Смерть в твоих глазах - Тамоников Александр Александрович (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Бестужева покачала головой, открыла дверь, прошла в квартиру и вскоре вернулась:
– Дома все в порядке, Гена. Завтра прошу не опаздывать. До свидания.
– До свидания, Лариса Константиновна.
Дверь квартиры № 13 закрылась на два замка. Коростылев медленно и задумчиво пошел вниз. Как она сказала? У нее своя жизнь, у него своя. Но он не может без нее. Может быть, надо пересилить себя, бросить к чертовой матери эту работу, уйти из отделения, уехать из Москвы? Далеко! Куда-нибудь на Мальдивы. Пить вино и джин, или что там подают? Гулять с местными красотками напропалую. Но… сможет ли он так? Чего уж себя обманывать, не сможет. Ему просто необходимо каждый день видеть Ларису, ощущать близость ее такого желанного тела, еле уловимый, сводящий с ума аромат духов. Хотя бы это. Если кто-нибудь раньше сказал ему, что именно такой и бывает настоящая любовь, он бы рассмеялся. А сейчас не до смеха, сейчас плакать хочется. И все же на душе как-то тепло. Да, любовь нередко приносит боль, но как же сладостна эта боль, это ожидание встречи с возлюбленной, как дорог ее мимолетно брошенный взгляд, очаровательная улыбка. Возможно, он сошел с ума. Пусть. Пусть сошел с ума. Но он, несмотря ни на что, счастливее других. В нем живет настоящая любовь, ради которой он готов на все. Даже на смерть.
Если бы знал Гена Коростылев, насколько близок он к ней был, к этой смерти.
Человек в черной одежде появился внезапно. Он вышел откуда-то сбоку и перегородил дорогу. Странная личность. В подъезде сумрачно, а на нем очки, на улице под тридцать градусов, а он в черной одежде. Прическа странная, и эти идиотские усы.
– Что вам надо? – спросил Геннадий.
И это были последние слова в его жизни.
Человек в черном резко выбросил вперед руку, и тело Гены взорвалось от нестерпимой, парализующей боли. Он открыл рот, но крик застыл где-то глубоко внутри, накрытый чем-то солоноватым, приторным, рвавшимся быстрее крика наружу. Между тем человек ударил второй раз, выше, в солнечное сплетение. В глазах Гены вспыхнуло пламя и рассыпалось тысячами искр, каждая из которых пронзила его раскаленными осколками. Убийца не вытащил нож, он так же резко дернул его вниз, распарывая живот. Теряя сознание, Гена с ужасом увидел, как наружу выползают его кишки.
Человек в черном подхватил тело, быстро протер лезвие о рубашку жертвы, потащил его под лестницу к двери, ведущей в подвал, и замер, напрягшись.
В подъезд вошли люди. Их было двое. Судя по голосам, пожилая пара:
– И все же, Костя, что бы ни говорили, а Вадим не пара Рите. У девочки утонченная душа художника, она, как хрустальная веточка, чуть подвинешь, переломится. Рита живет в мире танца, музыки. Вадим же ухоженный, здесь ничего не скажу, красивый, этого тоже не отнять, но холодный, расчетливый. В его глазах нет любви.
– Все ты, дорогая, успела высмотреть! Остается удивляться, когда только успела. И, в конце концов, это не наше с тобой дело, что Вадим и Рита решили связать свои судьбы. Родители молодых выглядели вполне довольными.
– Как же! Конечно, довольны, особенно Мария. Дочь выходит замуж за преуспевающего бизнесмена с прекрасной репутацией и отличной перспективой совсем скоро возглавить крупный международный холдинг. Что еще матери надо?
– Но и Рита имеет собственное мнение. Ее же насильно под венец никто не тащит!
– Ритуля – еще несмышленый ребенок, ей только исполнилось восемнадцать. Она еще не понимает, что такое любовь. Боюсь…
Шаги на лестнице стихли. Разговор пожилой пары оборвался на втором этаже звуком закрывшейся двери.
«Черт, – подумал человек в черном, – принесла вас нечистая. А ведь так можно было и спалиться. Пришлось бы и их валить. Прокол. В следующий раз надо быть осторожнее».
Он затащил окровавленный труп в подвал, закрыл за собой металлическую дверку, обошел лужицу крови, что протянулась до площадки первой секции почтовых ящиков, вышел из подъезда и не спеша, прижимаясь к зданию, ушел за угол. Туда, откуда пришел. Вскоре черная «Тойота» неслась по проспекту к Садовому кольцу…
«Опель» Воронова подъехал к девятиэтажному дому, так называемой «брежневке» в 22.20. Следователь указал на лет двадцать не видавшее ремонта здание:
– Это и есть твой дом, Диман?
