Стояние в Вере - Митрополит (Снычев) Иоанн (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗

Мало-помалу среди противников митр. Сергия поднимался вопрос об отделении. И если бы не боязнь ответственности за произведенный раскол — разрыв произошел бы тогда же. Но те из жаждущих отделения, кто руководствовался не только чувствами, но и разумом, советовали другим не торопиться, ожидая момента, когда отрицательные, по их мнению, плоды деятельности митр. Сергия дадут им полное основание к отделению. А в появлении таких плодов они не сомневались и со дня на день ожидали, что станут свидетелями: 1) прекращения поминания Патриаршего Местоблюстителя митр. Петра; 2) созыва Собора без участия митр. Петра, митр. Кирилла и прочих исповедников; 3) отмены Патриаршества [101] и т. п. Ожидание “созревания” этих плодов и отодвинуло на время возникновение раскола.

Но вернемся к деятельности Заместителя Патриаршего Местоблюстителя. Издавая послание, он имел в виду единственную цель — открыто засвидетельствовать правительству о полной аполитичности Церкви и через готовность повиновения гражданским властям получить право на легализацию. Митр. Сергий предполагал установить такие взаимоотношения между Церковью и государством, при которых государство получало бы от Церкви признание и подчинение законам, а Церковь от государства — признание и свободу. При этом подразумевалось, что ни Церковь, ни государство не станут вмешиваться в дела друг друга.

То, что сделал Заместитель, вполне согласуется с Евангелием и церковной историей. Сам Господь Иисус Христос Своим примером освятил союз верующих с государством, когда повелел Петру уплатить пошлину за него и за Себя (Мф.1:24 — 27). И на вопрос искусителей, подавать ли подать кесарю, Он ответил повелением: “Воздайте кесарево кесареви” (Мф. 22:16 — 22). При этом власть, которой повелел повиноваться Христос, была языческой, богоборческой, ненавистной для благочестивых почитателей Бога Истинного.

Апостол Павел, испытавший гонения языческой власти, писал: “Всяка душа властям предержащим да повинуется” (Рим. 13:1). Его последователи, христиане Древней Церкви времен мучеников, тяготясь бесправным положением, стремились к тому, чтобы убедить нехристианские власти прекратить гонения на Церковь и даровать ей свободу, свидетельствуя о своем лояльном отношении к иноверческим правительствам.

Да и во все времена, неизменно сохраняя верность Христу, Церковь всегда покорялась тому государству, в котором она находилась. Когда, например, Византией овладели турки, греческая Церковь сразу же постаралась войти в соглашение с турецким правительством и до сего дня получает от него свои права.

В сущности декларация митр. Сергия являла собой лишь новую апологию Церкви в защиту ее прав на устроение канонической жизни под покровом гражданской законности. Христова Церковь не может существовать на земле иначе, как только во взаимодействии с государством. Бесправное положение неминуемо ведет к утере канонического преемства, утрате чистоты вероисповедания, расколам, смутам и исчезновению единого церковного организма. Оказавшись в атеистическом государстве, Церковь должна либо страдать от бесправия и подвергаться вечным гонениям, либо добиться от властей юридического признания своего права на существование. Что же лучше? Несомненно, второе. И вот это меньшее среди двух зол и избрал митр. Сергий, издав декларацию.

Необходимо также отметить, что митр. Сергий фактически завершил дело, начатое еще Патриархом Тихоном, который всеми силами стремился достигнуть мирного устроения церковной жизни в атеистическом государстве.

Читателю будет небесполезно ознакомиться с письмом одного православного епископа, который писал Заместителю Патриаршего Местоблюстителя:

“Ваше Высокопреосвященство, Всемилостивый архипастырь и отец.

Вчера от духовного Вашего сына, моего господина и отца благостнейшего архипастыря архиепископа Аверкия получил я письмо, с содержанием которого в некоторой части считаю своим нравственным долгом познакомить и Ваше Высокопреосвященство. В Холжении на собрании епископата 24 сентября ст.ст. (трое мне близко известных — Аверкий Кедрову Валериан Рудич, Герман Ряшенцев и двоих не знаю) постановлено: легализацию-регистрацию — приветствуем. Послание митр. Сергия принимаем. Если для легализации потребовалось бы кому-либо вообще и кому-нибудь из нас в частности уйти на покоит согласиться и на это, лишь бы легализация все же прошла. Про себя архиеп. Аверкий в письме пишет, что у него лично таковое отношение было с самого начала, Я всегда был готов сказать с Григорием Богословом: “Если я Иона — бросьте меня в море”. И теперь владыка Аверкий радуется, что достигнуто соглашение , что его собратия приняли его формулу отношения. Отрадно и приятно было читать эти слова владыки Аверкия, в них чувствовалось что-то свое, родное. Мой господин и я верили в честность и мудрость Вашего Высокопреосвященства. Верим, что Вы лучше других можете вывести церковный корабль на свежую воду в открытое море для плавания.

