Тайная жизнь Фиделя Кастро. Шокирующие откровения личного телохранителя кубинского лидера - Санчес Хуан Рейнальдо

Однако чего у Рауля не отнять, так это его чувства семьи, привязанности к родне. Именно он, и никто другой, долгое время давал под своей крышей приют Фиделито и Хорхе Анхелю – старшим сыновьям его брата, законному и незаконному, – потому что понял, что они не ко двору в Пунто-Серо, у Далии и Фиделя. И он же всегда устраивал так, чтобы первая жена Команданте, Мирта Диас-Баларт, более пятидесяти лет живущая в Испании, могла приезжать на остров и поддерживать контакт со своим сыном Фиделито.

В клане Кастро главой семьи является Рауль. По воскресеньям он и его жена Вильма часто организовывали большие барбекю, где встречались дети и внуки, кузены и кузины, братья и сестры. Несколько раз к семье присоединялся Фидель. Хотя он обычно не задерживался на этих собраниях, они все же давали его сестрам редкую возможность встретиться с ним. Обстановка была очень приятной: сначала Рауль, Вильма и их потомство занимали пятиэтажный дом в квартиле Нуэво-Ведадо, а затем переехали поближе к Фиделю и Далии, в Ла-Ринконаду. До революции это поместье принадлежали богатому торговцу кофе. Оно находится на Двести двадцать второй улице, имеет обширный участок с роскошной растительностью и двумя первоклассными спортивными площадками: бейсбольной и для фронтенниса (разновидности баскской пелоты, в которую играют теннисными ракетками и которая распространена главным образом в Мексике, Испании и Аргентине).

Пара слов о Вильме Эспин: Рауль встретил ее в партизанском лагере, когда ему было двадцать семь лет. Участница антибатистовского движения с самого его возникновения, эта отважная и миловидная женщина очень скоро остановила свой выбор на Рауле, бывшем на год моложе ее. После «победы революции» они поженились. Невестка Фиделя стала одной из наиболее знаковых женских фигур революции, наряду с Селией Санчес, адъютантом и любовницей Команданте. Назначенная в 1960 году руководителем Федерации кубинских женщин, она одновременно исполняла и обязанности «первой леди», когда Фидель считал необходимым появиться на публике вместе с женщиной.

Улыбчивая, приветливая, светлая, Вильма превосходно справлялась со своей миссией. Но внешность обманчива: в ней тоже живут два разных человека. В 1989 году, во время процесса над генералом Очоа – с которым Рауля и ее саму связывала тесная дружба, – именно она на заседании Государственного совета, членом которого являлась, произнесла твердым голосом страшные слова: «Приговор должен быть приведен в исполнение!»

Приговор гласил: «Смертная казнь»! [32]

Стремление к объективности тем не менее заставляет меня сказать, что в семейном кругу Вильма была прекрасной матерью семейства, преданной мужу, внимательной и заботливой по отношению к своим четырем детям: Деборе, Мариеле, Алехандро и Нильсите. Три девочки и мальчик. В отличие от изолированных от общественной жизни отпрысков Фиделя и Далии, все дети Рауля, за исключением младшей, активно в этой жизни участвуют. И как знать, не сыграют ли они роли первого плана после ухода своих отца и дяди?

Родившаяся в 1960 году старшая дочь, Дебора, советник министерства образования, долгое время была замужем за человеком, занимавшим один из ключевых постов в государственной иерархии, – Луисом Альберто Родригесом Лопес-Каллехасом. В браке родилось двое детей. Муж Деборы – бригадный генерал, член ЦК компартии и исполнительный президент холдинга ГАЭСА, контролирующего основную часть кубинской экономики. В этом качестве он лучше всех знает финансовые секреты режима. Говорят, что они развелись по инициативе Деборы, обвинявшей мужа в постоянных супружеских изменах. Не знаю, правда ли это. Во всяком случае, их сын, Рауль Гильермо, прозванный Раулито (Маленький Рауль), служит в личной охране своего деда. Родившийся в 1984 году и прозванный Эль Кангрехо (Краб) по причине деформации пальца, он занимает при Рауле то же самое место, которое я занимал при Фиделе. Но ему, в отличие от меня, по крайней мере, a priori не грозит опасность оказаться в тюрьме.

Мариела, вторая дочь, более активна, чем ее старшая сестра. 1962 года рождения, она уже давно возглавляет Национальный центр сексуального воспитания (Сенесекс). Активная сторонница легализации однополых браков, этот сексолог с прогрессивными идеями принимает участие в международных конференциях по правам гомосексуалистов, что делает ее заметной фигурой международного масштаба. «Она принесла перестройку в мою семью», – шутливо заметил однажды Рауль по поводу своей дочери, ведущей буржуазно-богемный образ жизни. В феврале 2013 года Мариела Кастро стала депутатом кубинского парламента; очевидно, она желает сыграть свою роль в послераулевской Кубе.

