Странники зазеркалья - Юнязова Ольга Петровна (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
– Но эти таблетки не лечат! От них я просто тупею. В мозгах словно вата напихана.
– А что делать? Вот пожалуйста: две недели не пил – и срыв. А если бы ты, не дай бог, кого-нибудь убил? Зачем ты начал пить водку? Этого я совсем не могу понять!
– Я тоже. Просто понимаешь… – Он вдруг встрепенулся и с ужасом посмотрел на кружку с чаем. – Я думал, что пью чай. А когда понял, что там водка, уже было поздно. Остапа, как говорится, понесло.
– Да, – Оксана кивнула, – Рая сказала, что ты сидел и пил водку из кружки. Но ведь кто-то же должен был её туда налить! Кто?
Александр задумался:
– Да я и налил. Хотел помянуть пацанов.
– Каких пацанов?!
Александр закрыл лицо ладонями и порывисто задышал.
– Я никому никогда об этом не рассказывал, – прошептал он. – Никому.
– О чём?
Александр молчал. Оксана подошла и села рядом. Положила голову ему на плечо и прижалась.
– Расскажи мне. – Она взъерошила его волосы. – Расскажи, и мы вместе что-нибудь с этим сделаем. Обещаю, что я тоже никому не расскажу.
– Понимаешь… получается, что я как бы дезертир. Но я тогда жутко перепугался. И приказал бежать. Мы удирали, как зайцы. Но это их не спасло…
– Откуда удирали?
– От боевиков. Нас застали врасплох. Мы не знали, что делать. Можно было ждать, когда нас расстреляют, или драпать. И я приказал «бежим». А другие остались, и на следующий день… – Александр зажал ладонью рот и закрыл глаза, из которых полились самые настоящие слёзы.
– Да ты не бойся, реви. – Оксана погладила его по спине. – Но только рассказывай, не держи в себе. Реви и рассказывай. Что было на следующий день?
– Они валялись на улицах… обгоревшие… раненые… он тянул руку, чтобы я помог, а я… даже не остановился.
– Почему?
– Я не знаю. Сейчас, когда всё уже позади, я не могу объяснить себе, почему. Но уже поздно! Понимаешь? А тогда… это был совсем другой я. Там было только одно на уме – надо выжить и вывести своих пацанов. А тому парню… всё равно было уже не помочь. Разве что помочь умереть… но… я бы не смог.
– Вернись туда! – Оксана встряхнула его за плечи. – Вернись!
– Как вернуться? – Он повернул к ней мокрое лицо.
– В памяти. Вот ты идёшь и видишь, как он тянет к тебе руку…
Александр закрыл глаза, и вдруг лицо его перекосило гримасой ужаса и боли.
– И не проходи мимо! – приказала Оксана. – Остановись, подойди к нему.
Александр кивнул.
– Спроси, как его зовут!
– Не слышу, – прошептал Александр. – Он шевелит губами, но ничего не слышно. Лицо полностью обожжено.
– Прислушайся! Наклонись к нему!
– Запах горелого мяса, – застонал Александр. – Я не могу!!! Я не слышу…
– Слушай!
– Нет…
– Пообещай, что ты вернёшься за ним, как только найдёшь способ выбраться!
– Да, – закивал Александр. – Обещаю! Я вернусь за тобой, как только найду… – Он со всего маху ударил ладонью по столу и заорал: – Но я не найду! Я не найду этот чёртов способ выбраться!!! – Он уронил голову на руки и разрыдался.
– Саша, Саша! Успокойся! Ты не нашёл тогда, но сейчас ты можешь найти!
– Как?!
– Пока не знаю. Но мы найдём. А пока спроси того парня, чем ты можешь ему помочь.
– Он просит, чтобы я взял его с собой.
– Так возьми!
– Как? Я сам едва на ногах держался!
– Ты не понял. Не тело возьми. Душу…
– Как?
– Представь. Ты понимаешь, что уже не жилец, что выбраться шансов никаких. Просто поставь себя на его место. Чего бы ты хотел?
– Чтобы не один. Только чтобы не один! Чтобы хоть кто-то рядом!
– Вот! Он всего лишь просил, чтобы ты посмотрел ему в глаза и чтобы он смог переселиться из разрушенного тела в твоё.
– А разве так можно?
– Если ты разрешишь, то можно! Нужно только, чтобы ты согласился.
