Маленькие тайны - Левченко Елизавета (книги без регистрации txt) 📗
- И как, слушаешь рок? Так и мы слушаем! Местами... Слыш, Феня. - Он ткнул локтем жующего Федяхина, отчего тот чуть не подавился и наградил клоуна убийственным взглядом. А тому все ни по чем. - Я путаю или ты всем этим в классе... девятом увлекался? И чего, до сих пор? Не отбрехаешься, брат, тебя же насквозь видно.
- Парень-ренген? - насмешливо спросила. Резин оставил в покое Федяхина и кивнул.
- А то. Называется Резиген. - Растянул пальцами итак круглые глаза. - Во! - Выдал протяжный "вж-жих" и принялся "сканировать" ржущую общественность. Но скоро ему это надоело и он вернулся к моему допросу. А меня это совсем не раздражало. Не ожидала что эти ребята окажутся... ну... такими легкими на подъем. Да и приятными. Наверное, от того что я удачно подсела. Вся компашка Орлова находилась далеко.
- А, да, точно, мы же про рок говорили. Даж я знаю одну песенку. Или две... а может, и несколько. - Резин развернулся и зычно крикнул: - Димон, тащи свою шестиструнку! Играть и петь буду.
- Звучит угрожающе.
- Идите вы. Добрые люди. Притащил? - Он хлопнул новоприбывшего по плечу. - Молодца, сюда садись, тоже будешь слушать.
Паренек с унынием проводил свою гитару взглядом, и вместе нее получил избавленную от фольги картофелину.
- На картошку, утешься. И уши заткни, а лучше все.
- Не верь им, я хорошо пою! - возопил Резин, не отвлекаясь от перебирания струн и их подкручивания. - Слыш, народ, харе вводить в заблуждение новую даму. Еще убежит.
- Не убегу. Я пригрелась.
Мой сосед с улыбкой показал большой палец.
- Твои цепи посильнее нагреются, тогда и мне не холодно будет.
- Кхм, - громко прокашлялся с важным видом Резин. - Внимание и молчание. Пою.
Пусть все и шутили, но послед этой просьбы воцарила тишина.
Я свободен, словно птица в небесах.
Я свободен. Я забыл что значит страх.
Я свободен, с диким ветром наравне.
Я свободен. Наяву, а не во сне.
Оказывается, наш клоун умел петь. Душевно так. Дальше подхватила одна из девушек. И я... правда тихо, мурлыкала. Хорошая песня.
Надо мною тишина, небо полное дождя,
Дождь проходит сквозь меня, но боли больше нет.
Под холодный шепот звезд мы сожгли последний мост,
И все в бездну сорвалось. Свободным стану я,
От зла и от добра. Моя душа была на лезвии ножа.
Я тут уже не смогла удержаться и запела в голос.
Я бы мог с тобою быть, я бы мог про все забыть,
Я бы мог тебя любить, но это лишь игра.
В шуме ветра за спиной я забуду голос твой,
И от той любви земной что нас сжигала в прах,
И я сходил с ума. В моей душе нет больше места для тебя.
- Эй, Ильич, наш запевала, где ты ошиваешься? Подь суды! - крикнул в перерыве Резин, но ему никто не откликнулся.
Пели уже почти все, с улыбками переглядываясь друг с другом и покачиваясь в такт музыке. Бред разноголосый, конечно, получался, но в том и прелесть. Не объяснить так просто.
Я свободен, словно птица в небесах.
Я свободен. Я забыл что значит страх.
Я свободен, с диким ветром наравне.
Я свободен. Наяву, а не во сне.
Надо мною тишина, небо полное огня,
Свет проходит сквозь меня, и я свободен вновь.
Я свободен от любви, от вражды и от молвы,
От предсказанной судьбы и от земных оков,
От зла и от добра. В моей душе нет больше места для тебя.
Эх, если бы в моей душе не осталось места для одного человека... Но песня помогла. Чувствовала я себя не в пример лучше.