– Он чем-то тебе не нравится?
– Да уж, офицеру, командиру группы спецназа, что реально воюет с террористами разных мастей, могли бы выделить жилье и получше, и не на окраине.
– А мне здесь нравится. Если учесть, что бываю дома в лучшем случае раз в году.
– Представляю, что у тебя в самой квартире творится.
– Там все нормально, только пыль, наверное, с палец толщиной, так это поправимо. Минут двадцать работы пылесоса, и порядок.
– Пылесосить в это время?
– А что? Еще нет одиннадцати. Но если мы и дальше будем болтать в машине, то тогда действительно придется убирать пыль вручную.
– Веди в свои апартаменты.
– Лишь бы лифт работал, а то накупили кучу разной всячины. Забивать холодильник сам будешь!
– Не волнуйся.
Офицеры достали из багажника шесть объемис-тых фирменных супермаркетовских пакетов и пошли к дому.
– Да! Согласен! – сказал вдруг Воронов.
– С чем? Или с кем? – посмотрел на друга Веселов.
– Придется мне повозиться с холодильником. Он хоть какой марки у тебя?
– «Орск». Старый надежный советский «Орск».
– Ну, мы так не договаривались, я думал, у тебя действительно холодильник, а в «Орск» и половины купленного не впихнешь.
– Это, Валера, твои проблемы.
Лифт работал, и друзья в 22.35 вошли в квартиру № 62.
– Занесло тебя на седьмой этаж, – недовольно пробурчал Воронов.
– Я не выбирал.
– Понятно! Открывай окна, а то в морге легче дышится.
– Сравнил тоже. Занимайся продуктами, и бог тебе в помощь, Валера!
Быстро наведя поверхностный порядок, офицеры устроились на кухне. Выпили, закусили, вспомнили школьную молодость.
– А помнишь, Диман, как ты Катюху у меня – отбил?
– Она сама выбрала меня.
– Конечно, если ты ей прохода не давал. А я любил ее, и у нас все могло бы сложиться. Но ты – ни себе, ни людям.
– Интересно, где она сейчас? Что делает? Счастлива ли?
– Насчет счастлива или нет, не знаю, но Катя сейчас в Канаде.
– В Канаде? – удивился Веселов. – Каким ветром ее туда занесло?
– Вышла замуж за канадца. В каком городе живет, точно не знаю, у нее двое детей.
– Ну, вот видишь? А что она с нами имела бы? Но ладно, ты хотел поговорить со мной насчет Ларисы Бестужевой.
– Да, – кивнул Воронов, – но прежде ответь, пожалуйста, на вопрос – о Сергее, ее муже, есть какие-либо известия?
– Была наводка. Как раз перед отпуском один кавказец сообщил о банде, устроившей базу возле населенного пункта. Его название тебе ни о чем не скажет, так что не буду называть. Этот же кавказец сообщил, что в банде находится русский офицер, якобы год назад сдавшийся в плен бандитам и именно в районе, где пропал Сергей. Чабан не видел лица офицера, однако отметил, что тот при оружии и свободно общается с главарем. Мою группу бросили на эту базу. Мы разгромили ее, предателя взяли живым. Честно скажу, больше всего я не хотел, чтобы этим предателем оказался Бестужев. К счастью, страхи не оправдались. Мы взяли другого человека, тоже когда-то старшего лейтенанта. Он был смертельно ранен, но я успел с ним поговорить. О Сергее он ничего толком не знает. Слышал, «духи» некоего Бахшана сумели взять нашего раненого офицера. Так что у меня есть веские основания считать, что Бестужев находится у Бахшана.
– И вы не пытались ликвидировать его базу?
– Нет, Валера, потому что Бахшан со своими головорезами сейчас в Грузии. Конечно, поступи приказ, мы достали бы «духов» и там, но руководство не решилось накалять и так непростую обстановку вокруг отношений Москвы и Тбилиси. А почему ты спросил меня о Бестужеве? Лариса просила? Но я и сам бы ей все рассказал.
– Дело в том, Дима, что события, происходящие вокруг Ларисы, наводят на мысль, что Сергей Бестужев и есть тот убийца, который убирает всех, кто каким-либо образом приближается к его жене, – вздохнул Воронов, перекидывая из одной руки в другую зажигалку.
