Практикум для теоретика (СИ) - Стриковская Анна Артуровна (читать книги без регистрации txt) 📗
Она меня уесть решила? Глупо. Даже название моего предмета не сумела правильно произнести. Я покивала и отправила ее к Верке: пусть продиктует, что ей необходимо для учебного процесса. Кабинет, предназначенный для зельеварения, отнимать у Сильвии никто не собирался, а вот время она получила самое неудобное, как я и грозилась. Преподаватели, равно как и студенты, не любят ни первых, ни последних пар. На первые все опаздывают и прибегают полусонные, а с последних норовят ускользнуть. Вот их?то и получила красавица. Пусть помучается.
В обещанный день с расписанием смог ознакомиться каждый преподаватель. Некоторые были довольны, но большинство прибежало ко мне с претензиями.
Преподы были настроены очень агрессивно, слышались предложения поучить меня уму — разуму и показать этой нахальной девчонке, что значит магия в действии.
Я уже приготовилась дорого продать свою жизнь, но тут прибежали ректор с Конрадом и отбили меня, заодно вправив мозги ошалевшим магам.
За три дня до начала нового учебного года стали прибывать ученики. Некоторые приехали верхом, гордо красуясь на спинах породистых коней, но таких было немного. Основная часть пришла пешком или приехала на телегах. Телегу нанимали в складчину и ехали целой развеселой компанией. Отсюда видно: пока добрались, опустошили не одну бутылку пива и сейчас настроение у них просто супер!
Ну, я им ликование притушу. Ар Арвиль уже подписал: во время обучения — сухой закон на территории Школы. Лица в состоянии алкогольного опьянения на территорию на допускаются. В смысле, напился в городе — в Школу лучше не приходи. А ночевать вне стен Школы тоже запрещается, чревато отчислением. Так что пусть заранее головой думают, что им важнее: пиво или учеба.
Мои окна, как в рабочем кабинете, так и в квартире, выходили во двор, так что я приклеилась к подоконнику и рассматривала учащихся. М — да, взрослые ребята. А девочек очень мало, если не сказать почти нет
— Верка, а сколько девушек у нас учится?
Она оторвала взгляд от огромной простыни, на которой рисовала какую?то заумную схему распределения часов, и доложила:
— На всех курсах всех факультетов у нас четырнадцать девушек.
— Что?
До меня это до сих пор не доходило. Непривычные имена и фамилии не всегда давали понять, о ком речь: о парне или о девчонке. Поэтому я и не задумывалась. А сейчас вдруг столкнулась с проблемой лицом к лицу.
Если прикинуть… У нас шесть курсов, три факультета, всего около трехсот учащихся… И из них четырнадцать девушек?! Да они смеются, что ли? Теперь понятно, почему господа преподаватели так за ведьмами гоняются. Они же тут женщин просто не видят! Куда я попала?!
В Элидиане университет, конечно, в разы больше этой несчастной школы, каждый год выпускается около трехсот магов разного профиля. Так вот, девушки их них составляют примерно треть! Среди боевиков их не сыщешь, но целители, зельевары, артефакторы, бытовые маги — это в основном девушки. По большей части ведьмы, но есть и магички.
Неужели во всей Шимассе так мало девушек, желающих получить образование и статус свободной ведьмы или свободного мага?
— Вас это удивляет, госпожа проректор?
— Еще как!
И я толкнула Верке целую речь, клеймя косность здешних нравов в отношении женщин и образования. Привела в пример Элидиану и мою родину, где обычные девушки в обычном университете составляли едва ли не половину учащихся. Она только грустно вздыхала в ответ, а в конце заметила:
— Госпожа проректор, у нас девушки больше думают, как им жениха найти, а ученые жены нашим мужчинам без надобности. По крайней мере всем мамы такое в детстве говорили. Думаю, в этом есть зерно истины. Я вот учиться пошла, потому что с моей внешностью ловить нечего. Была бы я красивой — уже давно бы замуж вышла. Не за того, ну, вы понимаете, а за другого. У красивых есть выбор.
Я махнула на нее рукой и вышла. Что убеждать, у них тут сложившаяся философская система имеется. Пусть ее Гаспар убеждает, что она красивая и ему не мешает, что у нее будет диплом.
