Околдованные любовью - Куксон Кэтрин (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗

— Эта работа была в радость, — пальцы ее стали теребить застежку на жакете. — Да, работа эта приносила радость, — повторила она. — Теперь те счастливые дни позади и никогда не вернутся.

— Я так жалею, что мне мало лет.

— Ты о чем?

Стив посмотрел на котел в углу сарая. Огонь, горевший под ним, давал достаточно тепла. Присев на корточки, он протиснул руки к железной дверце.

— Мне бы хотелось быть старше.

— Ты скоро повзрослеешь.

— Но я хотел бы быть старше уже сейчас. Тогда я смог бы заботиться о тебе.

— Ах, Стив! — в порыве чувств девушка хотела погладить его по голове, но передумала и убрала руку. Она хорошо понимала, что имел в виду Стив. И в этот момент ей тоже захотелось, чтобы он был взрослым, как его брат Хал, таким же крупным и сильным, даже еще сильнее, чтобы он мог справиться с ним и нагнать на него страха. Хотя Хала едва ли что-либо могло испугать. Только уехав как можно дальше, она почувствует себя в безопасности, спокойно и тогда избавится от трудностей, которыми ее щедро одаривала судьба. От этого страдала не только она, но и Саймон, его жена, Стив. Конечно, Стиву стало бы легче жить. Тилли прекрасно понимала, что его добрые чувства к ней могли навлечь на него еще большую беду. Он уже сильно пострадал: рука его неправильно срослась и полностью не разгибалась.

— Увидишь фермера Бентвуда, поблагодари за одеяла и еду, — немного резко сказала она.

— Хорошо, передам, — он поднялся с корточек, лицо его тоже стало бесстрастным.

Уже во дворе, проходя вдоль стены, Стив посмотрел на нее через плечо и напомнил:

— Будь осторожнее и не забывай запирать двери.

Девушка молча смотрела ему вслед. Спустились сумерки. Впереди Тилли ждала еще одна длинная ночь. Дров у нее было достаточно. Она заставила себя съесть немного жареной грудинки и пару картофелин, сваренных в котле, а две кружки чаю выпила с удовольствием.

Тилли собиралась запирать на засов дверь, когда услышала на дороге приглушенный конский топот. Она выскользнула из сарая и остановилась у пожарища, в том месте, где была раньше задняя дверь. Отсюда хорошо просматривалась дорога, и Тилли узнала во всаднике мистера Сопвита.

Пока он спешивался, Тилли обогнула стену, но навстречу не пошла, а остановилась там, где был угол дома.

— Как дела, Тилли? — Марк тоже не спешил подходить к ней.

— Понемногу, сэр.

— Я вижу, ты здесь живешь.

— Если вы не возражаете, я останусь здесь ненадолго.

— Напротив, я возражаю. — Он прошел мимо нее и заглянул в раскрытую дверь сарая, обнаружив, к своему удивлению, что внутри было чисто и тепло. Он отметил, что в этом сарае было чище, чем во многих принадлежавших ему домах поселка, хотя он уже много лет не заходил ни в один из них. — Ты не можешь здесь оставаться, — оборачиваясь к ней, сказал он. — То есть для тебя лучше перебраться отсюда. Как ты смотришь на то, чтобы поступить на службу?

— Я бы с большой охотой, сэр, нанялась куда-либо.

— Иметь желание, это значит сделать первый шаг. Скажи, ты росла здесь, вдали от других детей, и тебе не часто приходилось иметь с ними дело?

— Честно сказать, не часто, сэр.

— А ты хотела бы поближе с ними познакомиться?

— Конечно, сэр.

— Няня, которая присматривала за моими детьми, неожиданно бросила все и уехала в слезах, — он усмехнулся. — Мои четверо — отчаянные проказники. Двоих я собираюсь отправить в пансион, но пока мне нужно, чтобы кто-нибудь за ними присмотрел. Так как, у тебя есть желание познакомиться с ними? — Марк снова улыбнулся.

Четверо детей! Он был прав, она мало что знала о детях. Тилли не могла припомнить случая, когда играла с детьми. Так далеко дети из деревни заходили редко. Иногда в праздник она видела, как они играли у ручья, но всегда стеснялась подойти. Сколько раз, притаившись в кустах, она наблюдала за их играми, особенно когда приходили дети горняков. Они тоже работали в шахте и летом в воскресенье приходили тайком к ручью: плавали и резвились. Детям горняков очень нравилось играть в воде.

— Я сбил тебя с толку?

— Простите, не понимаю вас, сэр.

