Принцесса вандалов - Бенцони Жюльетта (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗

Неожиданный сюрприз ожидал Изабель. Стоило карете выехать из ворот, толпа, что собралась на улице, разразилась радостными восклицаниями. Изабель не поскупилась на улыбку для незнакомцев, которые еще не успели забыть, что не так давно требовали смерти Мазарини.

Арест Изабель де Шатильон-Колиньи произвел немалый шум в обществе, еще больший сопутствовал ее освобождению. Многоречивый Лоре посвятил ей очередную стихотворную поэму, где были такие строки:

Что же касается злосчастного д’Окенкура, который был причиной всех бед, то он получил то, чего хотел от кардинала, поклялся в верности королю и преспокойно удалился в собственные земли, не помышляя больше о своем «прекрасном ангеле». Но прожил он в тишине и спокойствии недолго. Похоже, в этом человеке жил бес непостоянства. Недолгое время спустя, он вновь перешел на сторону врагов Франции. Но счастья ему это не принесло. Через два года, когда французы осадили Дюнкерк, он был убит пулей из французского мушкета. А вскоре великий Тюренн разгромил испанские войска под командованием де Конде в сражении, которое стало называться «битвой в дюнах», так как происходило на морском берегу.

Аббатство Нотр-Дам-ла-Рояль было основано Бланкой Кастильской, матерью Людовика Святого. Его собор и здание благородных очертаний, где располагались кельи, украсили окрестность неподалеку от замка Понтуаз. Аббатство принадлежало цистерцианскому ордену и было предназначено для дам благородного происхождения. Аббатисами в нем всегда были знатные аристократки. Лет десять назад Катрин Орлеанская-Лонгвиль надела монашеское покрывало, а в прошлом году смиренно приняла крест аббатисы. Внутри монастырских стен, в парке, в стороне от основных зданий королева Бланка построила для себя небольшой павильон, чтобы уединяться в нем время от времени, но уединялся там чаще ее сын, Людовик Святой, а потом и внук [23], который любил приезжать сюда, чтобы «посоветоваться с собой в молчании», как любил он выражаться. Сюда в дни своих несчастий приехала его дочь Изабель, ставшая королевой Англии. Отсюда вылетела молния, покаравшая трех невесток короля и их любовников, обрушив на них жестокий пламень справедливости [24]. Впоследствии короли больше не приезжали сюда, зато принцессы и знатные дамы, желая обрести покой и очистить душу, приезжали часто и охотно, наслаждаясь красотой здешних мест, которые так полюбила Катрин Орлеанская-Лонгвиль, сестра герцога и золовка «несравненной» Анны-Женевьевы де Бурбон-Конде. Именно с ней и желала повидаться Изабель, чтобы исцелить даже не столько тело, сколько душу, прежде чем она увидится с сыном. Она не хотела, чтобы мальчик увидел свою мать в слабости, разбитую физически и душевно.

Зима не обошла монастырь снегом, ветром и холодом. Сквозняки гуляли по широким сводчатым коридорам, однако кельи, отведенные для приезжающих, не лишены были необходимых удобств. Матушка Катрин, так же как и монастырский духовник, умела выслушивать и врачевать сердечные раны. Изабель начала исцеление с исповеди и, рассказав все в мельчайших подробностях, почувствовала большое облегчение, словно приняла очищающую ванну, смыв с себя коросту. И сказала духовнику, что, если он сочтет нужным, она не будет возражать против нарушения тайны исповеди. Духовник весьма удивился.

– Такого нет у нас в обычае, дочь моя, – ответил он.

– Я знаю, но предъявленные мне обвинения слишком серьезны. Открывая Господу свое сердце, я открыла Ему все. Я никогда не злоумышляла на жизнь кардинала Мазарини и ничего для этого не делала.

Простая здоровая пища, заботы ученого аптекаря и молодость Изабель вскоре восстановили ее силы. Она собралась домой.

