Москва. Великие стройки социализма - Рогачев Алексей Вячеславович (мир бесплатных книг .txt) 📗

«Москва», как одно из важнейших зданий, строившихся в те годы и при этом никак не вписывавшихся по своей архитектуре в строгие каноны классицизма, не могла не подвергнуться суровой оценке. Нужно было учитывать и то, что А.В. Щусев вовсе не собирался слепо следовать предначертаниям Жолтовского, а пытался создать некую новую архитектуру, которую критики ядовито именовали «щусизм» [90]. Потому вполне логично, что еще не завершенная первая очередь гостиницы стала объектом критических публикаций, впрочем довольно доброжелательных, на страницах ведущего архитектурного журнала тех лет – «Архитектура СССР» [91]. Неким итогом этих разборов стала творческая дискуссия на собрании секции теории и критики Академии архитектуры СССР. Обсуждение проходило в начале 1936 года, когда правая башня главного фасада еще строилась и фасад этот выглядел резко асимметричным.

С докладом выступил один из ведущих архитектурных критиков профессор А.И. Некрасов. Сдержанной похвалы удостоилось пространственное решение гостиницы, которая, по мнению критика, хорошо держала своими углами короткий проспект Охотного Ряда. Как неплохой отмечался и общий принцип членения фасадов по горизонтали и вертикали. Однако далее А.И. Некрасов перешел к недостаткам, главным из которых он считал «отзвуки конструктивизма», причем все новое оформление, рассчитанное на то, чтобы их скрыть, на самом деле их лишь подчеркивало. Очень не понравился критику главный фасад по улице Горького, где, по его мнению, была сделана попытка соединить несоединимые формы.

Все же общий вывод доклада навевал оптимизм: если отличительными чертами гостиницы должны быть ясность, рациональность и жизнерадостность, то образ нового здания авторами гостиницы «Москва» найден правильно, и характер гостиницы выражен вполне отчетливо.

Гостиница Моссовета. Вариант фасада по площади Свердлова. Арх. А.В. Щусев. 1934 г.

От имени авторского коллектива выступал А.В. Щусев, рассказавший, какими сложными путями пришел он к новому образу гостиницы – центрального большого здания в Москве, в котором люди пребывают временно, куда они приезжают по делам из других городов. Для придания жизнерадостности железобетонному зданию в одиннадцать – шестнадцать этажей использовались мотивы архитектуры французского и итальянского Ренессанса, и на их основе была выработана «новая архитектура».

А.В. Щусев отмел обвинение в эклектизме деталей, признав лишь, что имела место плохая увязка деталей между собой. Основную вину за это он возложил на свою бригаду, которая «была очень слаба», и маэстро «приходилось учить ее на ходу и прорабатывать все детали с очень слабыми силами, применяя чрезвычайно быстрые темпы».

В качестве удачного решения А.В. Щусев привел колоннаду по улице Горького, функционально оправданную тем, что она держала ресторан. Для оформления квадратных колонн, превышавших по высоте колонны Большого театра, были использованы мотивы раннего Ренессанса. В целом затея удалась, и вообще весь силуэт с улицы Горького оказался хорош.

Довольно подробно обрисовал Щусев перспективы доводки оформления – тщательную прорисовку ажурных балюстрад и башен. Завершать и обогатить главный фасад предполагалось установкой на нем скульптуры В.И. Мухиной. Особые надежды возлагались и на еще не построенную башню у площади Свердлова. Новые части здания должны были «растворить» недостатки отдельных деталей.

