Горячие сердца - Хэган Патриция (список книг TXT) 📗
– Ах, Китти, Китти! – Он закатил глаза и вздохнул. – Ну что прикажете с вами делать? Никогда не встречал такой упрямой женщины. Я предложил вам вполне почтенный брачный союз, от которого вы высокомерно отказались. Теперь предлагаю дружбу и помощь, как требует долг соседа, но и от этого вы отказываетесь. Что вы от меня хотите?
Глаза ее удивленно округлились.
– Вы глухой, сэр? Я прошу вас оставить меня в покое. Не хочу иметь с вами ничего общего.
– Неужели вы думаете, что я оставлю такую красивую женщину в покое? – рассмеялся он. – Нет, моя прелесть, просто я понял, что шел к цели неверным путем. Пытался навязывать вам свои ухаживания, но вы, по-видимому, принадлежите к числу тех женщин, расположения которых нужно долго добиваться. Именно так я и намерен поступить. Меня нисколько не смущает то, что вы не замужем и ждете ребенка. Я нахожу вас чрезвычайно соблазнительной и по-прежнему собираюсь рано или поздно жениться на вас.
– А я нахожу вас сумасшедшим! Ну а теперь, сэр, если вы не дадите мне пройти… – Она засунула руку в карман юбки, нащупав лежавший там пистолет.
Он беспомощно развел руками:
– Ради всего святого, давайте сегодня обойдемся без оружия, миледи! Сдаюсь, но ненадолго. Я не перестану преследовать вас до тех пор, пока вы не отдадите мне свою руку.
Китти обеими руками толкнула его в грудь, застав врасплох. Он пошатнулся и отступил. Только она хотела проскользнуть мимо него, как он крепко сжал пальцами ее запястья. Наклонившись близко-близко к ее гневному лицу, он прошептал:
– Китти Райт, запомните хорошенько: настанет день, когда вы поймете, что разумнее всего принять ту жизнь, которую я предлагаю вам. Я приложил усилия, чтобы узнать о вас как можно больше, и знаю, что капитан Колтрейн покинул город раздраженным, потому что вы не захотели отправиться вместе с ним. Он не желает жить здесь, в графстве Уэйн. Ему не понять, как много значит для вас земля вашего отца. Но я-то понимаю это! Я ценю в вас многое, и прежде всего неукротимый нрав, который и делает вас столь привлекательной и желанной в моих глазах. Вы будете моей. На свете нет ничего, чего я не мог бы получить, раз уж твердо решил. Вы станете моей рано или поздно, клянусь жизнью!
Губы Китти приоткрылись, но тут раздался чей-то высокий, визгливый голос:
– Как это прикажешь понимать, Китти Райт? Бросаешься на шею мужчинам прямо на улице при свете дня? Я-то думала, что особы вроде тебя знают свое место и торгуют собой, прикрываясь ночным мраком.
Перед ней стояла Нэнси Уоррен Стоунер, на ее лице застыло злобное выражение. На ней было платье из клетчатой ярко-желтой ткани, в руках она держала зонтик того же самого цвета, защищавший ее от безжалостно палившего солнца. Постукивая каблуком, она бросила раздраженный взгляд на Кори:
– Ты ведь собирался позавтракать вместе со мной в гостинице, не помнишь? Почему ты унижаешь меня, появляясь на людях с этой… этой шлюхой? Я знаю, как она кидается на мужчин, но…
– Нэнси, ты заходишь слишком далеко! – Китти выпрямилась, едва пальцы Кори отпустили ее запястье. – Я не потерплю, чтобы ты осыпала меня ругательствами. Я не хочу ссориться. Я желаю только мира.
– Мира! – фыркнула Нэнси, в ее сузившихся в щелочки глазах мелькнул злобный огонек. – И ты смеешь говорить о мире? Ты, по чьей вине Натан тлеет в могиле! Ты – предательница, и таких, как ты, следовало бы обвалять в смоле и перьях, а потом изгнать из города. Жалкое и никчемное создание, как и твой бездельник-папаша.
Это было уже чересчур. Схватив Нэнси за плечи, Китти швырнула ее с тротуара в корыто, из которого поили лошадей. Пока Нэнси беспомощно барахталась в грязной воде, Китти наклонилась и уставилась на нее сверху вниз, положив руки на талию:
– Я сказала, Нэнси, что ты заходишь слишком далеко. В следующий раз я ткну твою физиономию прямо в грязь, где ей и место. У меня ничуть не меньше прав жить в этом городе, чем у любого другого. И я собираюсь остаться здесь, не обращая внимания на издевки.
