В джазе только девушки - Лус Анита (книги хорошего качества TXT) 📗
— Это я, девочки!
— Входи! — И Джерри картинно встал у своей кровати, держась за ее спинку и по-прежнему пребывая в том же платье, что и ресторане. И по виду его ясно было, что «киска» эта спать не ложилась и всю ночь бродила по крышам…
Дверь отворилась, и в номер скользнула Душечка — с голыми ножками, в одном халатике, едва доходившем до бедер. Была она босиком и, очутившись в номере, сразу подбежала к кровати Джерри и легла, грациозно вытянувшись и закинув одну прелестную ножку на другую.
— Я услышала ваши голоса, — повернулась она к Джозефине, — дай, думаю, зайду! Совершенно не хочется спать! — Душечка потерлась головой о подушку, мечтательно глядя в потолок.
— Я знаю, чего тебе хочется, — тоном любящей мамаши, балующей свое единственное дитя, отозвался Джерри, направляясь к шкафу, где хранились чемоданы. — Глоточек виски! — игриво улыбнулся он, взглянув на Душечку.
Но не успел он дойти до заветного чемодана, как вдруг услышал решительный голосок Душечки.
— Нет, нет! — Душечка резко махнула рукой. — Я навсегда бросила эту гадость!
Услышав эти слова, «Джозефина» вытаращила глаза и вытащила нос из-под одеяла. «Дафна» же повернулась и изумленно смотрела на Душечку.
Первой заговорила Джозефина, здраво решив, что нечему тут удивляться, если приличная молодая девушка разлюбила виски.
— Ну как, хорошо провела время? — горя любопытством спросила она.
— Чудесно! — воскликнула Душечка и снова грациозно потянулась на постели, чем привела обоих «девушек» в состояние некоторого напряжения. — Ах, девочки, я даже не знала, что такое бывает!
— Да что ты? — притворно удивилась Джозефина, снова натягивая одеяло на нос.
Душечка лежала расслабленно, по-прежнему мечтательно глядя в потолок.
— Ах, — вздохнула она с чувством глубокого удовлетворения, — он совсем не похож на других! Какой-то необыкновенный! — Взор у Душечки был совершенно отсутствующим, и ясно было, что если телом она и пребывает сейчас в номере четыреста тринадцатом, то душа ее по-прежнему там, на яхте… — Я лечила его… — Она снова вздохнула.
— Лечила? — переспросил Джерри, не скрывая своего глубочайшего удивления. — От чего?
Чем этот прохвост Джо мог вдруг так срочно заболеть? Аферист, каких свет не видел… Но Душечка не обратила на него никакого внимания, продолжая пребывать в розовых грезах — близость исполнения заветной мечты окончательно выбила ее из колеи, туманя ей голову.
— Ой, девочки, — стонала она от восторга, — а какая яхта! Какая роскошь! — Душечка снова потянулась, закрыв глазки. — Фазан, шампанское…
Обе «девочки» согласно кивали.
— Хоть бы разочек побывать там, — проблеяла Джозефина.
Все замечания приятелей Душечка оставляла без ответа, грезя наяву.
— И сегодня его увижу, — шептала она, — и завтра… А как только он поправится… — Тут Джерри вопросительно посмотрел на Джо — Джо глубоко засунул нос под одеяло. — Как только поправится, — продолжала Душечка, — то наверняка сразу сделает мне предложение.
— Заранее поздравляю! — противным голосом, в котором только глухой или влюбленный не расслышал бы издевку, проговорил Джерри, выразительно глядя на Джо.
Но Джо, вильнув, как заяц, ушел в сторону и сам повел наступление на противоположную сторону.
— А Дафне, — высунув нос из-под одеяла, сообщил он Душечке, — сегодня уже сделали предложение!
— Да ну?! — Душечка повернулась к Джерри, ибо на такие темы она еще способна была реагировать.
— И не кто-нибудь, а миллионер! — радовался за «Дафну» Джо, стараясь не замечать кулака, который показывал ему Джерри за спиной Душечки.
— Но это же замечательно! — Теперь Душечка улыбалась Дафне, радуясь ее счастью.
Джерри изобразил на лице нечто, что, как ему казалось, должно было сойти за улыбку счастливой невесты, заарканившей миллионера. Но, пока Джерри радовался, добрая Душечка уже опять вздыхала.