Александр закрыл глаза и представил, как склоняется над умирающим. Тот вцепился рукой в его куртку и потянул на себя. Александр не стал сопротивляться и почти лёг на него, так что губы парня коснулись уха. «Помолись за меня», – прошептал он. Александр закивал, давая понять, что обещает. Парнишка едва заметно улыбнулся и замер.
Тело Александра наполнилось таким кайфом, словно в него залили канистру эндорфинов. Он застонал от удовольствия. Мышцы расслабились. Он весь лучился. Свет, казалось бил из-под ногтей, из глаз, из каждой волосинки, вставшей дыбом на теле.
Через несколько минут он открыл глаза. Оксана сидела рядом и улыбалась, глядя в окно. Было солнечно. Увидев, что Александр зашевелился, она перевела на него взгляд. Несколько секунд они смотрели друг на друга.
«Это сравнимо разве что с хорошим оргазмом», – молча улыбнулась Оксана.
«А по-моему, в сексе такого кайфа не бывает», – беззвучно отозвался Александр.
– Такой сильной трансформации у меня ещё не было, – сказал он.
– Даже мне досталось, – усмехнулась Оксана. – Ты словно вспыхнул весь. Полегчало?
– Не то слово. – Александр глубоко вздохнул. – Словно камень с сердца. Слушай, но ведь на самом деле… всё было иначе.
– И что теперь? Загнобить себя? Спиться? Ты осознал, ты вернулся туда и всё исправил.
– Не всё.
– Давай дальше. Рассказывай.
Александр снова вернулся в то далёкое новогоднее утро.
– Надо же! – улыбнулся он. – А ты знаешь, ведь было солнечно. Трупы, дым, разрушенные дома… и солнце светит, словно ничего не случилось.
– Что было дальше?
– Я побежал обратно в подъезд, где мы ночевали. Но не успел. Их уже нашли и взяли в плен. А я как бы на разведку ходил. Но получается, что я опять сбежал и бросил их.
– А что ты мог сделать?
Александр пожал плечами:
– Я хотел, но у меня ничего не получилось… а потом… потом случилось странное.
– Что?
Александр потёр лоб и задел разбитую переносицу. Поморщился.
– Я забрался в танк и хотел выехать им навстречу, чтобы они могли воспользоваться случаем и бежать. Но… в общем, я же никогда до этого танком не управлял. Считай, сел и поехал. Ну и врезался в стену дома.
Александр замолчал. Взгляд его застыл на кружке с чаем.
– А чего в этом странного? – спросила, чуть погодя, Оксана. – На велосипеде, и то в первый раз сложно, а тут танк.
– Странно не это. Я врезался в дом и ударился о триплекс.
– Обо что?
– Ну, там такой прибор в танке, как перископ. Он прямо перед глазами. Я об него долбанулся и, кажется, потерял сознание.
– Кажется?
– А следующее, что я чётко помню – бреду по улице. Темно, ночь. Как выбрался, не помню. Помню, что пытался открыть люк, но не смог. Помню, дёргал рычаги, пытался вывести танк из-под завала. А потом топливо закончилось, аккумулятор сел и стало холодно. Темнота, одиночество, холод… похоронен заживо… и мелькнула мысль, что лучше бы я вместе с пацанами в плен попал. Но знаешь, до этой трансформации я не мог даже попытаться вспомнить те последние минуты в танке. Это было невыносимо. А сейчас вспоминаю – и ничего… Тьма есть, холод есть, а одиночества нет. И страха нет.
– А как выбрался-то?
– Не знаю. Я из последних сил пытался открыть этот проклятый люк! Но сверху лежало что-то очень тяжёлое. Если меня откопали духи… ну чеченцы то есть, то почему я живой и на свободе? А если наши, то почему я один? В общем, получается, что я как-то сам выбрался. Мистика.
– Говорят, в моменты отчаяния в человеке просыпаются суперсилы. Слышал, наверное, что одна женщина подняла многотонную балку, чтобы освободить своего ребёнка из-под завала.
– Я думал об этом. Либо так, либо я оттуда телепортировался как этот… как его… Гудини. В общем… – Он махнул рукой. – Непонятно. Так и осталось это неразгаданной тайной.
– А как ты до своих добрался?
– Ой, это долго рассказывать. Шёл, прятался. Однажды пришлось прикинуться мёртвым, чтобы меня не забрали. Там трупы лежали, ну и я упал среди них. Потом вышел из города, а там уже наши. Вычеркнули меня из списка пропавших без вести и в госпиталь. Сотрясение мозга подлечили и обратно в строй. К марту мы взяли всё-таки этот проклятый город.
