Русская идея от Николая I до Путина. Книга IV-2000-2016 - Янов Александр Львович (мир книг .TXT, .FB2) 📗
«В-третьих, революция. Примеры: внутренняя динамика революции в России, в Китае, в Иране (в переводе с изборского на русский, все революции заканчиваются только Сталиным, Мао или аятоллой Хомейни)».
«В конечном счете все ограничивается тремя плохими и очень плохими сценариями (крови будет много) и только одним позитивным вариантом (крови будет меньше)». Позитивный- это, конечно, их, изборский…
Вот они и предлагают нам: выбирайте из этого фантасмагорического кровавого меню. Что, мол, поделаешь, не спасешь Россию без крови…
Зачем нам к ним в гости?
Мало ли, в самом деле, сегодня в России чудовищных сект, клубов и проповедников? Один «Спутник и погром» чего стоит! Так зачем нам именно к этим? Да, у них есть свой портал (Dynacon.ru), свой роскошно изданный на финской бумаге журнал («Изборский клуб»), свое радио («Служба русских новостей»), свой институт (Динамического консерватизма), свое издательство (ИДК) и даже, кажется, свое телевидение. Важнее, однако, что есть у них и своя, если можно так выразиться, социальная база-директора ВПК, готовые, судя по всему упомянутому выше, поделиться с изборцами толикой от многотриллионного золотого дождя, пролившегося на них в последние годы.
Но нам-то зачем к ним в гости?
Главным образом, по двум причинам. Во-первых, затем, что, помимо всего прочего, у них есть то, чего нет ни у кого, — прямой выход на единственного сегодня в России человека, принимающего политические решения. Под «выходом» я имею в виду советника Президента по вопросам Евразийской интеграции С. Ю. Глазьева (он же основной автор «Мобилизационного проекта» и главный экономический гуру изборцев). Одно уже это — близость, так сказать, к уху вождя — не дает нам права игнорировать их аргументы. Такую ошибку мы однажды уже сделали: не оспорили аргументы Зюганова в 1996 году, когда он был. казалось, в двух шагах от президентства, а два десятилетия спустя удивились, услышав их от Путина.
Во-вторых, навестить изборцев нам нужно затем, что в стране кризис. Зарплаты упали на 10 %, инфляция поднялась до 12 %, число бедняков, живущих ниже прожиточного минимума, выросло вдвое. Размывается социальная база режима. Вы слышите это даже по изборскому радио. Вот вопрос слушателя: «Что мне делать? Зарплата маленькая, стала еще меньше. Как на нее прокормить детей?» А другой и того пуще: «Проханов ёрничает, юморит, сыплет красивостями, а начнем жить впроголодь. и начнем ведь, пошлют этот Крым подальше и те, кто плясал при его возвращении в родную гавань».
Проханов, конечно, ответил в своем духе: «Спасение людей от надвигающегося голода не в том, чтобы искать на помойке корки хлеба, а в том, чтобы воскресить в себе параллельное и истинное сознание. В нашем сознании есть огромный резерв-выявление в себе русского стоика, мечтателя, русского мистика… Есть люди длинной воли, подобные Чингисхану, а есть люди короткой воли, которые загораются на миг, потом гаснут и проклинают». Но Путин, согласитесь, не может сослаться на Чингисхана. А отвечать ему тоже придется. И кто поручится, что в какой-нибудь отчаянный момент он не прислушается к Глазьеву? Вот еще почему нужно нам знать, чем дышат изборцы.
Тем более что однажды, именно в «революционной ситуации» в конце 2011 года, он к нему вроде бы как на миг уже прислушался. Сказал: «Убежден, создание Евразийского союза, эффективная его интеграция — единственный путь, который позволит нам занять достойное место в сложном мире XXI века. Только вместе наши страны способны войти в число лидеров глобального роста и прогресса». И даже Л. Н. Гумилева, кажется, процитировал: «Если России суждено возродиться, то только через евразийство». Это, конечно, конек Глазьева, здесь он верный паладин Дугина.
Но потом все как-то стерлось, забылось, отошло на второй план — «Русский мир», Крым, Донбасс, Новороссия, теперь Сирия- не до Евразии, не до Глазьева стало.
