Воздушная деревня - Верн Жюль Габриэль (чтение книг txt) 📗

Кхами захватил с собой остатки мяса и направился к проходу, обнаруженному им в плотной стене лиан.

Напоследок Макс Губер изо всей силы несколько раз прокричал:

— Лланга! Лланга!..

Полная тишина в ответ, и даже эхо не вернуло имя маленького туземца.

— Пошли, подал команду проводник.

Он возглавил группу.

Едва лишь Кхами занес ногу на крутую тропинку, как вдруг громко крикнул:

— Я вижу огонь!

Макс Губер и Джон Корт быстро подтянулись.

— Туземцы? — спросил один.

— Подождем! — сказал второй.

Свет — скорее всего, зажженный факел — появился на тропинке в нескольких сотнях шагов. Он еле-еле озарял дальнюю глубину мрачного леса, бросая слабые блики на нижние ветви высоких крон.

Куда направлялся тот, кто держал этот факел? Один ли он там? Надо ли им опасаться нападения, или к ним подоспела помощь?

Кхами и его друзья не решались углубиться в лес.

Пролетели две-три минуты.

Факел никуда не переместился.

Предположение, что это блуждающий огонек, пришлось отбросить.

— Что делать? — спросил Джон Корт.

— Идти на свет, поскольку он не идет к нам, — предложил Макс Губер.

— Вперед! — скомандовал Кхами.

Проводник прошел несколько шагов, и тотчас огонек отступил в глубину. Значит, державший факел заметил, что трое чужаков сдвинулись с места? Быть может, он хотел осветить им путь среди лесной чащи?.. Провести к реке Йогаузена или к другой водной артерии, впадающей в Убанги?..

Ни выжидать, ни выбирать им не приходилось. Надо было двигаться к светлячку, потом снова искать дорогу на юго-запад.

И они побрели по узкой тропинке, где трава была давно примята, лианы разорваны, кусты раздвинуты то ли людьми, то ли животными.

Кроме деревьев, которые Кхами и его спутники уже встречали раньше, здесь попадались и другие, более редкие породы, как, например, gura crepitans с разрывными плодами, которую еще не находили за пределами Америки. Принадлежа к семейству молочайных, это дерево заключает в своей мягкой коре молочного вида вещество, а его плоды — орехи — взрываются с сильным шумом, далеко разбрасывая семена. Весьма редок и tsafar, дерево-"свистун", сквозь ветви которого ветер свистит, словно в губную гармошку, это растение до сих пор попадалось только в нубийских лесах.

Джон Корт, Макс Губер и Кхами шли уже три часа, и, когда они решили завершить коротким привалом первый этап пути, огонек застыл на месте в тот же самый миг.

— Нет сомнения, что этот наш гид очень деликатный… — заявил Макс Губер. — Если б еще только знать, куда он нас ведет…

— Пускай выведет нас из этого лабиринта, — добавил Джон Корт, — а больше я от него ничего не хочу! Ну что, Макс, вы скажете? Не является ли все это весьма необычайным?

— Действительно… весьма!

— Лишь бы не стало «чересчур», мой милый друг, — съязвил Джон Корт.

И после полудня проторенная дорожка продолжала прихотливо виться под все более густеющим навесом листвы. Кхами держался впереди, его спутники следовали за ним индейской цепочкой, потому что проход был только для одного человека. Если они ускоряли порою свой шаг, пытаясь приблизиться к таинственному гиду, то и он тут же ускорял свой, так что дистанция между ними оставалась неизменной.

К шести часам вечера, по их расчетам, они оставили позади от четырех до пяти лье. Однако Кхами, невзирая на усталость, предлагал следовать за огоньком, пока он виден, и они уже готовы были снова тронуться в путь, когда свет внезапно погас.

— Остаемся на месте, — предложил Джон Корт. — Очевидно, нам дали сигнал…

— Или приказ, — заметил Макс Губер.

— Примем к исполнению, — заключил проводник, — и проведем ночь здесь.

— Но появится ли свет завтра?..

Вопрос повис в воздухе.

Все трое расположились у подножия дерева. По-братски разделили кусок мяса и, к счастью, смогли утолить жажду из маленького ручейка, протекавшего неподалеку. Хотя дожди и нередки в этой части леса, но ни одной капли не выпало за минувшие сорок восемь часов.

