Самая главная победа (СИ) - "Elle D." (книга жизни .TXT) 📗
Уилл не вмешивался в обсуждение условий. Его мнение ничего не значило, хотя он не удивился, когда Риверте принял это безумное требование о личной встрече. Не то чтобы Уилл ждал спасения, нет - но он был уверен: Риверте что-то задумал, иначе не шёл бы в ловушку так легко и даже охотно. Альваро стоило бы понимать это, а не кривить губы в улыбке горького торжества, когда он получил ответ от главнокомандующего вальенской армией, принимавшего все его условия. Уилл наблюдал за ним, с болезненным любопытством выискивая в облике капитана Витте черты, которые удивительным образом ускользали от его внимания раньше: нетерпение, непримиримость, жёсткость, безжалостность. Он так долго и ловко играл с Уиллом в хорошего мальчика, трогательно влюблённого, что Уилл не мог взять в толк, то ли в Альваро Витте погиб гениальный лицедей, то ли сам он, Уилл Норан, так и не поумнел и ничему на свете не научился.
Впрочем, никакого значения это уже не имело. Альваро больше не было нужды притворяться. До подножия холма они доехали верхом, и Уилл нутром чувствовал неотрывно следящие за ними глаза стрелков, готовых стрелять в любой миг. У подножия холма они спешились. Альваро размотал верёвку, притягивавшую руки Уилла к седлу, но оставил верёвку у него на запястьях и, взяв за плечо, повёл вверх. Уилл не мешал ему, он жадно оглядывал холм и шатёр, гадая, приехали ли они первыми или Риверте уже ждёт их там. Альваро гнал лошадей, из чего Уилл заключил, что он хочет приехать раньше, но удалось ли это ему...
К сожалению, удалось. Шатёр пустовал. На столе стояла бутылка вина и три бронзовых кубка. Альваро издал короткий презрительный смешок, схватил бутыль и, размахнувшись, зашвырнул её вниз. Бутыль покатилась по склону, подскакивая на кочках. Зря это он - насколько Уилл знал Риверте, там не могло быть яда. Просто средство немного снять напряжение для них всех, или, может быть, завязать разговор в непринуждённой дружеской обстановке.
- Развяжи меня, Альваро, - попросил Уилл. - Ты же знаешь, что бежать я не стану.
- Заткнись, - без выражения ответил тот, щурясь на дорогу, змеившуюся в лучах заходящего солнца. Розовый свет отблескивал на шпилях шатров, ободах повозок и доспехах солдат в имперском лагере, раскинувшемся прямо у них под ногами.
Они прождали в полном молчании около часа. У Уилла затекли руки, но он решил не повторять свою просьбу. Альваро стоял неподвижно у входа, к нему спиной, и казался каменным изваянием. Когда его плечи дрогнули, Уилл понял, что время пришло.
Альваро круто повернулся и отошёл от входа к стене шатра. Там он твёрдо упёр в землю широко расставленные ноги, заткнул большие пальцы за пояс, нацепил на лицо презрительную полуулыбку. Это была настолько картинная, настолько показушная поза, что Уилл посмотрел на него в искреннем изумлении. Он что, намеревается так произвести на Риверте впечатление? Кажется, он совершенно его не знает...
Снаружи зашуршал гравий под чьими-то неспешными шагами, полог откинулся и Риверте вошёл в палатку.
Обычно на переговоры с противником его милость сир граф наряжался, словно на бал. Это бесило всех его врагов, а ему давало лишний повод поупиваться собственной неотразимостью. Но на сей раз он сделал исключение. Уилл даже был немного разочарован - весь последний час, устав страдать, волноваться и мучиться, он развлекался, гадая, какого цвета камзол наденет на эту маленькую дружескую встречу граф Риверте - лиловый, пурпурный, а может, цвета морской волны? Хотя нет, что за вздор, цвет морской волны совершенно ему не к лицу, а в отсутствии вкуса сира Риверте никогда нельзя было упрекнуть. Но это наверняка будет кружевная сорочка с вызывающе пышными манжетами и, может быть, запонки с чёрным жемчугом, или..
Уилл понял, что его трясёт, и что эти нелепые, дико неуместные мысли - беспомощная попытка его сознания хоть как-то заблокировать панику. Она накатывала на него волнами, вызывая тошноту, слабость в ногах и мочевом пузыре, и не стала меньше, когда он увидел Риверте, одетого в простой чёрный камзол, каких у него было штук пятьдесят и которые он даже не отдавал прачкам, а просто выкидывал, когда они пачкались. Никаких кружев, никаких запонок, и никакого оружия. Никакого... если только он не прячет ядовитую иглу в рукаве. Ядовитая игла в рукаве и Риверте? Невозможно. И это значит, что он... он...