Но вот в конце 2015-го замелькали в ультралиберальном «Ежедневном журнале» (ерги) тревожные заголовки: «Запахло Глазьевым», «Кудрин или Глазьев?», «Борьба за Путина». С 2011-го они Глазьева игнорировали, и вдруг опять. Разбирайся я толком в экономике, я бы понял, в чем дело. Пока не поможет Владислав Иноземцев (см. 14 главу), подробности для меня — темный лес. Понимаю лишь, что предложения Глазьева включить печатный станок и запретить свободное обращение иностранной валюты составляют часть изборского «Мобилизационного проекта». Короче, снова запахло в воздухе жареным, то бишь «динамическим консерватизмом».
Вообще знаю по опыту, что эти ребята, изборцы, — перевертыши, словечка в простоте не скажут. Свирепые националисты, величают они себя не иначе как патриотами и даже претендуют на монополию патриотизма. Ненависть к Западу выдают за любовь к России, а разжигание архаических в XXI веке племенных страстей — за воссоединение страны (Крым). «Новую опричнину» (как неосторожно назвал ИДК свою программную книгу об идеальной, с точки зрения изборцев, системе управления) перелицовывают в древнеримский «принципат Августа». Даже завоевание Византии турками (см. Приложение 3 «Византийские уроки») ухитряются изобразить как преступление Запада. В этом смысле «динамический консерватизм», может быть, — единственный случай, когда они говорят правду (хотя и тут норовят выдать глубокую архаизацию страны за модернизацию). Но об этом мы поговорим подробно. А пока причины, по которым пришло нам время их навестить, я, кажется, объяснил.
Охранители и консерваторы
На первый взгляд может показаться, что у Путина, собственно, нет нужды в изборцах с их тотальной «чисткой правящего класса» и «новой опричниной». Сугубый прагматик, он чувствует себя вполне комфортно, лавируя между гебешной элитой и экономическими либералами. Гебешники в экономике ни бум-бум, а лояльные экономисты безвредны. Да, массовые митинги в Москве неблагодарного среднего класса и беспутной интеллигенции, которых лукавый лис Сурков назвал «лучшей частью общества» («Известия» от 22 октября 2011 г.) и перед соблазном которых не устоял даже Кудрин. Путина потрясли. Призыв к свезенным на Поклонную бюджетникам «умереть под Москвой» и слезы на Манежке — бесспорное тому свидетельство.
Но он быстро с этим справился. Точечные репрессии, раскаленный добела «зомбоящик» и «крымнаш» сделали свое дело. Русскую идею он оседлал и без изборцев. Статус-кво был восстановлен. А с западными санкциями и временным, как уверяют его придворные экономисты, ухудшением экономической ситуации справится и «патриотическая истерия». Вот. пожалуйста, опрос того же изборского радио: «Готовы ли вы голодать за Крым, за Новороссию?» Понимаю, аудитория специфическая, какой-нибудь либерал, пожалуй, сравнит это с опросом в сумасшедшем доме, однако ответы слушателей вполне сопоставимы с результатами общенациональных опросов: 83 % готовы голодать за Крым. Так зачем тогда прагматику Путину этот изборский «динамический консерватизм»?
Резонный вопрос. Только, боюсь, не углубившись в историю, на него не ответишь. Так вот. в № 8. дай бог памяти, за 1969 год случилось мне опубликовать в «Вопросах философии» прогремевшую тогда статью «Славянофилы и Константин Леонтьев». Главная ее мысль (которая и легла в основу моей диссертации) была в том, что силы реакции в самодержавной России, если хотите, двукрылы. Правящее «охранительное» крыло стоит, естественно, за статус-кво. Но другое крыло, которое я окрестил «консервативным», исходит из того, что поскольку этот статус-кво уже породил попытки как либеральной, так и социалистической революции (речь шла о 1870-х), то он обречен. Пусть эти революции не состоялись, все равно поздно. Можно снова захлопнуть, даже законопатить клетку, но птичка уже вылетела. И раньше или позже самодержавный статус-кво будет опрокинут. Революция победит.
Чтобы уцелеть, самодержавию нужна своя, КОНСЕРВАТИВНАЯ революция. Иначе говоря, с одной стороны, нужно повернуть историю вспять, так далеко в прошлое, где сама идея либеральной (и тем более социалистической) революции даже возникнуть не сможет, а с другой-присвоить идеи этих революций, превратив их в собственную противоположность.
