Казак в Раю - Белянин Андрей Олегович (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
Бровушки еврейской военнослужащей встали удивлённым шалашиком. Из-под сомкнутых ресниц едва не выкатилась предательская слезинка, горло перехватило от сладостной неги и боли. Она уже почти была готова вскочить и чмокнуть этого «усатого недоумка» прямо в бесстыжие глаза, как…
— Ну, может, не такая красивая, как ваши юные эльфийки, или вон хоть эти голые нимфеи, но… Видел, какая у неё грудь? А я видел! И могу с удовлетворением отметить, это было запоминающееся зрелище…
Бац! Крепкая, сухая ветка взлетела вверх, целя прямо в кокарду, но в последний момент казак, откинувшись назад, принял удар на подставленную шашку. От удивления у Рахили разом пропала вся ярость…
— Я знал, что ты не спишь, — виновато улыбнулся Иван, причём припас для этого одну из своих самых чарующих улыбок.
— Таки знал? И поэтому трепался здесь и ему о моём святом и интимном?!
— Дети мои, с вашего разрешения, я удалюсь на время. — Ушлый эльф вновь уловил в голосе девушки признаки возвращающейся грозы и, прихватив священный меч, удрал первым. Себе он объяснил это как «поход на разведку», с удовольствием прислушиваясь к воплям за спиной и шуму драки, оборачиваться на которую не имело смысла. Если, конечно, не хочешь сам словить лишних неприятностей…
Миллавеллор вообще редко утруждал себя длительной умственной деятельностью. Как и большинство толкиенистов, он был убеждён лишь в двух вещах: 1) «Сага о кольце» — священна, и каждое слово в ней истинно! 2) Люди всё равно хоть в чём-то, как-то, где-то, почему-то и зачем-то, но хуже эльфов! Поэтому его отношение к ребятам являлось, скорее, снисходительным и несколько потребительским…
Иван, по его мнению, чересчур серьёзно относился к капризам своей спутницы, не слушал советов старших, не понимал таинства травокурения, а значит, был попросту глуповат. Рахиль — это отдельная тема, даже не для разговора, а для целого учебника по самозащите от женской агрессии, стервозности, бесстыдства, безрассудства и… Он, наверное, мог бы перечислять долго, так и не признавшись даже самому себе, что эти двое на самом-то деле ужасно ему нравятся.
Осторожным эльфийским шагом обойдя ближайшие кусты и не найдя ничего подозрительного ни там, ни в безмятежном плеске волн, блуждающий философ вернулся к гаснущему огню. Сучья почти прогорели, а в оранжевом отсвете тлеющих углей мирно спали казак и еврейка. Не в обнимку, но крепко прижавшись спиной друг к другу, так теплее…
— Дети вы и есть, — с меланхоличной нежностью прошептал седой эльф и неспешно подкинул веток в костёр. — Да хранит нас всех меч Святого Джона…
Ночное небо сияло бриллиантовыми россыпями звёзд, неполная луна казалась грубовато обкусанной серебряной монеткой раннефракийского периода. Воздух пах чистой и чуть дурманной смесью ароматов соснового леса, прибрежных трав, тёплого ила и волчьей шерсти. Последнее обстоятельство уже задрёмывающий Миллавеллор уловил самым кончиком длинного носа. Его остроконечные уши мгновенно встали торчком, ладонь легла на рукоять охотничьего ножа, а едва ли не из-под земли над спящими героями возникла массивная фигура с пылающими глазами…
— Приветствую тебя, эльф! — вежливым тихим рыком начал оборотень. — Мы с тобой братья по древней крови и не причиним друг другу вреда. Оставь свой нож, мне нужны только люди…
Седой философ раздумчиво пожал плечами, взвесил все за и против, кивнул и убрал правую руку с ножа.
— Ты мудр, мой эльфийский брат, — удовлетворённо оскалился оборотень, демонстрируя белоснежные клыки. — Люди умрут быстро, они и не подозревают, какие древние родственные узы связывают всех обитателей Холмов. Твоя доля будет уплачена, и…
…Меч Святого Джона, брошенный не целясь, сидя, с левой руки, дважды перевернулся в воздухе, холодной молнией пронзил пасть зверя, выйдя из могучего загривка! Оборотень рухнул без звука…
— Нашёл родственника, собака страшная, — брезгливо сплюнул Миллавеллор, поднимаясь на ноги. — Вот из-за таких заигравшихся идиотов благородное движение ролевиков подвергается небеспочвенной критике во всём цивилизованном обществе!