– Кори, Кори, не стой как вкопанный! – вопила Нэнси, пока вокруг собралась целая толпа любопытных. Они от души смеялись, несмотря на то, что были настроены против Китти. – Кори, поскорее уведи меня отсюда!
Кори, сам с трудом удерживавшийся от смеха, протянул ей руку, а Китти между тем направилась обратно к фургону.
Теперь даже покупка необходимых вещей для младенца не радовала ее. Придется заняться этим в другой раз. О, она терпеть не могла, когда ее выводили из себя подобным образом!
Китти замедлила шаги, заметив негров, собравшихся вокруг фургона, и Джекоба, в глазах которого застыл страх, его губы дрожали. Подобрав юбки, Китти бросилась бежать и, едва оказавшись в гуще толпы, локтями проложила себе путь к фургону:
– В чем дело? Джекоб, что с тобой?
Какой-то человек в лохмотьях, с поникшими плечами и седыми волосами, словно припорошенными снегом, произнес, запинаясь:
– Мисси, у нас большая беда. Горстка чернокожих парней прошлой ночью угнала нескольких лошадей. Они украли… оружие, еду…
Теперь все вокруг взволнованно заговорили хором:
– Горожане в ярости. Сегодня утром они побывали у генерала Скофилда и потребовали, чтобы этих черномазых повесили.
– Кто-то уверял, будто они подстрелили старого Джеда Уэсли.
– Говорят, будто линчеватели собираются устроить набег.
– Кто-нибудь непременно убьет этих негров, и тогда у всех нас будут крупные неприятности.
– Да. Белые господа начнут стрелять во всех чернокожих без разбора, лишь бы отомстить.
Китти в раздражении прикусила губу. Гедеон и его группа все-таки осуществили свою угрозу. Она увидела, как на глаза Джекоба от страха навернулись слезы.
– Поедем отсюда, – прошептала она, коснувшись его руки. – Сейчас мы ничего не можем сделать.
К ним приблизились двое вооруженных солдат. Один из них скомандовал:
– А ну, расходитесь! Сегодня утром и так много забот, без сборища черномазых.
– Белые горожане возмущены набегами прошлой ночью, – поддержал его другой солдат. – Для вас сейчас лучше всего не появляться на улицах. – Он быстро перевел взгляд на Китти: – А вы что делаете посреди этой толпы, мисс?
Китти не понравился презрительный тон его голоса, к тому же она чувствовала себя утомленной после похода по лавкам, столкновения с Кори и перепалки с Нэнси.
Бросив на солдата усталый взгляд, она произнесла:
– А вот это вас, черт возьми, совсем не касается. Сейчас же уйдите с моей дороги!
Пораженный, он отступил на шаг, а Джекоб помог Китти забраться в фургон, быстро сел сам, дернул за вожжи, и старые мулы поволокли фургон прочь из города.
– Это Гедеон, – произнес Джекоб, едва они миновали городские предместья и направились в сторону реки. – Он дождется, что его пристрелят, помяните мое слово. Гедеон не остановится на краже одеял и еды, с такой горячей головой он зайдет далеко. А расплачиваться за все придется мне и моим соплеменникам.
– Не придется, если вы будете заниматься своим делом и соблюдать законы, – убежденно сказала Китти. – Ну же, Джекоб, не надо так тревожиться. Ты и Ноли пытались его отговорить, и я тоже. Однако ни Гедеон, ни те, кто последовал за ним, не стали нас слушать. Так что теперь им придется расхлебывать все последствия своего поступка. Мы ничем не можем им помочь, разве молиться за них.
– Гедеон всегда отличался мятежным духом. Он не мог смириться с тем, что родился рабом, не мог простить белым господам того, что они надругались над его сестрой. Меня нисколько не удивило, когда он убежал с плантации, чтобы присоединиться к янки. И нет ничего странного в том, что он вернулся сюда и заварил эту кашу.
– Весь Юг сейчас в смятении, – попыталась утешить его Китти, хотя, судя по выражению лица старика, вряд ли ее слова успокоили его. – Сегодня, пока я была в лавке, мне удалось подслушать разговоры о том, что негры повсюду чинят беспорядки. Линчеватели делают то, от чего уклоняются федеральные войска, – выслеживают их и убивают без суда. Похоже, негры рады представившейся возможности отомстить белым людям за долгие годы рабства, а белые, в свою очередь, сопротивляются изо всех сил, возмущенные тем, что больше не могут, как прежде, держать чернокожих в своей власти. Не думаю, Джекоб, что над нашей землей подуют мирные ветры, – во всяком случае, нам до этого дня не дожить. Но постарайся не забывать о том, что ни твоей, ни моей вины в этом нет. Пусть хотя бы это служит нам утешением.