"Да что же ты делаешь?!" - чуть не закричал Уилл, но крик застрял у него в горле.
- Добрый вечер, господа, - услышал он голос Фернана Риверте. - Чудесная нынче погода. Уильям...
Он вдруг осёкся. Уилл заставил себя взглянуть ему в глаза и в ужасе понял, что Риверте чудовищно близок к тому, чтобы утратить столь необходимое ему сейчас хладнокровие. Его лицо оставалось неподвижным, скрытым за маской холодной любезности, но глаза расширились, и зрачок занял почти всю радужку. Уилл не сразу понял, что происходит - и только потом вспомнил о шишке у себя на лбу. Должно быть, выглядела она и впрямь живописно, а сам Уилл - достаточно ошалелым, чтобы Риверте успел вообразить невесть что. Он, похоже, не знал обстоятельств пленения Уилла, и Уилл только теперь подумал, до чего же он, наверное, беспокоился.
Он быстро кивнул, давая знать, что в полном порядке, и даже героически попытался выдавить улыбку, довольно, впрочем, жалкую. К счастью, этого хватило: Риверте тотчас успокоился, так что Уилл даже надеялся, что эта мимолётная брешь в его круговой обороне осталась незамеченной его врагом. Он убедился в этом, когда Альваро сказал резким, почти неузнаваемым голосом, странно глухим:
- А меня вы не поприветствуете, сир Риверте? Не снизойдёте?
И тогда Риверте посмотрел на него - на капитана Витте, с которым воевал уже несколько месяцев.
Они никогда не встречались, во всяком случае, за время этой войны. Но вот уверенность Уилла в том, что они видят друг друга впервые, вдруг улетучилась. Альваро стоял неподвижно в своей нелепо вызывающей позе, а Риверте прищурился, словно пытаясь восстановить в памяти обрывки давно утерянных воспоминания. А потом снова приоткрыл брешь - но на сей раз, Уилл не сомневался, осознанно, намеренно и ничуть не менее демонстративно, чем его противник.
- Надо же, - протянул он странно повеселевшим тоном. - Вот это встреча. Нет, в самом деле! Дьявол меня забери!
Неподвижное лицо Альваро озарилось скупой улыбкой. Кажется, он был вполне доволен произведенным эффектом. Уилл перевёл взгляд с него на Риверте, ровным счетом ничего не понимая.
- Я бы пожелал вам здоровья, - продолжал между тем Риверте, - но это было бы с моей стороны не вполне искренне, так что просто скажу, что очень долго ждал этой встречи. Но, похоже, не так долго, как её ждали вы, мой дорогой, хоть уже и не столь юный, как прежде, друг.
- Вы знакомы? - выдохнул Уилл, позабыв о своей роли бессловесного объекта торга.
- О да! - живо отозвался Риверте, не дав Альваро времени раскрыть рот. - Кстати, Уилл, я невежлив, надо же вас представить. Познакомьтесь с сиром Альваро Вителли, племянником моего старого знакомца Родриго Вителли. Чем вам так досадили ваши родичи, сир, что вы решили отказаться от их имени? Хотя, согласен, капитан Витте звучит куда более звучно - настоящее прозвище главаря разбойничьей банды, кем вы и являетесь. Счастлив видеть, что вы всё же сделали карьеру, как всегда и мечтали.
- А я счастлив видеть, что вы нисколько не изменились с нашей последней встречи, сир Риверте, - проговорил Альваро, и от тона его голоса у Уилла по спине пробежал холодок.
Альваро повернулся к Уиллу, подарив ему улыбку, похожую на укол кинжала в живот.
- Мы не затрагивали эту тему, Уилл. Когда-то я был пажом господина графа. Если точнее, это было двенадцать лет назад, незадолго до того, как он решил завести себе постоянную ручную собачку. - Уилл не сразу понял, о чём, вернее, о ком он говорит, а потом невольно вспыхнул под его презрительным взглядом. - Сказать по правде, я удивлён, что сир Риверте изволил вспомнить столь малозначительное знакомство. В те времена, - добавил он, вновь устремив пронизывающий взгляд на Риверте, - сир граф не отличался постоянством, которое стало свойственно ему с годами.
