Вакцина смерти - Градова Ирина (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗
– Входи, стажер! – со стоном проговорил майор, безошибочно определив, что за дверью мог находиться только желторотый Пашка Трофименко. Ребята в его отделе быстро матереют и утрачивают понятие об элементарной вежливости. Павел пока не до конца оперился, а потому не успел окончательно обнаглеть – он все еще тактично стучал в дверь, собираясь войти. Майор редко ошибался в людях, поэтому уже сейчас видел, что сообразительный стажер пойдет далеко, если, конечно, не разочаруется в их общем деле. Умные честные ребята не задерживаются на службе. И толку-то, что переименовали милицию в полицию – разве от этого что-то кардинально изменилось? Работать остались все те же люди, несмотря на тотальную «чистку» в рядах защитников правопорядка, которая на самом деле являлась не чем иным, как способом избавиться от неугодных, составлявших, между прочим, элиту органов внутренних дел, не желающих мириться с самодурством высокого начальства. За это, собственно, они и пострадали, да и сам майор чудом избежал неприятностей.
Карпухин оглядел невысокого белобрысого паренька с россыпью веснушек на курносом носу и недовольно поморщился.
– Ну, что за пожар-то?
– Вам просили доложить, товарищ майор, что сегодня в десять часов состоится читка завещания профессора Кармина.
– Читка завещания? – переспросил Карпухин. – И кто просил это передать?
– Личный адвокат Карминых.
– Ты серьезно? – недоверчиво нахмурился майор.
– Ну, хорошая еврейская семья, товарищ майор, – вы же понимаете?
– Нет, не понимаю…
– Свой парикмахер, свой стоматолог, ну и, конечно же, свой адвокат – в порядке вещей, чего же тут непонятного?
– Умный ты больно, стажер, – пробурчал Карпухин, с грохотом ставя кружку на стол, так что кофе едва не выплеснулся. – А вот интересно, зачем это адвокату Карминых передавать что-то следователю, ведущему дело о его безвременной кончине?
– Бог его знает, товарищ майор… Хотя, если подумать, это действительно немного странно.
– Тогда собирайся, стажер, – вздохнул майор, снимая с вешалки кожанку, которой недавно исполнилось четверть века – он с трудом «разорялся» на новые вещи и с еще большим трудом расставался со старыми.
Стажер тут же нырнул в соседний кабинет, где его временно расположили среди других сотрудников и где он не имел даже собственного стола (не заслужил еще!). В следующую минуту паренек вынырнул обратно, держа в руках пальто, а в зубах – кепку, какую мог носить молодой Шерлок Холмс. Видимо, эта одежка представлялась юнцу самой подходящей для роли сыщика. Правда, с некоторых пор майор начал замечать, что Трофименко, сознательно или нет, копирует его собственное поведение. Не зная, радоваться или огорчаться, Карпухин тем не менее чувствовал себя польщенным, напоминая себе, что даже юмористы на эстраде копируют только самых знаменитых и выдающихся артистов.
Никогда раньше майору не приходилось присутствовать на процедуре под названием «читка последней воли покойного». Он всегда считал это чем-то чужеродным для россиянина, пришедшим из американских фильмов о современной буржуазии, или уж совсем пережитком прошлого дореволюционных времен. Действо имело место не в доме профессора, а в конторе адвоката Шендеровича. Новое офисное здание, не к месту украшенное белыми львами из мраморной крошки, создавало впечатление респектабельности и благополучия. Именно в такое здание богатые и занятые люди предпочитают приходить для решения собственных проблем – оно подчеркивает их статус и вызывает чувство удовлетворенности тем, что нелегкий подъем по социальной лестнице увенчался чем-то по-настоящему стоящим. Шендерович занимал большой офис на втором этаже, укомплектованный секретаршей и несколькими помощниками. Майор со стажером подошли к стеклянной двери, и Трофименко услужливо распахнул ее перед начальником. Навстречу тут же поднялась Маргарита Кармина, словно забыв о том, что находится не в собственном доме и вовсе не обязана стоя встречать гостей.
– Не думала вас увидеть, Артем Иванович! – удивленно воскликнула она. – Что вас сюда привело – какие-то новости о деле Яши?
