Беллмен и Блэк, или Незнакомец в черном - Сеттерфилд Диана (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно TXT) 📗

До той поры никто из торговцев галантереей не вкладывал таких крупных сумм в один конкретный проект. И никто из них ранее не заключал сделку так быстро – и с такой верой в успех. Сам Уильям Беллмен дает четверть капитала? Надо думать, дело стоящее…

Три человека у трех разных каминов налили себе еще по порции бренди – или виски – и откинулись на спинки кресел с удовлетворенными улыбками. Все трое были богатыми людьми, и они готовились стать еще богаче в скором будущем.

Наутро Уильям получил три письма. И в каждом согласие.

Отлично.

Он видел будущее. Он мог сделать его реальностью. И он начал действовать.

5

Во-первых, приобретение земельного участка. Задача не из простых, надо сказать. Потом законники, чтобы решить вопросы с выселением прозябающих на этой земле мелких собственников. Параллельно приступили к работе архитекторы и проектировщики.

– Мне нужно здание в пять этажей, – сказал им Беллмен. – И чтобы все было пронизано светом. Посреди крыши будет восьмиугольный световой фонарь, а на всех этажах прямо под ним надо сделать проемы в перекрытиях, чтобы дневной свет попадал в здание не только через окна в стенах, но и по центру.

– Хмм, – промолвил архитектор, поглаживая бороду. – Есть и другие варианты…

– Этот атриум, – прервал его Уильям, – должен быть именно таким, каким я его описал. Мне нужно естественное освещение. Как иначе мои швеи будут видеть, что они шьют? Как иначе покупатель разглядит детали черной отделки на паре черных перчаток в четыре часа пополудни при слабом ноябрьском свете?

Архитектор представил собственный проект здания; атриума в этом проекте не было.

– Но это же непрактично, – упирался он. – Летом из-за него внутри будет слишком жарко. И подумайте о затратах на содержание и текущий ремонт такой конструкции! Да и будет ли это безопасно?

Уильям сделал набросок атриума в своем блокноте, вырвал листок и протянул его архитектору:

– Поезжайте в Бирмингем к братьям Чанс [7] и закажите у них толстое листовое стекло. Для монтажа наймите вот этих людей. – Еще одна запись и вырванный листок. – Они уже освоили гидравлическую систему, которая может приподнимать застекленный потолок, чтобы в жаркие дни дать выход разогретому воздуху. А если вы не уверены, что справитесь, я передам строительство всей крыши в субподряд людям Пэкстона [8].

Архитектор изменил проект в соответствии с пожеланиями Беллмена.

Дошла очередь до человека, которому предстояло непосредственно руководить строительством. Архитектор сказал, что знает такого.

– Я отвезу вас к нему прямо сейчас.

Офис, в который они прибыли, был обставлен не хуже светской гостиной. Хозяин – жовиальный толстяк со сверкающими пуговицами на жилете – важно протянул руку Беллмену. Последний при рукопожатии с трудом подавил гримасу – так его покоробили ухоженные до блеска ногти, мягкость ладони, запах душистого мыла и одеколона. Он провел в офисе десять минут и откланялся.

– Этот человек мне не подходит, – сказал он архитектору. – Да у него и голос не годится для общения с рабочими. Чтобы хорошо сделать дело, надо постоянно находиться на стройке, а не командовать из офиса, развалясь на диванчике.

– При всем уважении, сэр, должен заметить, что у Бенсона есть богатый опыт и множество толковых помощников, – сказал архитектор. – Здесь нужен человек, равный вам по талантам и авторитету, чтобы он снял с ваших плеч все заботы о строительстве и позволил заняться другими делами.

Беллмен покачал головой. Это был не его метод.

«Нужен кто-то помоложе, – думал он. – Кто-то с жесткими руками. Кто-то поближе к людям и к работе».

Он поспрашивал в разных местах, и эти расспросы вывели его на человека по фамилии Фокс.

Они встретились в небольшом парке по соседству с шумной стройкой. Фокс носил тяжелые ботинки, ногти его были грязны, а с рабочими он общался на языке, хорошо им понятном. Глядя на Фокса, Беллмен вспомнил себя в молодости – одаренного, жаждущего больших дел. Напрямик, без недомолвок и экивоков, Беллмен изложил свои условия. Он будет платить Фоксу меньше – гораздо меньше, – чем запрашивал толстяк с мягкими ладонями, но молодой человек должен усвоить, что здесь он получит не только надежный и долгосрочный контракт, но и нечто более ценное: репутацию.