Во дворе ко мне тут же привязались парни из студентов:
— Ты новенькая? Иди к нам, выпей пивка за компанию!
Я растерялась, не сразу сообразила, что сказать. Вряд ли разгоряченные дорогой и выпивкой парни поверят, что лохматая девчонка в скромном синем платьице — это могущественная госпожа проректор по учебной работе.
Но тут из?за угла показался Конрад. Увидев, что происходит, подошел. Его тут же приветствовали как положено. Слезли с телеги, попрятали бутылки за спину и поклонились. А он подошел ко мне и сказал значительно:
— Профессор Аспен, я хотел вас спросить, нужно ли накладывать отдельный охранный контур на ваш кабинет, или общего контура ректората будет достаточно?
Затем обернулся к обалдевшим от несоответствия того, что они видят тому, что они слышат, парням и заявил:
— Что стоите, дубы стоеросовые?! Приветствуйте как положено нашего нового проректора, профессора Марту Аспен.
Парни робко поклонились и забубнили что?то вроде „извините, профессор Аспен“. Ой, я теперь профессор. Ладно, пусть только на словах, но зато как приятно!
На следующий день, выходя из общежития и собираясь на работу, я увидела незнакомца. Он стоял у самого входа в административный корпус и передавал поводья великолепного коня мальчишке. Не тому, который служил у нас на конюшне, а другому. Чужому.
Но на мальчишку я не смотрела, все мое внимание было отдано прекрасному незнакомцу. Стоило мне сделать несколько шагов по дорожке, как он повернулся и наши взгляды встретились. Боги! Все окружающее заволокло каким?то сиреневым туманом. Остался только он, самый прекрасный мужчина в этом мире.
Я говорила, что ар Арвиль красив? Беру свои слова обратно. Вот оно, идеальное воплощение мужской красоты.
Одет незнакомец был скромно, хотя все вещи сидели на нем как влитые. Простого покроя серо — синий камзол ладно облегал высокую, элегантную фигуру. Светло — серые брюки, заправленные в высокие замшевые темно — серые сапоги, подчеркивали стройность и длину ног. Осанка, разворот плеч, постав головы — все было совершенно. Двигался мужчина с необыкновенным изяществом, какой?то кошачьей грацией. То, как он повернулся, заставляло сердце дрожать и подпрыгивать.
Он поразил меня еще и тем, что, будучи блондином, не казался бесцветным, как, например, мои родные братья. Наоборот, он был ярким, необыкновенно ярким, как молния. Чистая загорелая кожа, сошедшиеся на переносице темные брови, длинные светлые волосы забраны в хвост с помощью кожаного шнурка, а каждая прядка — своего цвета. Наши модницы в позапрошлом году пытались так выкраситься, но у них выходило не более четырех оттенков, а тут их целая палитра, и все цвета природные!
А глаза! Ни у кого нет таких глаз цвета грозового неба! У меня глаза тоже серые, но разве можно сравнить мой мышиный цвет с этой роскошью?
Его лицо… Ой, нет, не буду даже пытаться описать. Мечту описать невозможно, она у каждого своя. Так вот, передо мной было ее живое воплощение.
Я попыталась собрать воедино свои мыслительные способности. Без толку. Все, что мне удалось сообразить, это что прекрасный незнакомец не был студентом. Может, Арвиль пригласил нового преподавателя?
Попытка поработать головой принесла неожиданные плоды: вдруг включились превратившиеся в вату ноги. Совершенно машинально сделала несколько шагов к этому совершенству. Пока шевелила ногами, в мозгах тоже немного прояснело. Куда это я вдруг пошла? Так, успокойся, Марта. Все нормально, мне туда и надо, так что ничего не стоило сделать вид, что я просто иду по своим делам.
Мысль о том, что такое совершенство может мной интересоваться, не посетила ни разу. Я не настолько самовлюбленная дура, чтобы ждать внимания к себе как к женщине от явно знатного, богатого (одна шпага с перевязью чего стоят, да и сапоги дорогущие) и фантастически красивого мужчины. Его обращенная ко мне улыбка… Ну, он просто еще и доброжелательный.
