Спор о Сионе (2500 лет еврейского вопроса) - Рид Дуглас (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗
Но все это оказалось иллюзией. С точки зрения нееврейских современников, здесь была упущена величайшая возможность. В глазах правоверного еврея, удалось отвратить величайшую опасность: слияние со всем остальным, нееврейским человечеством.
Так начался четвертый период истории Сиона - столетие "эмансипации", 19-ое столетие. В ходе этого периода, восточные талмудисты прежде всего аннулировали все решения наполеоновского Синедриона, а затем сумели использовать дарованные им свободы для того, чтобы поставить евреев на одну ступень со всеми остальными, но лишь с целью снова загнать их в ограду "закона", подтвердить их "отдельность" и закрепить их претензии на особое национальное существование, фактически означающее не только "нацию внутри наций", но нацию, поставленную над всеми остальными. Это талмудистам удалось полностью, а результаты их победы видим мы, живущие в пятом периоде спорной истории Сиона. Историю этой талмудистской победы невозможно отделить от истории мировой революции, к которой мы теперь вернемся.
Глава 19
МИРОВАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Наше исследование, описывая события в хронологическом порядке, довело нас до наполеоновского Синедриона. Ответы Синедриона на вопросник императора французов завершили третий и открыли четвертый период истории Сиона, который начался официальным отказом от претензий быть отдельной нацией и закончился через 90 лет открытым утверждением того же еврейства, как отдельной нации в самой крайней шовинистической форме. Прежде чем продолжать рассмотрение четвертого периода, мы, должны вернуться на 20 лет ранее, к началу мировой революции во Франции, и рассмотреть роль евреев в ней, если они действительно принимали в ней участие.
Девятнадцатый век христианской эры отличается от предыдущих восемнадцати появлением двух мировых движений, ведущих, постепенно сближаясь, к одной общей цели, ставшей к концу этого столетия доминирующим фактором мировой политики.
Одно из них - сионизм - стремилось вновь собрать рассеянный по всей земле народ, как единой нации на территории, обещанной ему его "еврейским богом". Целью второго движения, коммунизма, было уничтожение самого понятия нации, как таковой, среди всех не-евреев.
На первый взгляд, цели этих двух движений противоположны: одно из них сделало национализм своей религией, даже своим богом; другое объявило национализму войну не на жизнь, а на смерть. В действительности же этот антагонизм был только кажущимся, и оба движения развивались на параллельных путях, а вовсе не шли навстречу друг другу, к столкновению в будущем. Ибо Бог, обещавший землю избранному народу, обещал ему также поставить его "превыше всех народов земли" и поразить другие народы "до их полного уничтожения".
Мировая революция, выполняя второе обещание еврейского бога, одновременно подготовляет условия, нужные для первого. Будь то случайно, или же в согласии с предварительным планом, но она служит воле Иеговы. Задачей историка является следовательно выяснить, существует ли связь между организаторами сионизме и организаторами мировой революции. Если такой связи не было, а параллелизм целей был простой случайностью, тогда все события нашей эпохи - лишь насмешка истории. Если же, однако, связь может быть установлена, то события последних 200 лет предсказывают нам и наше будущее; в таком случае мировая революция оказалась служанкой Сиона.
Последние два столетия были, по всей видимости, самыми безрассудными и наименее достойными во всей истории Европы. К началу 19-го столетия за ней стояли семнадцать веков христианского прогресса. Никогда раньше людям не удавалось так улучшить самих себя и свои взаимоотношения. Даже война была подчинена законам цивилизованного кодекса, и казалось, что продолжение этого прогресса в будущем обеспечено. Однако, к середине 20-го века многие из этих достижений оказались потерянными, а пол-Европы было отдано под власть азиатского варварства. Стало сомнительным, сможет ли остаток Запада выжить вообще, сохранив свои идеалы; ответ на этот вопрос дадут, возможно, последние десятилетия нашего века.
Европейский упадок совпадает с периодом роста иудейского влияния на жизнь Запада, которое достигло таких вершин, каких никогда не достигали ни один европейский монарх или князь церкви. Картина этой нарастающей силы, надвигающейся на Европу как грозовая туча с востока, может быть иллюстрирована двумя цитатами, одной - от начала, другой - от конца 19го века. Выдающийся историк Иоганн-Готтфрид фон Гердер, писал в 1791 году, оглядываясь на прошедшее столетие: "Простые народы Европы стали добровольными рабами еврейских ростовщиков... Еврейский народ был и остается в Европе азиатским народом, чуждым нашему континенту, подчиненным древнему закону, полученному им в чуждом нам климате, закону, от которого он, по собственному признанию, не может освободиться... им правит закон, чуждый и враждебный всем другим народам".
Прочтя в газетах 1807 года пылкие заверения Синедриона об отказе от понятия еврейской нации, современник вероятно посчитал бы Гердера ханжой и фанатиком (если не прямо "антисемитом"), однако последующие годы и события показали, что, как и многие до него, Гердер знал, что говорил.
Столетие спустя, в 1899 году, другой ученый, Хустон Стюарт Чемберлен, вернулся к тому, о чем писал Гердер, констатируя все усиливающуюся узурпацию власти евреями: "Произошли очень серьезные перемены: евреи играют сейчас в Европе и там, куда распространяется ее влияние, совсем не ту роль, какую они играли сто лет тому назад; как сказал Виктор Хон (Hohn) "мы живем сегодня в еврейском веке"; мы можем думать все, что угодно о прошлой истории евреев, но в настоящее время они занимают так много места в нашей собственной истории, что мы не можем больше закрывать на это глаза... "Чуждый" элемент, подмеченный Гердером, становится все более и более влиятельным... Прямое влияние иудаизма в 19ом веке впервые начинает пронизывать историю культуры, становясь жгучим вопросом современности. Этот чуждый нам народ стал именно в ходе 19-го века непропорционально значительным, а во многих сферах и доминирующим фактором нашей жизни... Гердер говорил, что простые народы Европы стали добровольными рабами еврейских ростовщиков; сегодня он мог бы сказать то же самое о значительной части всего цивилизованного мира... наше правительство и наши законы, наша наука и наша торговля, наша литература и искусство, практически все отрасли нашей жизни, стали более или менее добровольными рабами евреев и влачат кандалы, если еще не на двух, то по крайней мере на одной ноге... прямое влияние иудаизма на наш 19 век стало жгучей проблемой нашей жизни. Мы имеем здесь дело с вопросом не только настоящего, но и будущего всего мира... Если еврейское влияние одержит в Европе победу в сферах интеллекта и культуры, мы будем вновь противостоять отрицательной, разрушительной силе".