– Буду работать день и ночь, – пообещал он, и Беллмен ему поверил.

Оба понимали, что этот проект может стать отличным трамплином для дальнейшей карьеры Фокса. Они ударили по рукам, равно удовлетворенные соглашением.

Вдвоем они занялись подбором строителей, каменщиков и плотников. Фокс легко вступал с ними в контакт («Мой отец был простым рабочим в Эксетере», – пояснил он), а Беллмен до поры слушал и наблюдал. Потом он сам задавал вопросы, и теперь уже Фокс молча слушал и смотрел, как Беллмен уточняет стоимость материалов и транспортные расходы, как он заносит цифры в блокнот, извлеченный из глубокого кармана, как ищет способы снижения затрат и берет на себя переговоры с лесоторговцами и владельцами каменоломен. Иной раз, пообщавшись с очередным специалистом, они выходили на улицу, качая головами – человек оказался на удивление некомпетентным в своем деле, – но через несколько шагов Фокс говорил:

– Однако у него работает один способный парень. Вы его заметили? Он был бы полезным приобретением…

– Ну так укради его, – давал команду Беллмен, и Фокс переманивал в свою артель подающего надежды ученика.

Строительство здания было лишь одной из составляющих этого предприятия, которое нуждалось не только в возведении каменных стен, но и в юридической защите при помощи бумажной стены из документов, составленных на умопомрачительном крючкотворном жаргоне. Беллмену пришлось много часов проводить в адвокатских конторах, ломая голову над разного рода словесными хитросплетениями. Он являлся на эти встречи с набором внятно сформулированных вопросов и, выслушивая казуистические ответы, каким-то чудом ухитрялся вникнуть в самую суть. Его окончательные инструкции, четкие и недвусмысленные, затем облекались в юридическую форму. Может, он и не до конца улавливал все нюансы земельных прав, долевого участия или распределения обязанностей, но у законников, впечатленных его проницательностью и уверенным тоном, такого ощущения не возникало.

Третьей составляющей были финансы. Парадный вестибюль банка «Вестминстер энд Сити» производил очень внушительное впечатление. Полгоры итальянского мрамора было порезано на колонны и плиты, покрывавшие его пол и стены, – гладко отшлифованные, массивные, подавляющие зрителя. Мало кто, входя сюда, не испытывал почтительный трепет: голоса респектабельных дам начинали постыдно дрожать, как у школьниц, когда они справлялись о состоянии своих счетов, а напускная важность баронетов выглядела откровенно жалкой, когда они после общения с банкирами направлялись к выходу. Даже безгрешный пастор с трудом сдерживал нервное покашливание, оказавшись в этих стенах. Невозможно было отделаться от постоянных мыслей о том, что где-то в недрах громадного здания десятки строго одетых клерков с невозмутимостью архангелов просматривают счета и регистры, каллиграфическим почерком фиксируя свидетельства разумной экономии или финансового безрассудства каждого клиента, ведя учет каждой денежной операции в гинеях, шиллингах и пенсах, – и так вплоть до часа расплаты. Что и говорить, парадный вестибюль банка «Вестминстер энд Сити» не был комфортным местом. Здесь невольно робели даже самые бережливые и благоразумные, сколь бы кристально чистой ни была их кредитная репутация.

Робость была совершенно чужда Уильяму Беллмену. Шагая через две ступеньки, он поднялся к парадному входу и вступил в вестибюль с трепетом не большим, чем испытывает пчела, влетая в окно Вестминстерского аббатства, чтобы устроить себе отдых на алтаре. Так случилось, что мистер Энсон, заместитель управляющего банком, пересекал холл как раз в ту минуту, когда там появился Беллмен, и заметил в этом посетителе нетипичное отсутствие благоговейной реакции на окружающую помпезность. Рослый темноволосый мужчина, наделенный, судя по его движениям, кипучей энергией и немалой физической силой, проигнорировал клерка за стойкой, к которому обычно адресовались входящие, и окинул внимательным взглядом всех людей в холле. Остановив выбор на мистере Энсоне, он двинулся прямиком к нему и, представившись, в нескольких словах изложил цель своего визита.