— Бедная Джозефина! — повернулась она к Джо.
— Почему бедная? — искренне удивился Джо.
— Ну, — разъяснила Душечка для непонятливых, — у Дафны — жених, у меня… — Душечка на мгновение замялась, — кавалер… А у тебя, Джози, никого… — Казалось, еще минута — и Душечка зарыдает над судьбой несчастной Джози, но оптимизм взял верх. — Мы тебе тоже кого-нибудь подыщем!
И не успел Джо начать кричать и возмущаться, что никогда и ни за что на свете не будет иметь дела с «этими грубыми волосатыми животными», как в замке повернулся ключ, дверь отворилась и в номер без стука заявился тот нахальный мальчишка-коридорный в белой курточке с погончиками, что приносил Дафне цветы от Филдинга.
— А вот и мы, крошка! — И он ринулся прямиком к кровати Джозефины.
На хором заданный вопрос, как он сюда попал, мальчишка оттянул галстук-«бабочку» на резинке и показал запасной универсальный ключ от всех дверей в мире.
Джо скривился, как от зубной боли, и тут же с головой нырнул под одеяло, где и пребывал все то время, пока Джерри и Душечка пинками и увещеваниями вытуривали мальчишку в коридор. Хорошего кавалера Бог послал Джозефине. А впрочем, с приличными девушками всегда так бывает — Господь непременно вознаграждает их добродетель…
«Коломбо Белые Гетры, делегат от Чикаго»
Пока Джо в свободное от основной работы время изображал миллионера, уставшего от невзгод и несовершенства мира и желающего отдохнуть и отвлечься вдали от мирской суеты, Душечка покоряла сердце миллионера, а Джерри из последних сил танцевал танго с Осгудом, в холле отеля появились какие-то немногословные люди в черных шляпах, надвинутых едва ли не на уши. Они подошли к стойке портье и получили ключи от лучших номеров отеля, и скоро в холле появился транспарант с каким-то странным приветствием: «Привет участникам 10-го ежегодного съезда любителей итальянской оперы!» Скоро по всему отелю зашныряли темные личности, и сомнений не могло быть: в отеле происходило нечто важное.
И в тот момент, когда нахального коридорного, покусившегося на честь консерваторки Джозефины, вынесли из четыреста тринадцатого номера, на пороге отеля показался не кто иной, как Коломбо Белые Гетры собственной персоной, как всегда, безукоризненно одетый и невозмутимый, в окружении своих «адвокатов».
Один из «адвокатов» по привычке оглядывал все вокруг — нет ли засады. Он поднял глаза к потолку и, прочитав по складам, что отель приветствует любителей итальянской оперы, громко захохотал.
— Эй! — толкнул он в бок другого «адвоката», вообще не умевшего читать, — Это о нас!
На лице Коломбо, однако, не дрогнул ни один мускул — подобные штучки его давно не трогали. Он прямиком направился к портье, и тот, не мешкая, выдал ему ключ от номера и, указав куда-то направо, любезно предложил:
— Зарегистрируйтесь, пожалуйста. Коломбо без возражений направился в указанном направлении, к столу, где регистрировали всех прибывающих «любителей итальянской оперы» и выдавали мандаты. Преступность не зря называлась организованной — учет и контроль в американской мафии были поставлены образцово, как и положено на безупречно действующем предприятии.
— Коломбо Белые Гетры, делегат от Чикаго, — представился Коломбо и, указав на стоявших за его спиной «адвокатов», добавил: — И трое сопровождающих.
Записав имя Коломбо в огромный гроссбух — мечту полицейских, человек выдал ему мандат на ленточке.
— Благодарю, — сухо бросил Коломбо, прикрепляя мандат к пиджаку.
Он хотел было уже направиться в номер, чтобы переодеться и передохнуть с дороги, как вдруг услышал:
— Хэлло, Коломбо! — Коломбо поднял глаза. Молодой парень, похожий на испанца, стоял, прислонившись плечом к стене и играя монеткой: подбросит — поймает…
— Мы были уверены, что ты не явишься. — Парень насмешливо взглянул на Коломбо. Рот его кривился в усмешке, но глаза смотрели холодно и презрительно. «Так смотрят на падаль», — неожиданно подумал Коломбо.
— Это почему же? — спросил он спокойно. Парень ему не понравился — ни его тон, ни холодный взгляд, ни тем более то, что он сказал.
