Веселый господин Роберт - Холт Виктория (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
Голубые глаза Елизаветы превратились в горящие огненные точки. Она – живая собака, а Мария – мертвый лев! Что ж, ему придется кое-что узнать о львином сердце, таящемся под сверкающими драгоценностями молодой королевы! Наглый старик!
Когда доктор Уайт покинул кафедру, она встала и крикнула своим стражам:
– Арестуйте этого человека!
Епископ поднял руку, чтобы удержать стражников, которые немедленно выбежали вперед, чтобы исполнить приказ Елизаветы.
– Ваше величество, – сказал он, – в моей власти отлучить вас от церкви, если вы не признаете, что ваши подданные подчиняются Риму.
Отец Елизаветы послал бы его на смерть. Но она еще не была так сильна, как он, хотя в одном отношении была даже сильнее. Годы опасности научили ее сдерживать гнев, если это было необходимо. В глазах епископа Елизавета увидела его страстное желание пострадать за веру. Но она не позволит ему этого сделать. Народ ненавидит религиозные преследования. Она прекратит их, и люди, подобные этому епископу, не смогут вынудить ее начать их снова.
Королева спокойно наблюдала, как исполняли ее приказ. Пусть епископ охладит свой фанатичный пыл в тюрьме. А время покажет, как ей действовать дальше. Для королевы время еще больший друг, чем для принцессы-узницы.
Она собрала свой тайный Совет. Уильям Сесил сидел от нее по правую руку. Большую печать Елизавета отдала Николасу Бэкону. Из членов Совета покойной королевы в должности было разрешено остаться лорду Уильяму Говарду, Арунделу и Сэквиллу.
Пока еще никто не замечал нежных взглядов, которыми она одаривала своего главного конюшего. Его пост означал, что он по необходимости должен был постоянно находиться поблизости; а тот факт, что Роберт Дадли был выбран на это место, не вызвал никаких толков. Его знания конного дела были, несомненно, велики; и все соглашались, что никто не смотрелся верхом так великолепно, как красавец Дадли.
Однако первые дни своего правления мысли Елизаветы больше занимали дела государственные, нежели любовные. Каждое утро она просыпалась с ощущением могущества и возбуждения, но никогда не забывала уроки, полученные в дни бедствий.
Ее первой задачей было разорвать зависимость от папы, но она должна была сделать это так, чтобы не оскорбить своих католических подданных, потому что их было много. Следовательно, открытого разрыва быть не могло. Перемена должна была быть постепенной, так, чтобы королева чувствовала настроения народа по мере своих действий.
Мессы все еще служили во всех церквях, и Елизавета регулярно посещала их; но на Рождество покинула церковь после окончания службы как раз в тот момент, когда епископ готовился провести торжественную мессу.
Она сделала твердый шаг в направлении, по которому намерена была следовать, но не собиралась предпринимать никаких других шагов, пока не узнает о реакции народа на свое поведение, хотя сомнений в том, каков будет его вердикт, быть не могло. Люди слишком хорошо помнили костры Смитфилда и надеялись, что теперь в Англии восторжествует справедливость. Лишь немногие осудили ее поступок, но даже они – принимая во внимание дело доктора Уайта, который так легко стал мучеником за публичное оскорбление королевы, – не верили, что она начнет преследовать их так, как ее сестра преследовала протестантов.
Елизавета тогда поняла, что теперь безопасно сделать следующий шаг. И во время очередного большого праздника – в день Нового года – объявила, что отныне церковные службы будут вестись на английском языке.
Ее занимали мысли о коронации. Она с великим нетерпением ожидала этого дня, часто видела его во сне и теперь желала поговорить об этом с тем, чей триумф был ее триумфом и кто должен был сыграть заметную роль в церемонии.