– Да нет, Маргарита Борисовна, – ответил он. – Мы здесь по просьбе вашего адвоката…
– Я счел, что вам будет интересно поприсутствовать!
Вкрадчивый голос заставил всех одновременно обернуться. Незаметно вошедший вслед за Карпухиным и Трофименко невысокий, лысоватый мужчина в светло-коричневом костюме из замши выглядел именно так, как должен выглядеть уважающий себя известный адвокат – дорого, но не вызывающе.
– Лазарь Ефремович Шендерович, – представился он, протягивая руку майору и абсолютно игнорируя Трофименко.
Карпухин пожал протянутую ладонь, с удивлением почувствовав крепкое пожатие холеной руки с маникюром и болтающимися на запястье дорогими серебряными часами: адвокат не походил на силача, но, очевидно, регулярно посещал спортзал. В пользу этого говорило и поджарое тело, и отсутствие обвисшего подбородка. С другой стороны, последнее, пожалуй, скорее являлось заслугой хорошего пластического хирурга, а не личного тренера.
– Вы правильно подумали, – сказал он в ответ на реплику адвоката. – Ну что, начнем? Я так понимаю, что все в сбо…
– Спасибо, что подождали!
Этот голос принадлежал молодой особе в сетчатых колготках – майор не видел таких с начала девяностых годов, когда все молодые девицы считали своим долгом нацепить модные тогда китайские изделия и щеголять практически голыми коленками в самый лютый мороз. Охранник, показавшийся из-за спины незнакомки, пробубнил, обращаясь с Шендеровичу:
– Лазарь Ефремович, она говорит, что вы вызывали…
– Все в порядке, Андрей, можешь идти, – махнул рукой адвокат и добавил, обращаясь к присутствующим: – Вот теперь мы и в самом деле можем начинать, потому что все в сборе!
– А кто, простите, эта дама? – удивленно подняв выщипанные брови, поинтересовалась Маргарита Кармина. – Мы, кажется, не знакомы?
– Вот и познакомимся! – невозмутимо заявила девица. Майор с веселым изумлением разглядывал ее, поражаясь полному отсутствию вкуса и вызывающей наглости, с которой она держится. Сколько же ей лет? Сильно наштукатуренное лицо делало определение возраста достаточно трудным делом: угольно-черные ресницы, обрамляющие глубоко посаженные серые глаза, иссиня-коричневая помада на тонких губах и толстый слой охристых румян на щеках. Короткое черное платье и туфли на двенадцатисантиметровой шпильке довершали живописную картину. Кроме странной девушки, адвоката и Маргариты Карминой в кабинете присутствовала также немолодая пара – низенький мужчина в очках и, судя по всему, его супруга. На лицах обоих застыли скорбно-выжидательные маски, как у людей, которые ни на что особенно не рассчитывают, но все же надеются. Майор решил, что это, должно быть, какие-то дальние родственники профессора, которых он решил упомянуть в завещании.
На глазах у всего честного народа Шендерович вскрыл большой белый конверт и приступил к чтению. Содержание завещания оказалось кратким.
– Я опущу казуистику, с вашего разрешения, – сказал адвокат. – «Завещаю моему двоюродному брату Зяме и его жене Анне мозаичный антикварный столик, который им всегда нравился, а также пятьдесят тысяч рублей и мамину вазу с незабудками…»
Старушка громко всхлипнула, особенно растроганная, как рассудил Карпухин, не маминой вазой или столиком, а именно денежной суммой – довольно скромной, но вполне существенной для двух небогатых пожилых людей. Дождавшись, пока женщина закончит выражать свои чувства, Шендерович продолжил:
– «Также своей любимой сестре Марго оставляю дом, в котором мы прожили последние двадцать лет, и двести пятьдесят тысяч рублей на книжке в Сбербанке».
Лицо Маргариты Карминой, до этого момента невозмутимое, внезапно сжалось и стало похожим на печеное яблоко, а в глазах сверкнули слезы, однако в отличие от своей кузины она не заплакала. Адвокат сделал эффектную паузу – то ли для того, чтобы позволить сестре Кармина выплеснуть эмоции, то ли чтобы присутствующие прониклись важностью момента – и закончил:
