Путешествия и приключения капитана Гаттераса - Верн Жюль Габриэль (электронные книги без регистрации .TXT) 📗

«Вперед» медленно шел проходом. Понятно, с какой усталостью была сопряжена подобная работа. Экипаж начал роптать. Так бриг продвигался четыре дня и 23 июля наконец добрался до острова Беринга, в проливе Королевы.

Ветер все время держался встречный, экипаж выбился из сил. Доктор заметил, что здоровье матросов стало сдавать и у некоторых появились признаки цинги. Он начал всеми средствами бороться с этим страшным недугом, радуясь, что в его распоряжении был большой запас лимонного сока и известковых препаратов.

Гаттерас понял, что он уже не может полагаться на экипаж. Тут уговорами ничего не добьешься. Поэтому он решил действовать круто и в случае надобности прибегнуть к самым суровым мерам. В особенности он опасался Ричарда Шандона и Джемса Уолла, который, однако, не осмеливался явно выражать свое неудовольствие. На стороне Гаттераса были доктор, Бэлл и Симпсон. Эти люди были преданы ему телом и душой. К числу колеблющихся он относил Фокера, Болтона, оружейника Уолстена и Брентона, старшего механика, чувствуя, что в любой момент они могут повернуть против него. Что касается Пэна, Гриппера, Клифтона и Уоррена, то они громко высказывали свои мятежные замыслы и хотели заставить капитана вернуться в Англию.

Гаттерас прекрасно знал, что от измученных, упавших духом матросов уже нельзя требовать прежней работы. Двадцать четыре часа он продержался в виду острова Беринга, не продвинувшись к северу ни на шаг. Температура же все понижалась, и в июле под этими высокими широтами уже ощутимо стало приближение зимы. 24-го термометр опустился до +22F [17]. По ночам нарастал молодой лед, от шести до восьми линий толщиной: если бы его покрыло снегом, он мог бы выдержать даже тяжесть человека. Море стало мутным, приняло грязноватый оттенок – а значит, в воде уже начали образовываться ледяные кристаллы. Эти грозные признаки сильно тревожили Гаттераса. Если бы проходы закрылись, ему пришлось бы зимовать в этих местах, далеко от цели путешествия, даже мельком не взглянув на свободное море, которое, по словам его предшественников, находилось где-то совсем близко. Поэтому он решил во что бы то ни стало продвинуться на несколько градусов к северу. Видя, что вконец измученная команда уже не в силах грести, а паруса бесполезны из-за ветра, Гаттерас приказал развести пары.

Глава 22

Начало мятежа

Это неожиданный приказ чрезвычайно удивил экипаж «Вперед».

– Развести пары! – воскликнули одни.

– Но чем? – спрашивали другие.

– У нас в трюме топлива всего-навсего на два месяца! – крикнул Пэн.

– И чем мы будем топить зимой? – спросил Клифтон.

– Придется, видно, сжечь бриг до самой ватерлинии, – ответил Гриппер.

– И топить печи мачтами, начиная с брам-стеньги и заканчивая бушпритом, – угрюмо добавил Уоррен.

Шандон пристально смотрел на Уолла. Оторопевшие механики не решались спуститься в машинное отделение.

– Вы слыхали, что я сказал? – с раздражением в голосе крикнул Гаттерас.

Брентон направился к люку, но, дойдя до него, остановился.

– Стой, Брентон! – раздался чей-то голос.

– Кто это сказал? – крикнул Гаттерас.

– Я! – бросил Пэн, подходя к капитану.

– Что скажете? – спросил капитан.

– Я говорю… я говорю, – буркнул Пэн, добавив крепкое словечко, – что с нас хватит, что дальше мы не пойдем, что мы не хотим околеть зимой от каторжного труда и от холода и что котел не затопят!

– Мистер Шандон, – холодно сказал Гаттерас, – прикажите арестовать этого человека.

– Но, капитан, – возразил Шандон, – человек этот сказал…

– Если вы повторите то, что он сказал, я арестую и вас в вашей каюте, – сказал Гаттерас. – Взять его! Слышите!

Джонсон, Бэлл и Симпсон пошли было к обезумевшему от ярости матросу.

– Попробуйте только меня тронуть!.. – вскричал Пэн. Он схватил ганшпуг и угрожающе размахивал им над головой.

Гаттерас подошел к нему.