Матушка Катрин не без сожаления прощалась со своей гостьей. Облегчив душу исповедью, излечив ее от болезненных шипов подозрений, восстановив силы, молодая женщина обрела присущую ей веселость, добродушие и любезность. Но в ней созрело и желание восторжествовать над обидчиками, о чем она не стала никому говорить. Обида ее была велика, и она не собиралась забывать ее. Наоборот, не сомневалась, что наступит день, когда все ее слезы отольются злобным кошкам. Придя к аббатисе прощаться, Изабель приняла с открытым сердцем сердечное приглашение навещать монастырь.

– Наш дом всегда открыт для вас, и если вы будете вновь нуждаться в нашей помощи…

– Я всегда буду вспоминать с благодарностью вашу неизмеримую доброту ко мне, досточтимая матушка. И с радостью вернусь сюда, чтобы вновь испытать счастье говорить с вами и молиться.

Неожиданная радость ожидала Изабель при отъезде. Когда она подошла к карете, какой-то человек прыжком соскочил с козел и приблизился к ней. Одна рука у него висела на перевязи. Бастий! Да, это был Бастий, и взрывной характер Изабель тут же дал о себе знать.

– Ну наконец-то! Где ты, спрашивается, пропадал все это время? А ты был мне так нужен! Ты же поклялся своему господину всегда и везде быть для меня защитой!

Бастий опустился перед своей госпожой на одно колено, и лицо его, сиявшее радостью встречи, омрачилось.

– Простите меня, госпожа герцогиня. Я и сам без конца упрекал себя, и поверьте, скорее бы умер, чем изменил слову, данное моему господину в его смертный час. Но я ничего не знал и сам был на волосок от смерти в ту минуту, когда на вас обрушилась беда.

И он рассказал, что за день до ареста Изабель нечаянно попал в стычку, которые нередко случались в Париже, еще не остывшем после безумия Фронды. Получил удар в голову и очнулся на постели в доме старичков-галантерейщиков, которые нашли его у своих дверей.

– Мне невыносимо стыдно, что я не сумел исполнить своего долга, но клянусь спасением души, что произошло это не по злому умыслу, и я покорюсь вашему решению, если вы надумаете меня выгнать. Это не значит, что я покину вас. До тех пор, пока буду жив…

– На сегодня разговоров довольно! У нас немало других дел! И главное, мы должны вернуться домой! Как там мой сынок? Он здоров?

Суровое лицо Бастия осветилось улыбкой.

– Ваш сын чувствует себя лучше всех!

– Ну так скорее к нему! И садись со мной в карету. Нам есть о чем поговорить. Сразу скажи мне, что с Агатой? Ее выпустили из Бастилии?

– Она там и не была.

– То есть как? Ее увезли из Мелло в полицейской карете, охраняемой гвардейцами. Карета ехала передо мной, и уже в Париже на перекрестке мы разъехались в разные стороны. Агата была в ужасном состоянии, боялась тюрьмы и пыток, от которых погиб ее деверь.

– Она не доехала до тюрьмы. Ей удалось сбежать. Никто не знает, как ей это удалось, но во время переезда она сбежала и затерялась в городе. Никому не известно, где она и что с ней сталось.

– Боже мой! Куда она могла пойти? Одна! Ничего не имея! В паническом ужасе! Может быть, она у госпожи де Бриенн?

– Сбежав от полиции кардинала? Вряд ли она отважилась бы тревожить госпожу де Бриенн.

– Тогда куда? В монастырь? К своей матери? Кто может это знать?

Изабель не ждала на свой вопрос ответа. Она откинулась на подушки и погрузилась в эгоистическое блаженство, предвкушая возращение домой, встречу с сыном и матерью, которая, конечно же, оставалась с Людовиком-Гаспаром, пока ее не было. Пребывание в монастыре принесло Изабель большую пользу, и все же ей не захотелось остаться там навсегда, как собиралась когда-то Анна-Женевьева, тогда еще не ставшая герцогиней де Лонгвиль.

Воспоминание о злобной фурии мгновенно лишило Изабель ощущения безмятежного счастья, какое ее баюкало. Лишенная стыда тварь посмела обвинить ее без малейших на то оснований в попытке отравить Мазарини! Посмела писать об этом в письмах! Тремя кошмарными неделями, которые Изабель провела в особняке Фуке, она обязана преследованию этой злобной фурии! На ее же совести судьба несчастной Агаты де Рику!