— Кто знает, — заметил Джон Корт, — может, наш гид выбрал это место именно потому, что здесь можно вволю напиться?..

— Очень трогательная забота, — признал Макс Губер, — зачерпнув свежей воды с помощью листка, свернутого в рожок.

Хотя положение оставалось тревожным и неопределенным, усталость вскоре сморила проводника, и он крепко уснул. А Джон Корт и Макс Губер не сомкнули глаз, пока не поговорили о Лланге… Бедный ребенок! Неужели он утонул? А если спасся, то где он? Почему он не прибежал к своим друзьям, Джону и Максу?

Когда утром они проснулись, слабый свет, проникая сквозь кроны, указывал на то, что уже рассвело. Кхами удалось установить, что они двигались в восточном направлении. Увы, им нужно совсем другое! Но ничего не оставалось делать, как снова трогаться в путь.

— А как там наш огонек? — спросил Джон Корт.

— Да вот он, только что появился! — ответил Кхами.

— Ей-богу, — воскликнул Макс Губер, — да это просто Рождественская звезда… Только она не ведет нас на запад, и когда же мы прибудем в Вифлеем? [171]

День двадцать второго марта миновал безо всяких происшествий. Зажженный факел непрерывно указывал маленькому отряду направление на восток.

С обеих сторон тропинки заросли напоминали сплошные стены, стволы тесно жались друг к другу, меж ними разрослись кустарники и вьющиеся растения. Казалось, что проводник и его спутники бредут в бесконечном зеленом туннеле. Кое-где, однако, встречались пересечения с такими же узкими тропинками, и Кхами колебался, на какую ступить. Однако шел за огоньком.

Ни одного жвачного животного не попалось им по дороге, да и как пройти здесь крупному зверю? Не было тут и звериных лазов, которые так часто использовал проводник на пути к берегам реки Йогаузена.

Так что, будь даже с нашими охотниками их любимые карабины, они бы все равно бездействовали.

И можно понять вполне естественное беспокойство Джона Корта, Макса Губера и Кхами, поскольку их продовольственные запасы катастрофически истощались. Еще одна трапеза — и не останется ничего. Если завтра они не прибудут к месту назначения, то есть не окончится это необычное шествие за таинственным светильником, что же с ними будет?..

Как и накануне, факел к вечеру погас, ночь минула спокойно.

Утром Джон Корт, первым пробудившись ото сна, сразу же принялся будить своих товарищей, громко крича:

— Они приходили сюда, пока мы спали!

И в самом деле: костер был аккуратно разложен и весело потрескивал, а изрядный кусок антилопьего мяса свисал с нижней ветки акации над маленьким ручейком.

На этот раз Макс Губер даже не издал привычного возгласа изумления.

Ни он, ни его спутники не желали обсуждать все эти загадки, раздумывать о неизвестном кормчем, который вел их к такой же неизвестной цели и которого они могли бы назвать добрым духом Великого леса, следуя за ним вторые сутки.

Острое чувство голода уже донимало их, и они едва дождались, пока Кхами обжарит мясо, которого хватит еще на полуденный завтрак и на ужин.

Через некоторое время факел снова вспыхнул, как бы приглашая путников к дневному маршу.

Поход совершался в тех же условиях, что и вчера. Только после полудня стало заметно, что заросли начинают понемногу редеть. Дневной свет сильнее проникал на дно зеленого туннеля, по крайней мере, на фоне неба отчетливее проступали макушки высоких деревьев.

Но все еще было невозможно различить то существо, которое так упорно и целенаправленно двигалось впереди.

Как и накануне, примерные расчеты подтверждали, что они прошли в этот день от пяти до шести лье. От берегов реки Йогаузена их отделяло уже около шестидесяти километров.

И в этот вечер, как только погас факел, Джон Корт, Макс Губер и Кхами остановились. Несомненно, царила ночь, потому что кромешная тьма окутала лесной массив.

Утомленные долгими переходами, прикончив мясо антилопы и запив его свежей водой, все трое растянулись у подножия дерева и заснули богатырским сном. Сновидения их не тревожили. Макс Губер не поверил своим ушам: конечно же, ему все это только снилось! какой-то нежный инструмент откуда-то сверху доносил до него такую знакомую мелодию вальса Вебера… [172]