Адольф Гитлер. Легенда. Миф. Действительность - Мазер Вернер (лучшие бесплатные книги txt) 📗

13 апреля заводские советы, заседающие в Хофброе под руководством Левина и Левине, объявляют себя высшей властью в Баварии, упраздняют Центральный Совет и провозглашают (вторую) коммунистическую Республику Советов. Прибывший из России Левине становится во главе вновь образованного Комитета действия. К нему примыкают еще двое русских — Макс Левин и Тобиас Аксельрод. Густав Ландауэр изгоняется, 21-летний матрос Эгельхофер назначается комендантом города и главнокомандующим Красной Армией. Появляется необъятный список всевозможных запретов. Запрещается издание буржуазных газет, по непонятной системе арестовываются и вновь выпускаются заложники, от населения укрываются продовольствие и топливо, конфискуются ювелирные изделия и квартиры, на старых банкнотах делаются надпечатки. Наймом квартир распоряжается непосредственно правительство Советов. Запрещают даже печь пироги. Молоко выдается только по заключению врачей в случае острой опасности для жизни. Ойген Левине в открытую заявляет: «Что из того, если в Мюнхен несколько недель будет доставляться меньше молока. Молоко ведь главным образом получают дети буржуазии. Их жизнь нас не интересует. Даже если они умрут, это никому не повредит, ведь из них все равно вырастут враги пролетариата». Существенное ограничение личных свобод представителей буржуазии, которые (в отличие от пролетариата) поначалу уже с 19 часов, а затем с 20 часов должны были находиться по домам, конфискации и грабежи, которые члены организации Туле нередко приписывали Советам, [120] вызывают все большую обеспокоенность, неуверенность и недовольство жителей. Крестьяне уже почти не поставляют в столицу продовольствие. Быстро распространяются голод и нищета. В конце концов Хофман принимает решение просить правительство рейха о помощи. Так как создание добровольческих объединений в Баварии все еще запрещено, командир Баварского пехотного лейб-полка полковник Риттер фон Эпп, пользующийся авторитетом в Баварии как верный королю и закаленный в боях офицер, по совету Густава Носке на средства рейха собирает Баварский добровольческий корпус в Ордруфе. Общество Туле переправляет в Ордруф большое количество баварцев. Сначала Носке предлагает этот корпус в виде помощи, однако Хофман отклоняет предложение, утверждая, что душа баварского народа не выдержит вторжения прусских карательных войск в Мюнхен. 14 апреля 1919 г. он призывает баварский, народ к оружию. Одновременно издается прокламация о создании народного ополчения, на базе которого впоследствии будут созданы объединения самозащиты населения.

В то время как Хофман призывает к оружию, Эгельхофер 14 апреля издает распоряжение: «Все граждане должны в течение 12 часов сдать все оружие в городскую комендатуру. Не сдавшие оружие в течение этого времени будут расстреляны». Одновременно в Самочине под Бромбергом еврейский писатель Эрнст Толлер, руководящий северными районами, объявляет: «Все вооруженные рабочие и рабочие предприятий, где хранится оружие, должны сегодня, в воскресенье, в 9 часов утра явиться на рабочие места».

