Движущая сила - Френсис Дик (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
– Поняла.
Она аккуратно завернула в носовой платок две янтарные пробирки и спрятала их в сумку Коротко кивнув на прощание, она села в машину и уехала.
Я достал оставшиеся четыре пробирки из ящика стола, завернул их в бумагу и положил в карман куртки. Затем я слил остатки кофе из кружки обратно в термос, завернул крышку и положил его в сумку, где уже лежали бутерброды, чтобы потом забрать все домой.
Рабочий день заканчивался. Не все фургоны еще вернулись, но ждать их я не собирался. Водители этого и не ожидали и вполне могли посчитать за излишнюю подозрительность и недоверие. К тому же были получены по телефону сообщения от водителей девятиместного фургона, который я послал в Ирландию с племенными кобылами, и того, что ушел во Францию за двумя двухлетками для конюшни Уотермида, относительно того, что ни один из них не вернется ранее двух или трех часов ночи.
Для нас это было в порядке вещей. Для Уотермида же в связи со столь поздним возвращением возникало много трудностей. Поэтому я уже договорился с водителями, что они вернутся на базу и поставят двухлеток в конюшню на ферме до утра. Однако я забыл предупредить самого Майкла.
Подавив зевок, я набрал его номер.
– В два ночи? – запротестовал он. – Ты же знаешь, мне это не нравится. Весь этот шум, и суета, и свет, когда другие лошади спят. Ты же знаешь, им надо хорошенько выспаться.
– Если хочешь, мы можем подержать их до утра у себя в конюшне, – сказал я так, как будто эта мысль только что пришла мне в голову. – С ними все будет в порядке. Водитель сообщил, что поездка проходит нормально. Лошади спокойны и едят хорошо.
– Мог бы и получше все организовать, – проворчал Майкл с мягким осуждением. Как всегда, он воли своим чувствам не давал.
– Задержка произошла на переправе в Кале, – объяснил я. – Твои лошади раньше десяти сегодня в Дувр не попадут. Очень сожалею, Майкл, но от меня ничего не зависело.
– Да, да, разумеется, я понимаю. Но, черт побери, это ужасно некстати. Ладно, пожалуй, будет лучше, если они до утра пробудут у тебя. Привези их пораньше, договорились? В полседьмого или что-нибудь около этого, когда мои парни придут на работу. Не возражаешь?
– Обязательно, – подтвердил я.
– Значит, договорились. – Он помолчал, чтобы сменить тему. – Там... гм... никаких новостей насчет механика?
– Полиция задает вопросы относительно возможного несчастного случая.
– Жаль, что он свалился.
– Хуже некуда.
– Скажешь, если я могу чем-то помочь.
– Спасибо, Майкл.
– Моди говорит, что она тебя любит. Вздохнув, я повесил трубку, от всей души желая, чтобы слова Моди соответствовали действительности, и, немного подумав, набрал номер фермы по выращиванию жеребцов, по поручению которой мой фургон направился в Ирландию.
– Ваши четыре жеребые кобылы, – сказал я, желая их успокоить, – в данный момент находятся на пароме, но раньше одиннадцати в Фишгард не попадут. Вы не будете возражать, если мы прямо оттуда привезем их к вам? Это будет где-то около трех ночи.
– Нормально. Мы все равно всю ночь не спим – кобылы жеребятся.
Покончив с делами, я устало поднялся, прихватил сумку, закрыл входную дверь в контору, оставив столовую открытой для водителей, и отправился заводить “Фортрак”, мою рабочую лошадку. Иногда, садясь за руль этого практичного автомобиля, я ощущал, как перестаю быть человеком, ездящим на “Ягуаре”. Но где-то под оболочкой делового человека еще бился пульс жокея, и я теперь понимал, что нельзя дать ему умереть, покинуть меня, унести с собой желание каждый день рисковать жизнью, хотя делать этого больше и не приходится. Я приехал домой, поел и лег спать. “Надо будет почаще выводить “Ягуар” из “стойла”, – подумал я.
* * *
Было еще только чуть больше половины седьмого, а я уже встал, оделся, позавтракал и ехал навстречу светлеющему небу, на ферму, проверить, что и как.
Фургон из Франции, ездивший за двумя двухлетками Майкла Уотермида; тихонько стоял на своем привычном месте, а его пассажиры дремали в стойле. Водителя нигде не было видно. Однако за “дворниками” на лобовом стекле обнаружилась записка. Я развернул ее и прочел “Может, кто-нибудь отвезет их к Уотермиду? Еле стою на ногах, слишком долго ехал, и вообще, похоже, у меня грипп. Извини, Фредди”. Подписано “Льюис” и чуть ниже – “вторник, 2.30 утра”.
Черт бы побрал этот грипп, выругался я в душе. А лучше черт бы побрал всех невидимых врагов.
Я открыл дверь конторы и прошел в свой офис за дубликатами ключей от фургона Льюиса, рассудив, что проще отвезти жеребцов Уотермиду самому, чем дожидаться, пока подойдут водители. Поэтому я открыл фургон, погрузил терпеливых и спокойных двухлеток и отвез их к месту назначения, проделав путь чуть больше мили.
Майкл уже был во дворе и многозначительно поглядывал на часы, которые показывали скорее около семи, а не назначенные шесть тридцать.
Когда я выбрался из кабины, он немного смягчился, но не до конца. Он был в нехарактерном для него плохом настроении.
– Фредди! Где Льюис? – спросил он.
– Заболел гриппом, – с раздражением ответил я.
– Черт возьми! – Майкл сделал кой-какие подсчеты в уме. – А как насчет Донкастера? Грипп – это надолго.
– Я дам тебе другого хорошего водителя, – пообещал я.
– Это не одно и то же. Льюис помогает седлать и все такое. Некоторые из этих лентяев приезжают на бега и дрыхнут в кабине до самого отъезда. Бретт, к примеру. Не выношу его.
Бормоча что-то утешительное, я спустил сходни и отвязал ближайшего жеребца, чтобы свести его вниз.
– Я полагал, что эти чертовы французы пошлют с ними конюха, – проворчал Майкл жалобным голосом.
Будь на его месте кто-нибудь другой, такое недовольство обязательно приняло бы форму яростного гнева. Джерико Рич бы просто рвал и метал.
– Вчера по телефону Льюис сказал, что французский конюх отправился домой из Кале, – пояснил я. – Очевидно, боялся, что его прихватит морская болезнь во время переправы, Льюис уверил меня, что он справится сам, так что мы решили не тратить время на поиски помощника. Куда отвести этого парнишку? Двухлетний жеребец игриво перебирал ногами. Тут подбежал старший конюх Майкла, принял от меня поводья и повел его на новое место жительства.
