Княжна - Берендеева Светлана (книги онлайн без регистрации txt) 📗
Однажды букет собрали да царю поднесли. Он, как дитя, обрадовался – очень цветы любил. Здоровье его заметно поправлялось, и ходил уже хорошо, пошучивать начал. А потом, от докторов потихоньку, и водочку принимать стал. Совсем, значит, в свою кондицию пришёл.
Ну а раз так, решили к Олизарам ехать. Графиня уже несколько раз гонца присылала, что ждёт. Снова сборы, укладка развешанных было одёжек.
Отслужили с утра молебен с благодарствием за выздоровление и отправились.
Мария выпросилась верхом ехать, с самой Москвы не пробовала, засиделась. А уж Зорька-то как рада была, её в обозе вели, да, видать, выгуливали мало. Пока седлали, она конюхов прямо измучила, никак стоять не хотела.
Как весело было скакать рядом с царской каретой и чувствовать на себе восхищенные взгляды. На Марии была та же синяя московская амазонка, в которой она ощущала себя ловкой и красивой. Потом карета стала бултыхаться на плохой дороге, и пришлось перевести лошадь на шаг. Шагом Зорька тоже хорошо ходила, высоко поднимала стройные ноги, встряхивала головой со звенящим убором, но вскоре ей это надоело – затанцевала. Мария оглянулась вопросительно, получила разрешающий кивок Катерины и пустила лошадь в галоп.
Ах, как славно было принимать на щёки и грудь весенний ветер и чувствовать себя такой же быстрой и лёгкой, как этот ветер! Они унеслись вперёд всего поезда, благо дорога была без развилок – не заплутаешь. Но вдруг навстречу из-за поворота показались трое всадников. Ой, Никола-угодник, худа не было бы! Может, повернуть назад, к поезду? Нет, подождать можно немного, Зорька у неё резвая, унесёт, если что.
– Ну трусиха, – сказала себе самой Мария через малое время. – Хорошо, что наутёк не бросилась. Вот конфуз вышел бы!
На передней лошади Тадеуш Тыклинский. Он Марию тоже признал, поскакал скорее, за несколько шагов остановил лошадь и низко склонился, так что его тёмные кудри, вернее кудри парика, упали на гриву коня. Оказывается, графиня Олизар в своём гостеприимном нетерпении просила пана Тадеуша поехать навстречу, чтобы дорогие гости не заблудились.
Говоря всё это, пан не отрывал от Марии восхищённого взгляда. Его глаза обегали всю наездницу от маленькой горностаевой шапочки до замшевых перчаток и носков сапожек, видневшихся из-за края юбки.
– Панна Мария становится всё прекраснее каждый раз, когда вижу её снова. А вот так, верхом на лошади – просто королева!
Мария нахмурилась. С какой стати он говорит ей это?
– Поедемте обратно к их величествам, пан Тадеуш.
И, не ожидая ответа, поворотила Зорьку.
Пан ехал рядом с грустным лицом, а Мария ещё веселее стала.
– Пан Тадеуш, – позвала она.
Он повернулся, просветлев, Марии стало стыдно. Фу, какая злая! Чтобы такое спросить у него?
– Пан Тадеуш, а граф и графиня Олизар старые? То есть я хотела спросить, сколько им лет?
– Пану Олизару около сорока, а графиня молода, женщины не стареют. Впрочем, сейчас нас ждёт одна пани графиня, граф в отъезде. Но скучать гости не будут. Уже приглашены музыканты, будет и бал, и концерт, извещены все соседи, и охота заказана.
– Охота, – у Марии загорелись глаза, – а я ни разу на такой охоте не была.
– О, панне Марии непременно понравится. Для такой ловкой наездницы это будет очень весело.
– Но я совсем не умею.
– Пусть панна Мария не волнуется, я ей всё объясню. Панна Мария позволит мне это?
Он ехал уже совсем рядом и при последних словах наклонился к ней. Вкрадчивая интонация – что именно он хотел, чтоб она позволила? Однако!
Мария пустила Зорьку в галоп и, перегнувшись назад станом, крикнула на скаку:
– Благодарю вас.
Пан догнал её только у самого поезда, холопы отстали. Лицо у него разгорячённое, с разгону подскакал, схватил за руку.
– Панна Мария…
Она посмотрела на него холодно, показала бровями на подъезжающую царскую карету. Пан выпустил её руку и отъехал.