Утешает нас и отзыв обители “Божидара” б. “Волоколамского”: было много мук и головоломок, печение митр. Сергия, по сравнению с прежними изделиями, вышло чище, вкусней и долговечней. Конечно, немало есть людей, которые стараются дискредитировать и личность, и дело Вашего Высокопреосвященства из-за сведения личных счетов или для устроения своих партийных дел, а также и заграница пытается удержать за собою автокефалию, а те говорят, делай как знаешь — но мы по всему тому, что нам известно, заключаем о мудрых ходах Вашей работы. И вот в то время, когда другие посевают большую разруху церковную... осуждением Ваших деяний (потому что, живя в стороне, легко и безответственно можно сие проделывать), мы желаем Вас и просим Господа Бога согреть сердца всех недовольных, неудовлетворенных посланием и преисполнить их тревогой не за себя лично, но за благо и судьбу нашей дорогой Церкви... Помоги Вам, Господи. В таком деле как Ваше — установить повсеместно добрые нормальные отношения Православной Церкви со Властию при условиях переживаемого времени — не обойдешься без терния, хулы и клеветы. От души желаю полного успеха предпринятому Вашим Высокопреосвященством делу, испрашивая Божией помощи на Ваш труд, пребываю к Вам сыновнею почтительностию и любовию. Вашего Высокопреосвященство недостойный послушник и богомолец Максим, Епископ Полонский.

13/26 октября 1927 г.” [102]

Как видим, еп. Максим и другие епископы, упомянутые в письме, правильно оценили действия Заместителя, считая их мудрыми и направленными ко благу Церкви. Легализация была достигнута им не ценой унижения и человекоугодничества, как утверждали обвинители, а исключительно правыми путями, поскольку союз с атеистической властью утверждался не на внутренней солидарности с ее материалистическими, христоненавистническими взглядами, а только на формальных, юридических основаниях. При таком положении всякий верующий человек, повинуясь гражданской власти и выполняя ее требования, мог по совести отправлять свои религиозные потребности.

Но вернемся к причинам раскола. Помимо декларации, ставшей камнем преткновения, о который споткнулись многие соблазненные, сыграл свою злую роль и ошибочный взгляд на канонические полномочия митр. Сергия. Многие из его противников не признавали его новую церковную политику не только по существу, но и потому, что находили ее антиканоничной, то есть проводимой без благословения Патриаршего Местоблюстителя. Иными словами, они считали, что деятельность митр. Сергия превышает его полномочия.

Неизвестный нам корреспондент писал в те дни:

“Делая то, что он (Заместитель) делает, митр. Сергий, во всяком случае, обязан был выполнить то, чего он сам требовал от митр. Агафангела, от бывш. архиепископа Екатеринбургского Григория и прочих претендентов на создания новых ориентаций, испросить благословения своего иерархического начальства. Ведь митрополит Сергий только и. д. Местоблюстителя, т. е. лицо не самостоятельное, долженствующее действовать во всяком случае не вопреки указаниям того, чье имя он сам возносит на Божественной Литургии, как имя своего “господина”. Поэтому он должен был запросить митр. Петра о его отношении к предпринимаемому им весьма важному и ответственному шагу и только с благословения того действовать. Между тем, ни в протоколах синодских заседаний, ни в самом “Воззвании” нет и следа указаний на то, что это было сделано, и что благословение получено. Наоборот, обоснование на покойном Патриархе Тихоне дает всякое основание заключить, что санкция от митр. Петра не получена. А если так, то это уже крупное самочиние. Насколько важно было для митр. Сергия получить благословение митр. Петра, показывает то соображение, что в случае несогласия его с деятельностью своего заместителя (митр. Сергия) этот последний сразу же становится таким же “похитителем” власти, как и те лица, о которых он упоминает в своем воззвании”. [103] “Митр. Сергий, - вторит этому автору “Киевское воззвание”, — Заместитель Местоблюстителя Патриарха, который хотя и отделен от нас тысячами верст..., однако, благодарение Богу, — еще жив, является ответственным за Русскую Церковь перед Богом святителем и вспоминается во всех храмах Русской Церкви... Раз Местоблюститель жив, то, естественно, его Заместитель не может без согласия с ним предпринимать никаких существенных решений, а должен только охранять и поддерживать церковный порядок от всяких опасных опытов и уклонений от твердо намеченного пути. Митр. Сергий, “сторож” Русской Церкви, не имеет права без санкции митр. Петра и сонма русских иерархов... декларировать и предпринимать ответственнейшие решения, которые должны определить жизнь церковного организма в каждой клеточке его.