроме, естественно, короны и алого плаща.
«Корзно», – вспомнила Женька мудреное название.
– Приветствую тебя, гостья незваная, заморская, – начал Еремей.
– Здравствуйте, ваше величество. – Женька лучезарно улыбнулась и сообразила поклониться в пояс, широко взмахнув рукой. А заодно украдкой осмотрела помещение на предмет бегства – мало ли что не так пойдет. Но сразу поняла бесперспективность любой попытки побега. Большие, открытые из-за жары окна справа, хоть и без решеток, были перегорожены дородными боярами зловещей наружности. За спиной несговорчивый Иван с алебардой и те два стражника, которые дверь охраняют. Дверца, через которую вывалилась из странного подвала, наверняка потайная, так как ее больше не наблюдалось. Стена за троном ровная такая, досками обитая. В общем, дело гиблое, оставалось надеяться на собственное обаяние и русское гостеприимство.
– Только я не иноземная, русская я, из Москвы. Только время другое, из будущего я, – наугад брякнула девушка.
Бояре загалдели, переглядываясь, и встал самый толстый, а потому главный.
– Брешет басурманка, аки пес поповский, – прогудел он. – Был я в той Москве зачуханной, нет там подобных нарядов.
– Говорю же «из будущего», – жалобно напомнила Женька. – Вот вы мне не верите, а я, может, могу сказать, что там у вас дальше будет.
– И что же? – насмешливо осведомился Еремей.
– А какое это княжество?
– Царство у нас, девонька, – ласково, слишком ласково заметил Еремей, боярин испуганно сел и постарался стать неприметным. – А ты в столице, городище Бранск.
– Брянск? – изумилась Женька. – Это я что же, в Белоруссии?
– Белая Русь твоя далече отсюда будет, – еще ласковей проговорил Еремей. – Сказано тебе – Бранск.
– Ясно, – ноги у Женьки подкосились, но ее подхватил бдительный Иван. – А вы царь, но в княжеском корзне.
– Есть такое, – согласился Еремей, – Корзно, правда, царское. Князь, он, знаешь, обобщенную дружину водит, в государственное управление не лезет.
– Ой, мамочка, – прошептала Женька. – Так, похоже, я не в прошлом, а в параллельном мире, да?
– Не знаю, о чем ты говоришь, – Еремей сурово сдвинул брови, – да только лучше признавайся, как ты про комнату потайную узнала и кем ты сюда заслана, каким иноземным царством и с какой целью. Иначе сама знаешь…
– Знаю, – слабо кивнула Женька, совершенно не обратив внимания, что перебила царя. – Мой меч, твоя голова с плеч.
Бояре от такой наглости с мест повскакали и затрясли бородами и посохами.
– Это что же, ведьма басурманская царю-батюшке угрожать будет? – орали они, выказывая радение за страну. – Ишь ты, мечами размахалась!
Оправдываться было бессмысленно, и Женька торопливо перекрестилась и забормотала «Отче наш», в надежде откреститься хотя бы от «басурманства». Заметив ее движение, старший царевич нагнулся к уху Еремея и что-то торопливо проговорил. Но остановить бояр не посмел. Второй царевич тоже принялся что-то говорить отцу, но сперва смерил Женьку таким взглядом, что той захотелось дать нахалу по шее. Порыв пришлось сдержать и крепко стиснуть зубы, ожидая решения своей участи.
Гвалт стоял как на базаре, все махали руками, посохами, стараясь перекричать друг друга, младший царевич горячо выговаривал старшему брату, а тот отмахивался от него как от мухи и продолжал втолковывать свое Еремею. Вдобавок в зал прошмыгнул тот самый мужик, которого Женька заметила, вываливаясь из потайного коридора.
Пресловут пробрался к Еремею и, поклонившись, торопливо заговорил, захлебываясь от счастья. Наконец Еремей, до той поры молчаливый, выпрямился и хлопнул в ладоши. Все мгновенно стихли. Бояре поплюхались на лавки, стражники вытянулись в струнку, царевичи сели как положено, гордо глядя перед собой, а Пресловут отступил и замер.
– Спасибо вам за совет, бояре верные, – возвестил Еремей неожиданным для его габаритов глубоким голосом. – Спасибо за радение в делах государственных, да только надо мне поговорить с магом моим да царевичами. Все свободны. Стража тоже.
Бояре сдержанно возмутились, стража нахмурилась. Еремей прихлопнул ладонью по подлокотнику и тихо велел:
– Вон. Ваня, останься. Будешь нас охранять.
Стража облегченно вздохнула, бояре низко поклонились и степенно вышли через высокие двустворчатые двери. Стражники удалились следом. В тронном зале остались только царь с царевичами, стражник Иван, не отходивший от Женьки ни на шаг, и маг Пресловут.
– Валяй, говори, – разрешил Еремей.
Поскольку остались все свои да странная гостья, которую, если что и казнить не жалко, он позволил себе расслабиться, сдвинул корону набекрень и с облегченным вздохом развалился на троне.
– Я? – осторожно спросила Женька.
– Цыц, – беззлобно цыкнул царь. – Пресловут пусть говорит. Илья, Елисей, слушайте внимательно. Тебе, Илья, надо привыкать дела решать обдуманно, а ты, Елисей, послушай, на пользу пойдет.
Из его обращения Женька поняла, что старший Илья, а младший, тот, который нахал, – Елисей. Оба светло-русые, синеглазые, похожи друг на друга, а ростом, видать, пошли в маму, папа им обоим в пупок дышал. Илья выглядел серьезнее, а Елисей, если бы не его нахальный взгляд, давеча пробежавшийся по Женькиной фигуре, казался более веселым и улыбался так красиво. С таким прийти к подругам – значит вызвать стойкую зависть на пару месяцев.
– Эй, гостья, – Еремей помахал рукой. – Ты слушать будешь или сразу на кол?
Его слова произвели должный эффект. Вспомнив, где находится, Женька вздрогнула и, виновато пожав плечами, опустила голову.
– Давай, Пресловут, выкладывай, – велел Еремей, сложил ладони на животе, прикрыл глаза и приготовился слушать.
Краткая речь мага сводилась к тому, что Женька и впрямь прибыла из «мира далекого, не нашенского, по времени не пересекающегося, из земель далеких, недоступных» и опасности, как таковой, собой не представляет. А попала она сюда «по чьей-то воле злобной, да только зелье приворотное из-за кислоты соляной да лягушки подлой воспрепятствовало».
– Это как? – Еремей приоткрыл один глаз, с интересом глянув на Пресловута.
– Она должна была оказаться в другом месте, – уже простым языком, без выкрутасов, пояснил маг.
– Понятно. Дальше давай.
Выяснив, что опасности Женька не представляет, Илья облегченно вздохнул, а Елисей подмигнул.
Кто вызвал гостью, осталось неизвестным. Пресловут, для проверки и уточнения испросив разрешения царя, выдернул у Женьки волосок и сунул его в стеклянную колбу, где шипела и булькала синяя жидкость. Анализ показал, что девица самая что ни на есть русская, а если и были в роду какие басурмане, то много веков назад.