– Пэн, – твердо сказал капитан, – еще одно движение – и я пущу тебе пулю в лоб!

С этими словами он взвел курок револьвера и прицелился в матроса. Послышался ропот.

– Эй вы там, ни слова! – крикнул Гаттерас. – Или этот человек погиб!

Джонсон и Бэлл обезоружили Пэна, который уже не пытался сопротивляться, и увели его в трюм.

– Идите, Брентон, – сказал Гаттерас.

Машинист вместе с Пловером и Уорреном отправился на свой пост. Гаттерас вернулся на ют.

– Этот Пэн – порядочный негодяй, – сказал доктор.

– Он был на волосок от смерти, – спокойно ответил капитан.

Вскоре добились нужного давления в котле. «Вперед» снялся с якоря и, забирая на восток, направился к мысу Бичера, дробя форштевнем молодой лед.

Между островом Беринга и мысом Бичера встречается множество островов, словно застрявших среди водяных полей. В узких проливах, которых так много в этих местах, скапливались льды, с наступлением похолодания они уже начали сплачиваться. То тут, то там образовывались торосы, и нетрудно было предвидеть, что эти тяжелые, плотные, примыкающие друг к другу льдины будут спаяны первыми же морозами и образуют непреодолимую преграду.

«Вперед» среди снежных вихрей продвигался вдоль протоков. Погода была переменчивая, как всегда в этих краях. Временами на горизонте появлялось солнце, температура повышалась на несколько градусов, препятствия исчезали как по мановению волшебной палочки, и там, где еще недавно громоздились льды, открывалась ласкающая взор моряка водная гладь. Небо сверкало великолепными оранжевыми красками, на которых утомленный глаз отдыхал от вечной белизны снегов.

В четверг 26 июля, пройдя остров Дандас, «Вперед» повернул к северу, но тут же наткнулся на сплошной лед, высотою в восемь-девять футов, состоявший из небольших, оторвавшихся от берега айсбергов. Бриг долго шел вдоль кромки льда, держа курс на запад. Беспрерывный треск льдов и жалобный скрип снастей сливались в сплошной гул, напоминавший не то вздохи, не то стоны. Наконец «Вперед» вошел в свободный проход и стал с трудом продвигаться вперед. Иной раз огромная льдина задерживала судно на долгие часы, туман скрывал дали и сильно мешал лоцману. Нетрудно избежать препятствий, если видишь вокруг хоть на милю: но во время метели поле зрения нередко ограничивается одним кабельтовым. Бриг сильно качало.

По временам легкие, прозрачные облака принимали какие-то странные оттенки, казалось, они отражали отблеск ледяных полей. Бывали дни, когда желтоватые лучи солнца даже не могли проникнуть сквозь завесу густого тумана.

Множество птиц оглашали воздух пронзительными криками, тюлени, лениво лежащие на плавучих льдинах, при проходе брига с легким испугом приподнимали голову и поворачивали ее, следя за кораблем. «Вперед» задевал их плавучие жилища, иной раз оставляя на них куски своей медной обшивки.

Наконец 1 августа, после шестидневного затрудненного плавания, на севере показался мыс Бичера. Гаттерас последние часы провел на брам-салинге, свободное море, обнаруженное Стюартом 30 мая 1851 года под 76°20? северной широты, должно было находиться где-то неподалеку, но, насколько хватало глаз, нигде не видно было свободного от льдов бассейна. Капитан спустился с мачты, не проронив ни слова.

– Вы верите в существование свободного моря? – спросил Шандон Уолла.

– Начинаю сильно в этом сомневаться, – ответил Уолл.

– Ну, не был ли я прав, когда назвал это «открытие» гипотезой и химерой? А между тем никто мне не поверил, да и вы сами, Уолл, высказались против меня.

– Впредь будем вам верить, Шандон.

– Да, – ответил старший помощник, – но будет уже поздно…

И Шандон пошел к себе в каюту, из которой он почти не выходил после ссоры с капитаном.

К вечеру подул южный ветер. Гаттерас приказал поставить паруса и прекратить пары. Несколько дней экипаж напряженно работал. То и дело приходилось или уваливаться под ветер, или обстенивать паруса, чтобы замедлить ход брига, обледенелые снасти плохо ходили в разбухших блоках и затрудняли работу. Прошло больше недели, прежде чем корабль достиг мыса Барроу – таким образом, в десять дней он не сделал и тридцати миль.