P.S. Я тебя ненавижу! - Усачева Елена Александровна (читать книги онлайн бесплатно полные версии .txt) 📗
— Извини! Нам пора! — Он щелкнул Элю по носу. — Виль! — крикнул он в сторону коридора. — Приросла к телевизору? Каким клеем тебе там намазано? — Повернулся на пороге. — И никогда не пей кипяток. От этого будет кожа во рту облезать. — Он скорчил страшную рожицу. — Бррр, противно. Как потом целоваться?
Эля против своей воли фыркнула. Еще раз, а потом засмеялась. За Алькиной спиной появилась довольная Виолетта.
— Чего вы тут чашки бьете, а мне даже бутерброда не дали, — притворно возмутилась она.
— Ешь свой бутерброд и поехали новых лошадей на ипподроме смотреть, чудо мое!
Эля судорожно всхлипнула. Как она им сейчас завидовала. А ведь такое же счастье могло быть и у нее. Снова потекли слезы. Ладно, проехали. Лечиться так лечиться.
Виолетта съела бутерброд. Сначала свой, потом Овсянкина. Выпила чай с сахаром, забавно морщась, потому что он все еще был горячий. Поглядела на оставшийся кусок сыра, но решила проявить скромность и не стала просить добавки. Алька с восторгом смотрел на ее живое лицо, на то, как она легко, без ломания пьет чай, как говорит простые вещи, без желания покрасоваться, произвести впечатление. И где таких простых выпекают? Эля бы сходила, прикупила себе парочку.
Они ушли, а Эля еще долго плакала, сама не зная почему. Ей все казалось, она чувствует на губах Алькин поцелуй, но там было уже много слез, чтобы хоть что-то осталось, соль все путала.
Слезы завершились тяжелым сном под закат. Пробуждение было более угнетающим, чем та темнота, в которой она провела эти два часа. Лицо пощипывало от слез, переносица была забита, глаза открывались с трудом — она, наверное, страшно опухла, и в ближайшие два года ей лучше не смотреться в зеркало. Она все же встала, добрела до ванной. Припухшие веки и мешки под глазами, тяжелое, чуть оплывшее лицо. Во рту стоял неприятный вкус облезающей кожи, горло саднило, желудок выдавал противную отрыжку. Да, сегодняшний день она запомнит надолго.
Покопалась в себе, пытаясь воскресить былую тоску и чувство, что все пропало, но ни на слезы, ни на расстройство сил не было.
Она полезла под душ и вместе с прохладой, быстро забравшейся под кожу и заметно взбодрившей, поняла, что должна сделать. Если раз за разом, общаясь с парнями, она совершает одни и те же ошибки, то надо что-то менять. А что, если Ирина Александровна была права, и она не ненавидела Максимихина, а любила? Что она спутала жажду мести с простой любовью? Что попытки сделать ему хуже — не более чем желание привлечь внимание? И она всего лишь ревновала к Алке, придумывая, как они расстанутся. Интересно, в какую школу перешел Максимихин? И что с ним стало теперь? И можно ли что-то исправить? А не заглянуть ли к нему в гости? Поговорить, все объяснить. Можно и прощения попросить…
Да! Все просто! Это будет та самая правильность, которой так не хватает этому миру. В старых записных книжках у нее есть Сашкин телефон. По Интернету она найдет адрес. Придет к нему. И ведь не убьет же он. Не убьет…
Вылетела из ванны. Чтобы заморозить в себе последние сомнения, достала из холодильника пакет молока и выпила прямо из надреза. Желудок обалдело булькнул — сегодня у него выдался день контрастов.
На улице было холодно и ветрено. Эля куталась в куртку. Она сама не поняла, почему так оделась — юбка, блузка, полусапожки. Зябко. Катается в кармане стеклянный шарик с искринкой. Она его нашла в ящике стола. Сколько он там пролежал? Ведь когда-то она решила, что он приносит удачу, помогает. Может, и правда он так делал? Зачем она его бросила? Вот все и пошло наперекосяк, неправильно. А он все время ждал в темноте, звал, обещал, что придет на подмогу. Самое время его возвращать. Эле очень нужна помощь.
Уже около дома Максимихина в душе родилось подозрение, что Интернет ошибся, что пришла она не туда. Смутное воспоминание — они с Алкой прячутся на детской площадке, из дома выходит Сашка с мамой, темноволосой грузной женщиной. А здесь — ни детской площадки, ни похожего подъезда. Может, переехали?
