Непрощенные - Дроздов Анатолий Федорович (читать книги онлайн бесплатно полные версии txt) 📗
– Угу, – подтвердил я. – Это непременно. Три дня как встретились.
Мехвод ухмыльнулся:
– Пять дней… Только для такого дела и дня хватит. Хорошая девка! За такой не пропадешь…
Он, похоже, собирался развить тему. Надо было соскочить.
– Давно собирался спросить. Почему, Коля, ты не сержант? Мехвод все-таки.
– Не успели присвоить. – Он нахмурился и вздохнул. – Как раз перед войной учебку кончили.
– Не похоже, что после учебки! Водишь отменно!
Климович приосанился:
– Так с шестнадцати лет на тракторе-то.
– Как так?
– Комсомол направил. В трактористы из деревни многие хотели: работа денежная. Меня не брали: годами не вышел и образование три класса.
– Почему три? Ленился?
– Работал сызмальства. У родителей нас семеро, я – старшой. Младших кормить надо? Надо! Вот и пошел помогать. Сначала подпаском, потом – в поле. Но на тракториста выучиться очень хотел. Книжки про машины читал, в МТС ходил. Сначала гоняли, потом привыкли. Я же помогать просился. Ключ подам или ветошь поднесу. Они ремонтируют, а я смотрю, запоминаю. Потом объяснять стали… Мандатной комиссии про устройство мотора рассказал – они дивились. Взяли. Комсомольская путевка помогла. Два года трактористом работал. Потом призыв, посмотрели на документы – и сразу в танкисты. Военком сказал: будь у меня семь классов, в училище направили бы. Командиром стал бы.
– Еще успеешь, – утешил я. – У тебя талант к технике, мотор сердцем чуешь. Таких поискать. После войны доучишься.
– Когда это будет? – вздохнул боец.
«Уже не говорит, что мы немцев одним ударом! – подумал я. – Вправили мозги. На войне это быстро».
– Где Паляница? – спросил, чтоб отвлечь его от грустных мыслей.
– На стрельбище.
– ??
– Хлопцы из села прибежали. Злые. Немцы агронома застрелили – коммунистом был, и еще женщину – жену командира Красной Армии. Гад один выдал. Хлопцы оружие попросили. Младший лейтенант дал – винтовок у нас много, но перед этим решил научить: чтоб не постреляли друг друга.
– Блин!
Попытался вскочить и охнул от боли. Ну, Илья, ну удружил! Да немцы этих пацанов как котят! А после и село сожгут…
– Товарищ лейтенант! – всполошился Коля.
В голове кружилось, так что прислонился к стене. Растревоженная рана ныла. Забылся: резких движений пока нельзя.
Скрипнула дверь. На пороге возникла радистка: растрепанная и испуганная.
– Товарищ лейтенант?!
– Тут! – буркнул я. – Не убежал!
Она смутилась. «Дурак! – отчитал себя. – Девчонка ходила за тобой, одежду стирала, а ты?»
– Есть хочешь? – спросил миролюбиво.
Люба растерялась.
– В кринке – молоко. Хлеба Коля принесет.
Мехвод, сообразив, вскочил и скрылся за дверью.
– А вы?
– Позавтракал уже.
Она подумала и присела на ступеньку. Появившийся мехвод сунул ей краюху и мгновенно исчез. То ли поделикатничал, то ли остерегся попасть под горячую руку. Люба откусила и запила из кринки.
– В деревне так снедали, – сказала, прожевав. – Домашний хлеб и молоко. Вкусно! Садитесь, товарищ лейтенант, вам вредно стоять!
Резонное предложение. Стены норовили хоровод завести и пуститься в пляс.
– Болит? Рана?
– Угу… Ноет.
– Это хорошо. Заживает…
– Откуда знаешь?
– Фельдшер сказал. Пока раны не затянутся, вам лучше лежать.
Она говорила просто, без потаенного смысла, и мне стало неловко. С чего меня прет с ней цапаться?
Надо сменить тему.
– Страшно было? Когда немцы нагрянули?
– Да нет… Не очень. – Она пожала плечами. – Боялась: вы под полом застонете. Они увидели, что волнуюсь, но по-своему поняли: две женщины, а тут солдаты… Спросили, есть ли в доме мужчины? Ответила, что нет. Они удивились, что немецкий знаю. Объяснила: учительница я, в школе преподавала. Они снова: русских солдат видели? Отвечаю: не было их здесь – хутор вдалеке от дорог. Они покрутились, осмотрели все и уехали. Забрали лукошко с яйцами, парочку курей поймали. Хозяйка хотела помешать, но я остановила. Немец это заметил и ухмыльнулся…
Ухмыльнулся и я:
– Рвать их будет от этих курей! Подавятся. В глотку вобьем.
