Золотая ветвь - Романова Галина Львовна (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
У них были топоры на длинных рукоятях и мечи, но у него — внезапность. Прежде чем кто-либо успел опомниться, он оттолкнул одного, сделал выпад в сторону другого, рубанул по древку топора третьего и прорвался сквозь строй. Зрители шарахнулись в стороны. Хотя многие были при оружии и даже успели обнажить его, никто не осмелился встать у него на пути. Хаук стремительно нырнул в один из боковых ходов.
— В погоню! — взвыл император. — Схватить! Казнить! До тех же пор, пока его не изловят, Хаук аш-Гарбаж объявляется вне закона! Помощь ему будет приравнена к государственной измене. И изменник тоже подлежит казни!
Шаман собрал силы и сел на полу, зажимая рукой рассеченную бровь. Кровь лилась по его лицу, но он знал, что это — не след от меча и тем более талгата. Просто он ударился при падении. Кроме того, сильно ныл ушибленный бок и локоть.
— Я жив, — слабым голосом заявил он, и несколько стоявших поблизости орков поспешили помочь старику встать на ноги. — Мой император, я…
— Слушать ничего не хочу! — выкрикнул тот и в сердцах наподдал ногой предавший его меч. — Мое слово — закон!
Генерал аш-Гарбаж попятился, спеша укрыться за спинами остальных военных. Присяга Верховному Паладайну боролась в нем с отцовскими чувствами, и он не знал, как себя вести. Кроме того, ему очень не хотелось очутиться сейчас на месте сына — то есть быть казненным под горячую императорскую руку.
Полумертвую от страха Ласкарирэль протащили по подземным коридорам и швырнули на камни в маленькой темной пещерке. Заскрежетал камень, закрывая выход, и девушка осталась одна — в самый последний момент Хайя решила вернуться и узнать, чем кончилось дело. Она справедливо рассудила, что с пленницей за это короткое время ничего не случится. А Хаук… как ни крути, его жизнь или смерть волновали дочь Паладайна.
Связанная по рукам и ногам, Ласкарирэль осталась одна наедине со своими мыслями. Страх смерти был настолько силен, что она долго не могла ни о чем думать. Хуже всего было именно ожидание — когда же придет пора умирать? И скорее бы кончились ее мучения! Неужели она мало пережила за последние неполные две недели? Она была готова покончить с собой — только бы избавиться от терзавшего ее ужаса. Совсем скоро ее бросят на алтарь, и жрец разрежет ее тело, чтобы добыть кровь…
«Кровь девственницы! — прозвучал, еле пробившись сквозь пелену страха, внутренний голос. — А ты уже не являешься ею! Значит, для жреца ты уже не будешь представлять ценности. Значит, то видение алтаря — ошибка. Это то, чего тебе удалось избежать. И твое будущее по-прежнему туманно…»
Девушка застонала сквозь кляп. Да, это правда, но осталась молодая шаманка. Ей нет дела до того, девственна ли ее жертва. Она убьет ее просто так, из ревности и ненависти. А значит, ее смерть все-таки не назовешь быстрой и легкой.
От страха из глаз девушки потекли слезы. О Покровители! Если бы она могла останавливать сердце! Но от страха даже те силы, которыми она владела, отказались ей служить.
Усиленные эхом, снаружи послышались шаги и голоса, но пленница от страха не поняла, кто и что говорит. Потом заскрежетал камень, и в ее тюрьму хлынул слабый свет масляной лампы. Пригибаясь, к ней на коленях заползла Хайя. Глаза двух девушек встретились.
— Дрожишь? — Орчиха схватила эльфийку за волосы, подтягивая к себе и заглядывая ей в глаза. — Скоро твой страх будет еще больше! Скоро ты будешь молить меня о смерти, но я еще подумаю, слушать ли твои вопли. Ты будешь умирать очень долго! Это я тебе обещаю!
Она попятилась и, выбравшись наружу, отдала приказ:
— Тащите ее за мной!
Двое орков сунулись в пещерку. Пленница забилась, пытаясь отползти подальше, но ее схватили за ноги и, как мешок, выволокли наружу. После чего подхватили поперек туловища и потащили за неторопливо шагающей шаманкой.