Загадала — если через десять шагов встретит парня, значит, идет она правильно. Один, два, три, четыре, пять… лучше бы загадала шоколадку в киоске, с мишками на упаковке, голубенькую такую.
Так есть опять захотелось…
Пять, шесть, семь… Или пакетик орешков. Кешью. Десять.
Парень не шел, он стоял. Высокий, сутуловатый, в черной куртке. Руки в карманах, из правого торчит поводок. То, что гуляло около его ног, тяжело было назвать собакой. Нечто мелкое, лохматое, неопределенной породы.
Парень! Адрес правильный!
Эля улыбнулась так кстати подвернувшейся примете. Парень перехватил ее улыбку, взволнованно огляделся, снова посмотрел на нее, кинул взгляд на свою куртку.
Эля уже прошла мимо, когда он не выдержал и окликнул ее:
— Знакомы, что ли?
— Нет, — легко ответила Эля. — Просто день сегодня хороший.
— Чего хорошего-то? — успокоился парень, собираясь снова впасть в задумчивую кому. — Осень.
— Я на соревнованиях выиграла!
От этих слов стало радостно. Она и правда победила! Сегодня! Везде победила — и в спорте, и в жизни! Это ее день, она сможет все-все исправить и зажить по-другому.
— Конкурс красоты, что ли? — откровенно тупил парень.
— Конкур. — Эля подошла к парню. Почему бы и нет? Сегодня она готова любить весь мир и с каждым говорить. — Это на лошади через препятствие. А ты здесь живешь?
— В этом доме, — парень подтянул к себе вяло пискнувшего зверька.
— Знаешь такого — Максимихина? Сашку.
— Кто ж не знает Максика!
Эмоции в голосе парня не прибавилось.
— Он в тридцать шестой живет?
Парень завис, меланхолично разглядывая Элю.
— Ну да… — выдавил он из себя. — А ты, типа, с ним?
— Мы вместе… учились. — Чуть не сказала «воевали».
Все, в мозгах у парня что-то переключилось, он уперся взглядом в Элю, застыл.
«Дырку делает», — испугалась Эля и побежала к подъезду.
Настроение сбилось. Она попыталась вернуть былую легкость, уверенность в победе. Тем более подъезд открыла выходившая старушка. Это же какая удача!
На четвертый этаж поднялась пешком.
Обыкновенная железная дверь. За ней — тишина. А нет, вот что-то упало. Музыка заиграла. Это пианино? Кто там может играть? Смолкло. Наверное, радио.
Эля заметила, что стоит, вытянувшись в сторону двери. Спокойно! Все хорошо. Она встала ровнее, одернула на себе куртку, сглотнула, почувствовав вернувшуюся боль. Зачем она пила кипяток? Героиня нашлась!
Еще раз оправила куртку, коснулась волос. Вспомнила, что так делала папина знакомая Наташа, заставила себя опустить руку, но тут же протянула ее к звонку.
Предположим, откроет Максимихин. Она ему улыбнется. Он улыбнется в ответ. Что-то сегодня очень много улыбок. Вилька улыбалась, Миша улыбался, Овсянкин скалился. Парень этот с болонкой изображал восторг. Нет, она не будет улыбаться. С чего она ему будет улыбаться? Просто скажет: «Привет!»
Дома его может и не оказаться. Тогда дверь откроет мама, Эля поздоровается, извинится и передаст этот самый привет Максимихину. Скажет, что зайдет позже.
Дверь может открыть папа. Папе она ничего говорить не будет. Извинится и уйдет. Бабушкам-дедушкам тоже. Братья и сестрыостанутся без объяснений. Зачем ей братья и сестры, если ей надо поговорить с Сашкой?
Эля попятилась. Спустилась на пролет к окну, достала телефон. Сейчас она ему позвонит, спросит, где он, и предложит встретиться. Отыскала в сотовом его номер. Откуда он? Наверное, кто-то кидал оптом все телефоны класса. Помедлила, держа палец на кнопке с зеленой трубкой. Увидит Максимихин, что это она звонит, и сбросит вызов. А потом бегай за ним, доказывай, что ты не верблюд.
Свернула телефонную книжку, сунула мобильник в карман. Не то, лучше сразу встретиться. Тут уж он не отвертится, будет вынужден ее выслушать.
Снова поднялась к двери и решительно протянула руку. Коричневая кнопка звонка вяло сидела в своем гнезде, болталась. Чуть подпрыгнула под пальцем, щелкнула, как будто собиралась позвонить. Тишина.