Я умудрилась влиться в этот маленький коллектив. Они нормально приняли меня, а я впервые решила отбросить предрассудки... да, теперь это уже именно предрассудки. Нормальные люди. И... и странно, что я этого не замечала раньше. А. Да. Я не хотела замечать, вбив себе в голову глупости. Долбанный Васильев, все не хочешь отпускать меня?!
Бутылочка была успешно прикончена и поставлена в ровный рядом других. Все были такими "хорошими" - в отличие от меня другие побольше выпили. Кто умиленно пел, обнимаясь с соседом - как хорошо что я пересела в самый конец бревна, - кто жевал, кто где-то ходил... А кто решил поделать из себя крутого.
Орлов появился неожиданно, прямо перед носом и отозвал в сторонку. "Поговорить". А вот мне пиво напрочь снесло все предохранители и я пошла за Максиком, тихо отстегнув наруч и спустив его до костяшек. Ведь при случае эта штучка и как кастет может послужить.
Заходить глубоко в лес Орлов не стал, ограничился пятком метров. Но народ уже проглядеть можно было с трудом. Густой лесок.
Орлов развернулся.
- Он - мой лучший друг. И я его никому не отдам.
Тишина. Максик сверкал глазами, даже в темноте заметно. Я переваривала полученную информацию, перевариваться не желавшую.
- Ма-ать... - наконец, выдала. - Слушай, Орлов, а Васильев знает что ты у нас, оказывается, голубок?
Тишина. Макс тоже переваривал. Дошло.
- Чего несешь?!
- Что слышал. Поверь, Иль очень правильной ориентации. - Чего несет мой язык? Да так язвительно... Это что, я ревную? Парня к парню? Дожила. - Откажет, какая жалость... но ты не унывай... - наигранно-утешающе. - Козел. - А тут не удержалась.
- Козлиха, - не остался в долгу злящийся Максик. Оказывается его так легко вывести из себя... - Не так все поняла, я нормальный!
- Тогда зачем заявляешь что никому его не отдашь? Как я еще должна понимать?
- Так, все, я...
- Хрен тебе все. Я тебя сейчас, урод, бить буду, - мрачно пообещала, демонстративно дыша на "кастет". - Вот этим. За все хорошее. Давно хотелось.
Максик нехорошо ухмыльнулся.
- Я тебе все твои железки в кишку затолкаю, не посмотрю что баба.
- Баба тебе на рынке за прилавком. А я - Танюха, андестенд?
- Сейчас тебе андестенд будет.
Рыцарь в сияющих доспехах на этот раз появилось очень не вовремя.
Васильев втиснулся между нами, раскинув руки. Мордой к Орлову.
- Стоп! Макс, ну какого ты к ней все время лезешь? Медом намазано? - раздраженно.
- На бабу меня променял? - сразу окрысился Макс. - Че, и сказать нечего?
Васильев молчал, Орлов буравил его взглядом. И все больше эта сценка напоминала мне... разборки любовного треугольника.
Жесть.
- Короче, голубки, я вас оставляю, - насмешливо сказала, отступая назад. - Не хочу мешать такой горячей любви.
Васильев обернулся и как-то потерянно выдал:
- Таня...
Сердце дрогнуло, а куда оно денется.
Орлов выглянул из-за спины Ильи.
- Поймаю, урою.
Ответила ему свирепым взглядом напоследок. Посмотрим, кто кого.
Меня взяли к себе в палатку две девчонки, и я особо не тушевалась. Как-то не хотелось ночевать на голой земле. И, завернувшись в спальник, не смотря на крики и шум сразу же, отрубилась.
Беседка среди леса, увитая плющом и яркими цветами, залитая солнечным светом. Тишина, но не потому что там, в прохладной глубине, никого не было. О нет, там, за белым столиком кофейничали двое парней в ослепительных сюртуках и... клетчатых семейниках. Один, рыжеватый и вихрастый, держал в руках кружевной зонтик и пожирал взглядом другого, темноволосого и более меланхоличного.
- Илья! - патетично возопил вихрастый, трагически заламывая руки, будто у него только что, на его глазах, скопытилась любимая кошка. - Мой милый Илюша! Нет больше сил сдержать ту бурю эмоций, что бушует в моей груди! Ах, я разрываюсь на куски!