В развернувшейся после основных докладов дискуссии преобладали выступления, носившие явно критический характер. Один из ведущих советских архитекторов того времени М.В. Крюков указывал на отсутствие цельности в облике здания: детали невыразительны, пестры и эклектичны, да еще и разномасштабны. В качестве примера приводились устои (назвать колоннами критик их не решился) главного фасада по улице Горького, которые совершенно не соответствовали мелким членениям фасада по Охотному Ряду. Хотя последний нравился Крюкову в большей степени, но и там находились детали, словно изготовленные в разных мастерских по различным заказам. Именно в отсутствии цельности стиля критик видел не просто ошибку А.В. Щусева, за ней ему виделось более важное – «Москва» как типичное произведение академика символизировала беспринципность его творчества, целую систему его взглядов, получившую неофициальное, но меткое прозвище «щусизм».

Еще более неудачными показались критикам интерьеры. Оговорившись, что А.В. Щусеву досталась неблагодарная задача исправления уже начатого здания, предрешенной системы столбов и основных конструкций, критик отмечал существование живописности элементов и пестроты в трактовке архитектуры интерьера. Более того, для всего здания была характерна некоторая грубость трактовки как снаружи, так и внутри.

Таким образом, по мнению М.В. Крюкова, гостиницу нельзя было считать удавшимся архитектурным произведением. Но сам А.В. Щусев удостоился горячих похвал за веру в свои силы и храбрость, с какой он взялся за это сложнейшее задание, а также за «мастерское руководство», которое позволило выправить много недостатков.

Следующий выступающий, профессор А.В. Кузнецов, не опускался до мелких деталей. Основной недостаток гостиницы он видел в противоречии между ее конструктивной основой – железобетонным каркасом – и надетой на него оболочкой, имитирующей обычное кирпичное сооружение. Обращаясь к опыту лучших западных гостиниц, он считал, что нижний этаж можно было обильно застеклить, сделав его совершенно прозрачным – ведь каркас вполне позволял осуществить эту мысль. Найденное Щусевым решение – обогатить конструктивизм классическими деталями, причем теми, что наиболее вяжутся с каркасом, – Кузнецов счел верным. Несмотря на эклектизм, здание радовало глаз, образ гостиницы был найден правильно.

Архитектор А.Г. Цирес остановился на общей композиции, отметив в качестве большого достижения раскрытость здания по всем направлениям. Зато в оценке деталей он вполне согласился с суровой критикой М.В. Крюкова и А.И. Некрасова [92].

Об уровне развития архитектурной мысли выступивших на совещании (а все они принадлежали к архитектурной элите) говорит тот факт, что высказанные ими замечания касались только фасадных решений. Проблемы плана, конструкции, интерьера, наконец, просто удобства пользования новой гостиницей были попросту обойдены.

Кто же автор?

В прошедшем обсуждении архитектуры гостиницы обращало на себя внимание то, что все выступавшие явно или неявно перекладывали вину за недостатки нового здания на его первоначальных авторов, в то же время отмечая заслуги Щусева в исправлении допущенных ранее ошибок. Создатели проекта, по которому была выстроена гостиница, Савельев и Стапран, вообще не упоминались в ходе обсуждения.

Да и сам Щусев не стеснялся везде и всюду подчеркивать свою роль в качестве единственного настоящего автора гостиницы «Москва». Об этом говорят его статьи и выступления, где очень часто употреблялось местоимение «я» и очень редко «мы».

Гостиница «…должна послужить первым опытом, который выявит и образ, и экономику, и план, и функции советской гостиницы. Поэтому это строительство было очень трудным делом. Прежде всего передо мной встал вопрос, каков должен быть образ центрального большого здания гостиницы в Москве, то есть здания, в котором люди пребывают временно и куда они приезжают по делам из других городов».

«Я нахожу, что обилие окон придает зданию характер жилого дома, но не обычного жилого дома, а несколько принаряженного, несколько более парадного».

«Нужно было создать образцовую гостиницу, чтобы она была не Эрмитажем, не музеем, а именно гостиницей, комфортабельной, но лишенной той роскоши, которая несвойственна нашему социалистическому строительству. Я стремился найти образ этой архитектуры, учитывая те конструктивные возможности, которыми мы в настоящее время располагаем» [93].