…В красных глазах трупа отражалась дрожащая луна. Рахиль и Иван даже не проснулись, их сон был сладок и безмятежен…
Глава двадцать девятая
…Каково было скромно пригревшейся еврейской девушке продрать глазки от свежего утреннего ветерка и обнаружить буквально в метре от собственного носа бездыханного монстра с оскаленными клыками и слипшейся от крови шерстью… Даже не пытайтесь себе это представить. Визг, который издала отчаянная дочь Израиля, едва не вызвал инфаркт у столь же отважного подъесаула!
Миллавеллор, прекрасно проведший ночь без сна, но с самокруткой, только страдальчески поморщился. До объяснений, что здесь произошло, он снизошёл гораздо позже, когда Рахиль отвизжалась, отревелась, оторалась и отматюкалась на трёх языках…
— Бывший ролевик, говоришь, — недоверчиво уточнил казак, всё ещё держась за сердце. — По виду больше похож на мента-оборотня. Я такие рожи по телевизору видел, в передачах о борьбе за чистоту милицейских рядов…
— Такие рожи?! Ой… а вы ещё спрашивали, почему все евреи эмигрируют в Израиль — таки вот она, причина!
— Просто он заигрался, — вступился за труп его же остроухий убийца. — В ролевых эпопеях всегда есть опасность восприятия игры всерьёз. Можно играть в плохого героя, но нельзя жить этим образом. Перевоплощение может стать необратимым…
Все понимающе помолчали. Потом был короткий диспут на тему: куда деть тело? Бросить в реку не позволяла Рахиль, всегда трепетно относившаяся к экологии, сжечь на костре не дала она же, ссылаясь на непереносимость запаха палёной шерсти, а копать могилу шашкой, кинжалом и священным артефактом — наотрез отказались мужчины!
Разумного компромисса никто не предложил, вся троица едва не перешла на личности, как вдруг из-за ближайшей берёзовой рощицы раздался малиновый благовест заутрени. Чарующий перезвон православных колоколов на фоне пробуждающейся зари, напыщенного эльфа и мрачной иудейки, препирающихся над трупом жуткого оборотня, имел такой резонанс, что подъесаул невольно опустился на колени. Рахиль и Миллавеллор дружно заткнулись…
— Господи, неужели? Звону ли колоколов православных храмов Твоих внемлю? Испытания и муки мои претерпеша смиренно, и награды Высшей удостаиваюсь? Вот он Рай для души христианской, всех прочих Раёв избегаеша, всех соблазнов отвергаеша, всех врагов посрамляеша — во единый чертог Господний рабу своему войти позволяеша… И ныне, и присно, и во веки веков!
— Э-э… Ваня, — осторожно подала голос девушка. — Я таки чую, вас припекло — вы говорите, как по книге. Может, я что и не так цитирую в свете торжественности момента — но мне за вас радостно! Честное еврейское…
— Спасибо, Рахиль. — Иван широко перекрестился и встал. — Ибо ныне нашёл я свой православный Рай и останусь там навеки…
Старый эльф первым пожал руку молодого человека. Он никогда не был в этих местах, но охотно предположил, что присутствие Рая чувствуют сердцем, и если здесь их «братству» предстоит расстаться — значит, такова судьба. В конце концов, ведь меч Святого Джона он всё равно получил…
…Рахиль потуже затянула ремень на голодном пузе, поправила форму, закинув автомат за спину, и почти сухо, без эмоций, попрощалась с другом:
— Ну что ж, казак Кочуев, пока! Мы таки неплохо погуляли в двухместном приключении, эльф не в счёт… При случае вспоминайте чем-нибудь хорошим. Если слишком часто была окончательной дурой — таки простите…
Бывший подъесаул неловко обнял её, быстро прижал к груди и резко разомкнул объятия. Его мысли были уже далеко, там, в золотом сиянии неба, за берёзовой рощей, где в прозрачном утреннем мареве всё ещё дрожали возвышенные отголоски колокольного звона… Иван развернулся, поправил фуражку и решительно зашагал вперёд по узенькой, едва заметной тропинке. Через несколько шагов он сбился и встал…