У въезда в имение Олизаров гостей встречали всадники, поскакали по бокам и сзади. Тотчас грянула музыка – по сторонам дороги стояли музыканты и, как только процессия до них доезжала, поворачивались и, не переставая играть, шли рядом. Так медленно и торжественно приблизился царский поезд ко дворцу. Слякотные ступени были застланы алым ковром, сразу за дверью лица окатил аромат зелени и цветов.
Внизу парадной лестницы стояла графиня в уборе из бриллиантов, перьев и живых цветов. Она была красива, почти молода и очень обнажена.
С лестницы грянул новый оркестр, теперь это были уже не трубы, а скрипки, и два кавалера, припавши на одно колено, поднесли царю подушку с ключами от замка, царице – букет громадных махровых гвоздик.
Очень всё это получилось помпезно и плезирно. Истинно царская встреча!
Один только был маленький повод для хихиканья фрейлин. Кавалер, который ключи царю подавал, роста был обыкновенного, а на одном колене он русскому царю ниже пояса стал. Так что пришлось Петру, дабы не кланяться, подушку к себе кверху подтянуть, а уж с неё пристойно ключи взять. Кавалер же подушку очень крепко держал, и получилось, что царь за подушку его целиком с колена вытянул. Ну да ничего, кроме фрейлин никто и не заметил. А с этих хохотушек что взять!
Оркестр расступился, продолжая играть, и гости двинулись наверх по роскошно убранной лестнице. Плезир продолжался.
Девы шли сразу за Екатериной и услышали, как Пётр сказал:
– А эта графиня приглядна, смачная бабёнка. А, Катенька?
Катерина добродушно улыбнулась в ответ.
– Господи, – вырвалось у Нины, – неужели в ней совсем ревности нет?
– И никогда не было, – прошептала Варенька. – Слышала бы ты, какие фигуры царь прежде выделывал! Теперь-то что, уж угомонился.
Царскую чету графиня самолично проводила до их апартаментов и, пожелав приятного отдыха с дороги, предупредила, что гости к обеду часа через три съезжаться начнут.
Фрейлин Катерина тотчас отослала, видно было, что не терпится ей, а ещё более Петру, одним остаться. Фрейлинам комнаты далеко отвели, в третьем этаже, и не очень удобные – все три в общий коридор выходили и из коридора же в туалетную комнату дверь. В прежнем дворце и их комнаты, и туалетная, и гардеробная вместе были и с общим входом. А тут вообще без гардеробной – в комнате, стало быть, всё вешать. Так что они рассудили из одной комнаты гардеробную общую сделать и тут же велели прислуге свои сундуки и корзинки туда принести. А у двух других комнат общая дверь в стене оказалась мебелью заставленная. Ну, распорядиться мебель передвинуть – дело недолгое; и вот у них спальная и гостиная получились.
Пока лакеями командовали – и кровати ведь в одну комнату снести надо – время одеваться пришло. На этот раз Нина решила, что они все в синем или голубом будут. Варенька заспорила было, к ней более зелёный шёл, но потом вспомнила, что назавтра бал назначен, и согласилась в зелёном завтра быть.
– Это что же, – удивилась Мария, – мы теперь всегда в одном цвете будем?
– Ну, не всегда, – хором ответили подруги. – Но иногда это очень даже приглядно, если все трое в одном колере.
– Что тут приглядного, не понимаю, – пробурчала Мария, но спорить не стала.
Но вот они уже оделись и ещё раз поправили друг другу причёски и ещё раз оглядели себя в зеркале, а за ними всё не шли. Вышли, на часы посмотрели – пора.
– Может, забыли про нас?
– Как это можно про нас забыть?
– А может, стряслось что?
Так, переговариваясь, дошли до царёвых покоев. Ни денщика, ни лакея. Постучали. Ещё раз постучали. Вошли. В зале никого. Постучали в комнату Катерины.
– Умерли они что ли?
– А может уже ушли?
Тут из другой двери высунулась лохматая голова Катерины.
– Что вы, девоньки?
– Так пора уже, Катерина Алексевна.
– Ой… А мы и про время забыли, разоспались.
Катерина смутилась, и девы со смущением отвели в сторону глаза.
– Катя, что там? – голос Петра из-за двери.
– Сейчас, государь, сейчас… Девоньки, вы подождите там… Да Глашу мне пришлите.