– Поостереглись бы вы, товарищ лейтенант! – вздохнула она. – И без того переживаний хватило.
– Больше не повторится, – заверил я. – Научили.
Она не ответила. Молча жевала хлеб, запивая из кринки. Закончив, стряхнула крошки с подола и поднялась. Я – следом.
– Люба!
Она глянула удивленно.
– Прости меня. Я бываю груб. Что сделаешь – на дипломата не учился. Танкист… Если вдруг не так скажу, не обижайся. Не со зла. Ты хорошая! – Я погладил ее по руке. – И красивая!
– Вот еще! – Она фыркнула и закраснелась.
– Правда!
Она смутилась еще больше и опустила глаза. Возникла неловкая пауза. В своем времени я б ее обнял и расцеловал – из благодарности, но здесь могли неправильно понять. Мы стояли друг против друга, не зная, что делать, и в этот миг распахнулась калитка. Во двор вошел Илья, следом – цепочкой, четверо пацанов. В домашних штанах и рубахах, но с винтовками за плечами. Вошли и встали, вопросительно глядя на нас.
– Равняясь! Смирно! – Илья нашелся первым и рубанул ко мне строевым. – Товарищ лейтенант, обучение гражданских обращению с оружием закончено! Младший лейтенант госбезопасности Паляница!
Я кивнул и подошел ближе. Пацаны тянулись и ели глазами начальство. Детство не любит полутонов, все вокруг делит на черное и белое. И действий требует таких же – простых и прямых. Скомандуй я сейчас: «Вперед на врага!» – пойдут! Застрелят какого-нибудь захудалого фрица, да и то если повезет, и сложат свои глупые головы. Да еще карателей на село наведут. Такой хоккей нам не нужен!
– Видите? – Я коснулся пальцем петлицы на своей гимнастерке. – Что это означает?
Они растерянно молчали. Не того ждали.
– Означает это, что я представляю здесь Народный комиссариат государственной безопасности Советского Союза. Понятно?
По лицам их было видно, что ни хрена им не понятно.
– Посему от имени советской власти имею право давать указания, не подлежащие обсуждению. И вот вам мой приказ. С оружием в село не входить, самостоятельно расправ ни над кем не чинить! Ясно?
Лица вытянулись.
– Винтовки смазать, завернуть в мешок поплотнее, закопать и на время забыть. Это раз. Второе: обойти места боев и собрать брошенные там оружие и боеприпасы. Тайно! – поднял указательный палец. – Находки припрятать в лесу и ждать. Мы знаем, где вы живете и как вас зовут, потому тот, кто ослушается, будет наказан. Со временем здесь будет развернут партизанский отряд, вы вольетесь в его ряды. Вот тогда пригодится оружие. Ясно?
Лица их оттаяли.
– Для того чтоб нанести врагу максимальный урон, нужно действовать грамотно и умело. Мы пришлем опытных бойцов и командиров. Вот тогда и покажем гадам!
Пацаны уже улыбались.
– А сейчас – по домам! И не забудьте про винтовки!
Строй сломался и потек к калитке. Детский сад! Это с одной стороны. С другой, такие вот пацаны, если верить воспоминаниям фронтовиков, и тащили на себе тягость войны. Пусть собирают оружие и готовятся. Пройдет полгода-год, и партизанский отряд появится. Из Москвы кого-либо пришлют или местные сообразят – без разницы. С оружием пацанов любой примет.
Илья вопросительно смотрел на меня.
– Ну что? – спросил я. – Поговорим?..
Ильяс
Тяжело бабам на войне. Мужикам не сладко, а уж им – как зайцу курево. Так вроде в старом фильме или книге кто-то сказал. Правильно приметил… Все равно, с кем ведется война, какие у нее цели, под какими знаменами армии, кто в итоге победит. На поле боя остаются убитые мужчины, а это значит, что где-то зарыдают матери, жены и сестры. Отцы и сыновья постараются отомстить, а женщинам остается только плакать. Насмотрелся. Вспомнилась сестра Эльмира, после смерти мужа решившая стать шахидкой. Тогда ее пришлось запирать в подвале на две недели, чтобы дурь прошла.
