Там, где свобода… - Харви Кеннет Дж. (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗

— Что-что вы говорите? — переспросил он.

Защелкали фотоаппараты. Надвинулись видеокамеры. Микрофоны полезли в лицо. Люди заволновались.

— Все ваши сыновья были замечены в правонарушениях. Что вы им скажете?

Он грозно уставился на нее.

— А ваша внучка, по имени, кажется, Кэролин? Неужели вы не беспокоитесь о том, как повернется ее жизнь? Жизнь малышки Кэролин?

Он пристально рассматривал журналистку. Ему хотелось дотянуться и вырвать микрофон из ее хлипкой руки.

— Неужели вы не боитесь за своих детей, мистер Мерден? Что вы им скажете? Какой совет дадите?

Микрофон. Много микрофонов. И все молчат. Ни один из этих людей не произносит ни слова. Его лицо отражается в объективах камер. Взгляд мечется от одной к другой. Отовсюду на него глядит его лицо.

— Что вы расскажете им о своей жизни? — не отставала женщина. Она одна говорила. Пыталась его зацепить. — Ваша мать погибла в сорок три года. Ее убил ваш отец.

Микрофоны в лицо. Все ближе. Их ноги на тротуаре. Ждут его слов. Вспышки защелкали чаще. Он чувствует, как меняется его выражение. Он пытается найти слова. Но губы лишь беззвучно кривятся. Плечи поднимаются. Он видит обращенные к нему лица. Мужчины и женщины. Смотрят на него или проверяют свои диктофоны.

Он покачал головой и фыркнул. Повернулся и пошел прочь. В спину ему неслись голоса, преследуя его вопросами.

Пока он был там, он смастерил для внучки много игрушек. Склеивал вместе деревянные щепки и приделывал к ним колеса. Он делал и другие вещи, думая, что творит своими руками добро, пока представляет себе ее личико. Какое у нее будет выражение, когда он ей это подарит. Игрушки тюремщики хранили у себя. Складывали их в сейф. В камере ему ничего не разрешалось. Но он оставил все там. Ничего оттуда не взял. Теперь не верилось, что он хотел что-то прихватить с собой. Как только могло такое в голову прийти? Подарки для внучки оттуда. У нее в руках. От одной мысли становилось тошно.

Рэнди все сидел в доме жены. Обгладывая куриную косточку, которую держал в руке, он поднял брови:

— Кого ты сегодня собираешься прикончить? Есть несколько человек на выбор. — Рэнди усмехнулся и засмеялся лающим кашлем. Пока он ел, в пепельнице тлела сигарета.

Он задумался о Рэнди. Еще в школе тот слыл умником. Вечный умник. Умник среди крутых парней. Старался не высовываться, быть как все.

Жена все еще спала.

— Ты хотел куда-то съездить? — спросил Рэнди.

— Ага.

— Купить пушку? Ножик? Гранатомет? — Рэнди отер лицо бумажным полотенцем. Дольше обычного держал паузу, прежде чем вынести свое заключение. — Вкусная курочка. Мягонькая. — Он взял сигарету. Сделал затяжку, сжав фильтр меж двух ногтей. Кончик сигареты раскалился докрасна.

Они поехали в молл. [2] Рэнди так погнал, что газетчики отстали. Он смеялся над ними, глядя в зеркало заднего вида. Хохотал, широко раскрыв рот.

— Из меня бы вышел неплохой трюкач.

— Ты и так трюкач. — Он слабо улыбнулся, впервые за несколько лет.

— Да-а-а, — заныл Рэнди жеманным женским голоском. — Была у меня любовь. Не-е-ет, хватит с меня. И ты разобьешь мне сердце и сбежишь от меня на далекий жаркий остров.

Он посмотрел в окно. Вход в молл. Люди с коробками, свертками. Здесь они покупают одежду. Магнитофоны. Консервные ножи. Мебель. Сюда они приходят за всем. И выходят с покупками. Все как обычно. Чего ради сюда идти, если ничего отсюда не взять домой, чтобы занять место?

— Я тебя тут подожду. А то у меня голова от всего этого кружится. — Рэнди дернул подбородком в сторону молла. — А ты пойди купи себе гостинец.

— Не жди. Я пешком.

— Пешком? Ты что — рехнулся?

— Я пойду пешком.

— Да-а-а, ты точно спятил. — Рэнди посмотрел на его ноги. — Хочешь ногами топать? Удивительно, что они у тебя до сих пор ходят. Вчера я слыхал, как они скрипят. Да и локти тоже.