— Мое предложение тебя пугает или у тебя другие планы?

— О нет, сэр, нет. Я согласна и буду стараться.

— Хорошо, но хочу предупредить, тебя ждет не очень сладкая жизнь.

— Мне не привыкать к трудным временам, сэр.

Говорила она тихо, и лицо оставалось спокойным. Но глядя на нее, он подумал: «Да, тебе в самом деле пришлось пережить немало». И едва ли впереди ее ждала легкая жизнь. Было в ней что-то особенное. Ее выразительные глаза притягивали к себе. Может быть, именно это пугало жителей деревни и в то же время влекло к ней мужчин, в особенности этого негодяя Макграта.

Макграты жили в деревне так же давно, как и Сопвиты в имении. И так получалось, что каждое поколение Макгратов чем-нибудь да отличалось: разбоем на дорогах, кражей овец, были среди них и охотники за чужими женами.

Чужие жены… Мысли Сопвита потекли по другому руслу. Он вспомнил о том, что в этот вечер ужинал у Майтонов. Агнес получала удовольствие, наставляя немолодому мужу рога. Марк полагал, что для лорда Билли это не было тайной. И сам Сопвит заблуждался насчет своей роли в затеянном женщиной спектакле. Он хорошо понимал, что стал лишь следующим в бесконечной веренице ее увлечений. Марк жалел, что поддался порыву, но Агнес была наделена какой-то необыкновенной притягательной силой. Как и эта девочка, хотя ее сила была иного свойства. Хотя почему иного? Эта стройная, худенькая девушка, в которой осталось столько детского, смогла разжечь огонь в таком мужчине, как Хал Макграт.

— Ты можешь прийти сегодня в имение? Думаю, тебе не очень хочется здесь задерживаться, правда?

— Да, сэр, я, конечно, приду сегодня.

— У тебя есть какие-нибудь вещи?

— Только то, что на мне, сэр, да там еще несколько сковородок и котелков, — она кивнула на сарай.

— Ну, кастрюли тебе не понадобятся, это точно, — негромко рассмеялся Марк. — Приходи, не задерживайся. Спросишь миссис Лукас — это экономка, я ее предупрежу. Договорились?

— Я приду, сэр. Спасибо вам.

Он повернулся, чтобы уйти, но потом снова остановился.

— Я бы на твоем месте не торопился с благодарностями, — широко улыбнулся Марк Сопвит. — Мои ребята — маленькие разбойники, и ты в этом скоро убедишься. Но я даю тебе свободу действий. Делай, что считаешь нужным, чтобы прибрать их к рукам.

— Да, сэр, конечно, — она смотрела, как мистер Сопвит сел на лошадь и уехал. Смятение охватило ее. Она благодарила Бога, что получила место, но многое пугало ее. Ей предстояло отправиться в большой дом, где много слуг. Какие они? Может быть, не лучше деревенских жителей. Как примут ее? И дети. Он сам назвал их разбойниками. Как ей с ними справиться? Она вдруг улыбнулась, решив следовать примеру бабушки, которая шлепала ее, когда она не слушалась, и награждала конфетой, если Тилли вела себя хорошо.

Уже совсем стемнело, когда Тилли добралась до ворот поместья. Робость охватила ее. Она миновала домик привратника, но ее никто не окликнул. Оставшуюся часть пути по аллее она шла почти ощупью и наконец вышла к обширной лужайке, за которой темной громадой высился дом. В некоторых окнах горел свет. Остальные казались огромными черными глазами.

Тилли обошла лужайку, обогнула дом и оказалась во внутреннем дворе, который освещал висевший на кронштейне фонарь. Тилли направилась в дальний конец двора, откуда доносились приглушенные голоса. Она увидела в стене четыре двери, но остановилась у последней. Теперь голоса слышались отчетливо, время от времени их прерывали взрывы смеха. Тилли постучала, не дождавшись ответа, постучала еще раз, на этот раз сильнее. Разговор тотчас стих, и дверь почти сразу распахнулась: на пороге появилась девушка приблизительно одного возраста с Тилли.

— Это ты из дальнего домика? — спросила она, всматриваясь в лицо Тилли.

— Да.

— Тогда входи.

Девушка с равнодушным видом отступила в сторону. Они оказались в маленькой комнате, служившей, как видно, раздевалкой. Тилли увидела развешанную на вешалках одежду и шали, а вдоль стены выстроилась парами обувь: от подбитых гвоздями сапог до домашних туфель. Комнату также освещал фонарь на кронштейне, который Тилли едва не зацепила головой, когда шла вслед за девушкой в кухню.