Мариела всегда была связана с политикой. Прежде чем выйти за итальянского фотографа и бизнесмена Паоло Титоло, своего нынешнего мужа, она побывала замужем за Хуаном Гутьерресом Фишманном, от которого родила дочь. О нем я уже рассказывал: один из организаторов чилийской боевой организации Патриотический фронт имени Мануэля Родригеса (ПФМР), после совершенного в 1973 году генералом Пиночетом переворота он обосновался на Кубе. После прохождения военной подготовки на Пунто-Серо-де-Гуанабо он стал одним из участников знаменитого покушения на генерала Пиночета в 1986 году. Также он является одним из главных обвиняемых в покушении сторонника Пиночета на чилийского сенатора Хайме, убитого в 1991 году. Вопреки отрицаниям правительства, Гутьеррес Фишманн, официально не найденный, спокойно живет на Кубе.

За Деборой и Мариелой следует Алехандро – тезка одного из пяти сыновей Фиделя и Далии, – родившийся в 1965 году. Сегодня он полковник министерства внутренних дел, один из ближайших советников своего отца Рауля в качестве директора Центра по обмену информацией между двумя важнейшими министерствами страны: МИНФАР (обороны) и МИНИНТ (внутренних дел). Можно сказать, что он в курсе всех секретов, которыми владеют различные кубинские шпионские ведомства.

Я помню его гиперактивным ребенком. Когда я пришел на службу в охрану Фиделя, ему было десять лет, и мы, сотрудники эскорта, прозвали его Эль Локито (Маленький псих), потому что он всегда очень шумно играл во дворе дома, в котором тогда жила семья Рауля, лихо, не сигналя, гонял на велосипеде или электромопеде, едва не сбивая тех, кто попадался на пути. Потом я потерял его из виду и вновь услышал о нем в середине 1980-х, когда стало известно о его вступлении в Кубинский экспедиционный корпус, отправленный воевать в Анголу. Из Африки он вернулся без глаза, которого лишился в результате несчастного случая, имевшего место далеко от зоны боев. За это он получил прозвище Эль Туэрто (Кривой).

И вдруг однажды, в ноябре 2012 года, я включаю телевизор у себя дома, в Майами, и кого же я вижу на экране? Кривого! Свои первые шаги на мировой арене этот дипломированный специалист по международным отношениям сделал в Москве, представляя свою вышедшую в переводе на русский язык книгу «Империя террора» – обвинительную речь против США. Нельзя сказать, что его интервью, данное на испанском языке одному из российских телеканалов, взорвало эфир; говорил он монотонно, сильно пришепетывая. Отсутствие у него харизмы и дара красноречия так же очевидны, как и у его отца. Но вовсе не обязательно, что это помешает ему далеко пойти. У полковника Алехандро Кастро Эспина репутация человека, располагающего досье с компроматом, которые могут утопить любого неудобного для него человека. Он считается непреклонным – говорят, будто он приказал арестовать сожителя своей родной сестры Нильситы, оказавшегося замешанным в коррупционное дело!

Мне было бы любопытно узнать, использует ли Алехандро те же самые приемы, которые так любит его дядюшка Фидель, чтобы компрометировать своих врагов, манипулировать ими и шантажировать их: прослушивание телефонных разговоров и скрытая видеозапись сексуальных похождений иностранных дипломатов в гаванских гостиницах. Полагаю, что да.

Глава 9. Мания записывания

Фидель записывал все. На четвертом этаже Дворца революции, в маленьком помещении, примыкающем к его кабинету, находилась профессиональная записывающая техника, вроде той, что можно увидеть в фильме «Жизнь других», с двумя катушечными магнитофонами и двумя парами наушников. Существовал приказ: если не поступило особого распоряжения, включать магнитофоны всякий раз, когда Фидель принимает для разговора наедине посетителя, не важно, кубинца или иностранца, политика, министра или генерала. Стенографистки-машинистки, не сводя глаз со стрелки потенциометра, контролировали громкость и включали то один магнитофон, то другой, когда лента на катушке заканчивалась. Но только я, находясь в помещении охраны – также примыкающем к кабинету Фиделя, – имел возможность открывать и закрывать три скрытых микрофона в кабинете Лидера максимо. Делалось это при помощи трех ключей, отпиравших три замка, спрятанные в маленьком шкафу, тоже запертом. И мне же Фидель говорил: Sanchez, no grabes («Санчес, не записывай»), если не считал это необходимым. В таком случае я не поворачивал ни один из ключей и не звал стенографисток. Надо добавить, что зал заседаний Совета министров, расположенный в другом конце коридора, менее чем в десяти метрах от кабинета Фиделя, тоже нашпигован микрофонами, позволяющими увековечить для истории заседания политбюро компартии, проходящие в этом месте.