Это была совсем небольшая пещерка — просто вмятина в скале, где с трудом мог поместиться только он один. Но россыпь валунов наполовину скрывала вход, так что это укрытие до сих пор вряд ли кто обнаружил.
Хаук нашел эту норку еще мальчишкой и часто прятался там от отцовского гнева. Ни разу его не нашли в тайном убежище, хотя раза два или три отец и проходил вплотную к притаившемуся отпрыску. Щель с годами стала для него узка, и Хаук еле смог втиснуться в нее. Но развернуться там ему было уже не под силу — выбираться пришлось бы вперед ногами. Воздуха в тесноте пещерки тоже было мало для теперешнего Хаука, но зато у него появилось несколько часов покоя. Его будут искать где угодно, но только не тут. Есть время, чтобы подумать, как сбить погоню со следа и — самое главное, — что делать дальше.
Конечно, сдаваться он не собирался. Верховный Паладайн ясно дал понять, что казнит бывшего капитана, едва того изловят. Нет надежды на новый суд и новый поединок — он приговорен и может лишь оттянуть свой конец. А это значит, что надо уносить ноги. Но куда?
Изгнание — не самое приятное, что может случиться с орком. По своей природе орки общественные создания. Одним из видов казни как раз и была изоляция осужденного от себе подобных — никто не протянул более полугода, и, как правило, через месяц осужденные сходили с ума. Бывшего капитана запросто могут оттеснить в нижние пещеры и оставить там одного в твердой уверенности, что он погибнет в полном одиночестве. А этого Хауку не хотелось.
Он должен был жить — не только потому, что так велит родовая честь. Но и просто назло своим врагам. Он должен жить и бороться. Теперь у него нет другого выхода… Но, в самом деле, как он будет один?
Впрочем, это как раз не вопрос. Орки живут не только на территории организованной Верховным Паладайном империи. Во-первых, есть несколько областей, которые до сих пор сохраняют независимость от Паладайна и живут по своим законам. Кроме того, небольшие диаспоры орков есть практически во всех крупных государствах людей и подземников. Прославившись как солдаты, орки вместе с ограми и троллями стали самыми лучшими наемниками. Их нет только на территории Радужного Архипелага, государства эльфов…
Здесь мысли неожиданно дали сбой. Эльфы, с которыми орки последнюю тысячу лет прожили в состоянии войны. Мелкие пограничные конфликты и стычки на нейтральной «человеческой» территории то и дело перемежались локальными войнами. Никто не говорит этого вслух, но война, которая идет сейчас, развязана из-за Золотой Ветви — священной реликвии, которую оба народа по праву считают своей. Хаук по чистой случайности знает, что одна из волшебниц эльфийского народа, Видящая, сама придетк Золотой Ветви. Нужно лишь проследить ее путь.
Тут мысли Хаука второй раз дали сбой. Видящая! Та девушка в пещере! Ласка! Та, которая — надо лишь подождать две недели, чтобы узнать, правда ли это, — возможно, носит его ребенка! Она должна умереть, ибо ее забрала себе Хайя. Дочь вождя разорвет соперницу на части из-за одного только подозрения… и ни за что не последует за изгнанником, объявленным вне закона. Для этого она слишкомдочь своего отца.
А это значит, выбора у него нет. Придется действовать.
Крик «Помоги!» стоял у него в ушах и, казалось, вел по подземным переходам. Он шагал по нему, словно по незримой нити, и когда тот внезапно зазвучал не в памяти, а наяву, даже схватился за грудь — до того это соответствовало его ожиданиям.
— Кричи, кричи! — Хайя склонилась над распростертым телом эльфийки. — Никто не услышит твоих криков! Ты никому не нужна!
Ласкарирэль была прикручена к каменному возвышению, ее растянули между четырьмя вделанными в него по углам кольцам. Это не был алтарь в святилище духов, но здесь тоже имелся желобок для стока крови, и чаши для жертвенных даров стояли на видном месте. Девушка была полностью обнажена и чувствовала неровности камня каждой клеточкой своего тела.
Хайя склонилась над нею. В одной руке у нее был обсидиановый ритуальный нож, а в другой — игла. На кончике ее что-то матово поблескивало. Пленница знала, чем смазано острие, и это рождало в ее душе новую волну ужаса.