Он открыл дверцу машины. Вышел. Приблизился к стене стеклянных дверей. Люди проходили мимо. Некоторые останавливали на нем взгляд. Большинство ничего о нем не знают. Не узнаю?т. В жизни он выглядит иначе. А некоторые узнаю?т. Для них он человек-легенда. Дома будут рассказывать, кого они встретили. Того самого. У входа в молл. Одного. Совсем одного. Собрался в магазин. Ага, за покупками. Интересно, что ему могло понадобиться?

Увидав ящики с игрушками, он невольно зажмурился, ослепленный их яркими цветами. Когда краски, ворвавшиеся в его сознание, поблекли, смылись, словно от воды, он открыл глаза и заглянул в длинный проход. Люди оглядывали стеллажи, ища чего-то. Кто-то толкал перед собой тележку, кидая туда вещи. Другие просто стояли и таращились, ничего не видя. И думая непонятно о чем.

Он снял с полки одну коробку. Внутри что-то загремело. Было любопытно туда заглянуть. Коробка была заклеена клейкой лентой. Одна полоса держала створки коробки. И чертовски крепко притом. Где они взяли такую ленту? Он попробовал открыть коробку. Но лента оказалась даже крепче, чем он ожидал. Из чего она, интересно, сделана? Коробка была красно-желто-белая. И она гремела. Слишком много было от нее шума. Рывком отодрав ленту, он открыл коробку и взглянул на пластмассовую игрушку у себя в руках. Она пищала и звенела. Раз кнопка, два кнопка. На всех буквы. Коробку, упавшую к ногам, он пнул в проход. Она отлетела и ударилась о ботинок какой-то женщины. Та тупо взглянула на него. Не рассердилась, не закричала. Просто посмотрела. Затем повернулась и ушла.

Он стоял с пылающим лицом. Все тут его бесило. Он уже ненавидел это место. Взяв другую коробку, он отправился к кассе, тряся головой и тяжело дыша. Люди в очереди обращали на него внимание. От жжения в глазах он чуть не плакал. Достал из кармана деньги — какие-то бумажки. Сколько? Он долго ждал, прежде чем заплатить женщине. Слишком долго ждал. Зачем? В голове крутился вопрос. Зачем? Все эти люди в очереди. Зачем? Проклятая изжога.

— Спасибо, — сказала женщина, протягивая ему пакет, который тарахтел еще громче той коробки.

Он с трудом заставил себя до него дотронуться. И чем крепче он стискивал кулак, тем громче. По дороге пришлось несколько раз останавливаться и бросать его на землю. И всякий раз почти со страхом поднимать вновь.

— Звонил твой адвокат, — сообщила жена, когда он вошел, а камеры и микрофоны остались за дверью. Пакет грохнулся об пол. Что вы купили? Что у вас в пакете? Мистер Мерден? Для кого вы это купили? Это игрушка, не правда ли? Я вижу сквозь целлофан. Для кого эта игрушка? Для вашей внучки? Так говорили их голоса, а потом раздался голос жены:

— Он сказал, чтобы ты начинал.

— Что? — Он снял куртку и повесил ее на вешалку.

— Судиться с правительством. — Она стояла в коридоре у двери. Она ждала его. — Еще заходил Гром. Вот уж наглец! Передай ему, говорит, чтобы заглянул ко мне. Как ни в чем не бывало. Болтал с этими вон там. — Она указала на дверь.

Он посмотрел на пакет, лежавший на полу.

— Что это? — спросила она.

— Для Кэролин.

Жена схватила пакет. Он посмотрел на ее волосы — неопрятные, нечесаные. Он смотрел и отмечал, как изменилось ее лицо за четырнадцать лет. Изменилось его к ней отношение. Она ему чужая. Жена разорвала пакет там, где он был скреплен скрепками, и заглянула внутрь.

— У нее уже есть такая. Это для младенцев. А Кэролин семь лет.

Он прошел мимо жены в кухню, внезапно почувствовав жажду. Захотелось хлебнуть воды из крана.

— Позвони своему адвокату, — сказала она за спиной. — У тебя есть деньги?

Он вытащил из кармана все, что там было, и положил на кухонную стойку. Схватив деньги, жена по-хозяйски их пересчитала.

— Откуда они у тебя?

Он чуть не засмеялся, увидев, как она машет бумажками в воздухе.

— Мне их дали, — ответил он.

— Кто?

— Когда я уходил.

— Когда тебя выпустили? — Ее смех заглушил его ответ. — Ладно. Мы этим займемся.