Какая радость была быть в его обществе во время всех дней приготовлений! Казалось, ее еще больше возбуждало то, что они никогда не оставались наедине. Королеву постоянно окружали государственные советники или фрейлины опочивальни. Бедный Роберт! Она знала, что временами он приходит в бешенство, потому что элементарно не может сказать ей то, что хочет, в присутствии всех этих людей! Роберт вынужден был сохранять дистанцию, обращаться к ней как к своей королеве, разыгрывать из себя преданного человека, но только никак не выдавать своей влюбленности. Ее королевское положение стояло теперь между ними, как когда-то тюремные стены. И все же каждый день Елизавета чувствовала, что все сильнее влюбляется в него, потому что, если долго не видела его, становилась раздраженной и разочарованной. Она не могла постоянно спрашивать, где он, стараясь проявлять свою всегдашнюю осторожность, не хотела показать двору, что влюблена в своего главного конюшего.
«Я очень даже могу поверить, – думала Елизавета, – что могла бы выйти за него замуж. Но у него есть жена. Неужели он забыл об этом, грешный человек?»
Впрочем, ей надо быть благодарной той женщине. Как ее зовут? Анна? Эми? Королева притворялась, что не помнит имени этой глупой деревенской девки! Странно, чем она вообще смогла привлечь Роберта?
Ничто ей так не нравилось, как ускользнуть от советников и посидеть с придворными – если среди них был и Роберт, – чтобы поболтать о предстоящих развлечениях – маскарадах, балах и всех прочих церемониях, которые будут сопровождать ее коронацию.
– Не сомневаюсь, – сказала она однажды, – ЧТО лорд-мэр и его товарищи устроят мне такую же хорошую коронацию, как и моей сестре. Хотелось бы мне знать, какой для этого самый подходящий день. Как вы думаете, милорд Дадли?
– День не имеет значения, ваше величество.
– Почему же?
– Сам факт, что это будет день коронации нашего величества, превратит его в величайший праздник, который когда-либо у нас был.
– Что хочет сказать этот человек? Вы знаете, госпожа Эшли?
– Думаю, он имеет в виду, что лучший дар, который когда-либо получала эта страна, это – восшествие на престол вашего величества, – ответила Кэт.
– Госпожа Эшли объяснила, что я хотел сказать, мадам, – проговорил Роберт.
Елизавета перевела взгляд с него на даму, сидевшую рядом с ним, – смуглую красавицу с искрящимися глазами. Это ей не понравилось.
– Умоляю вас, не кричите мне с такого расстояния, мастер Дадли. Идите сюда и сядьте рядом со мной.
Он охотно подошел, глаза его были обожающими, молящими: «Почему я не могу видеть вас наедине? Почему между нами всегда должны быть эти люди?»
Она хотела ответить: «Потому что я королева, а вы были настолько глупы, что женились на деревенской девчонке. Если бы вы были мудрее, НТО знает, чего бы я не сделала ради вас!»
Не слишком ли он фамильярен? Теперь Роберт слегка насупился. Не слишком ли он уверен в ее милостях? Она не могла отчитать его в присутствии своих дам и кавалеров. Потому что, если бы так поступила, ему пришлось бы удалиться, а это было бы для нее таким же наказанием, как и для него.
Ей показалось, что все вокруг нее хитро улыбаются. Неужели заметили, что она оказывает ему предпочтение? Ее царствование только началось, и ей нельзя было делать ложных шагов.
Позже Кэт сказала:
– Ваше величество, они начинают догадываться. Пошли шепотки.
– О чем ты говоришь, женщина?
– О нашем смуглом и красивом джентльмене, мадам. Очень заметно, что вы часто не сводите с него глаз, и вам не нравится, когда он смеется с другими дамами.
– Я не стану терпеть подобной наглости. Кто эти сплетники?
– Весь двор, ваше величество. И знаете, это правда. Вы выдаете свои чувства. Вы не проявили бы их более явно, даже если бы кинулись обнимать и целовать его на глазах у всех.
Елизавета к этой минуте настолько забыла о своем королевском достоинстве, что двинула Кэт по уху. Но Кэт знала, что ее предупреждение услышано.
Королева встревожилась.
На следующем заседании она сказала:
– Я желаю получить совет от доктора Ди по поводу моей коронации. Милорд Дадли, вы отправитесь к нему и уточните у него, какой день наиболее подходящий для этого события.