Хофман, который хочет опередить Советы, отдает приказ войскам в Бамберге атаковать. 15 апреля во Фрайзинге и Дахау происходят первые «бои», в которых уставшие от войны и недисциплинированные солдаты Хофмана передают свое оружие отрядам Советов и отправляются по домам. Красная Армия занимает города Розенхайм, Кауфбойрен, Шонгау, Кохель и Штарнберг. После этого «Ватерлоо» Хофман и Шнеппенхорст соглашаются на вход прусских войск. Носке, Риттер фон Эпп и капитан Герман Эрхардт, прусские, вюртембергские и баварские части общей численностью около 15 тысяч человек [121] подходят к Мюнхену. Ситуация вследствие этого моментально меняется. 17 апреля появляется листовка, одобренная всеми политическими партиями (кроме НСДПГ), которая призывает баварцев немедленно вступать в добровольное народное ополчение. Канцлер, имеющий уже с декабря 1918 г. опыт обхождения с наемниками, получает 17 апреля от Хофмана полномочия на создание добровольческого корпуса. Генеральный викариат архиепископства в Бамберге по телеграфу дает указание всем баварским приходам «всеми силами» проводить в жизнь высказанную 19 апреля 1919 г. епископом Зенгером поддержку распоряжений правительства Хофмана. Хотя правительство и церковь призывают народ Баварии к оружию, не слишком многие готовы к борьбе с оружием в руках, Мюнхенцы не хотят ставить на карту свою жизнь, тем более что они не доверяют ни Хофману, ни его войскам. Гитлер тоже бездействует. Он ожидает дальнейшего развития событий, сидя в казарме. Лишь кое-где, например в Розенхайме, дело доходит до спонтанных выступлений против войск Советов. После того как католическая церковь публично выступила в поддержку правительства Хофмана, «Верховное командование Красной Армии», угрожая взять в заложники кардинала Фаульхабера, выпускает подписанный Эгельхофером призыв к немедленной всеобщей забастовке и к борьбе с оружием в руках против «капиталистов», где, в частности, говорится, что враг стоит у ворот Мюнхена и что революции угрожают офицеры, студенты, «сынки буржуев и белогвардейские наемники капитализма».

С обеих сторон начинаются кровавые эксцессы. Так, например, «белые» в районе Пуххайма неподалеку от Мюнхена загоняют в каменоломню 52 русских военнопленных, отпущенных на свободу Советами, и расстреливают их. В Штарнберге убивают 20 санитаров. Среди враждебно настроенного к Советам населения и «белых» войск вспыхивает возмущение, когда становится известно, что 29 апреля в гимназии имени Люйт-польда Советами расстреляны 10 членов общества Туле, в числе которых были взятые в заложники графиня фон Вестарп, барон фон Тайкерт, профессор Бергер, принц Мария фон Турн унд Таксис и барон фон Зайдлиц.

За Мюнхен идут ожесточненные бои. 1 и 2 мая войска Носке входят в город. С обеих сторон отмечаются акты кровавого насилия, свойственные для гражданской войны. 4 мая режим Советов свергнут, но бойня не прекращается. Освободители Мюнхена, опьяненные победой, самым варварским образом расправляются с «красными». Победители избивают, расстреливают и закалывают свои жертвы, не делая различия между коммунистами, русскими и мирными обывателями. В католическом приюте они обнаруживают 21 рабочего, выволакивают их из дома и доставляют в тюрьму на Каролинен-плац, где 6 мая солдаты 2-й гвардейской дивизии расстреливают их без лишних слов. [122] В Мюнхене фрайкоровцы Лютцова убивают двенадцать ни в чем не повинных рабочих из Перлаха, арестованных 4 и 5 мая. 16 мая в Мюнхене расстреливают 77 немцев и 58 русских, задержанных с оружием в руках. Войска Эгельхофера, по некоторым оценкам, потеряли 433 человека убитыми и ранеными. Более 180 человек по смехотворным обвинениям приговариваются баварскими военно-полевыми судами к смерти, а многих убивают вообще без суда и следствия.

После взятия Дахау, где по распоряжению Эгельхофера было казнено 40 заложников, войска Носке приближаются к Мюнхену. С юга наступает Риттер фон Эпп и вюртембержцы. В этой ситуации Советы с большим опозданием соглашаются на переговоры с Хофманом. Лишь тогда, когда регулярные части и фрайкоровцы стоят на окраинах Мюнхена, Эгельхофер призывает части мюнхенского гарнизона встать на сторону коммунистических Советов и совместно с Красной Армией оборонить Мюнхен от «белых». В некоторых частях проводится голосование по вопросу, какую позицию занять. В казарме «Макс II», где находится Гитлер, тоже проходит голосование после выступления фельдфебеля Рудольфа Шюсслера. Пока солдаты размышляют, как поступить, Гитлер встает на стул и заявляет: «Товарищи, мы ведь не революционная гвардия для сбежавшихся отовсюду евреев. Фельдфебель Шюсслер совершенно прав, предлагая сохранять нейтралитет». Насколько низка была готовность солдат последовать призывам Эгельхофера, доказывает тот факт, что этих двух фраз Гитлера хватило, чтобы удержать батальон от выступления на стороне Советов. [123]