Во имя Жизни (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна (книги TXT) 📗
— Извини, — её насмешливая улыбка стала очень бледной и виноватой, и девушка отвела взгляд. — Наверное, мне вообще не стоило к тебе обращаться, — и она дёрнулась встать. Пришлось перехватить её за локоть и удержать на месте.
— Екатерина, что за приплясывания вокруг да около?! Скажи прямо, что стряслось и зачем я тебе понадобился, — строго проговорил я, окончательно понимая, что Кнопка встретилась со мной совсем не ради вечера ностальгии за кружечкой пива.
— Вань, Кир пропал, — вздохнула она, бросила на меня короткий взгляд, но тут же снова опустила глаза. — Я уже всё перепробовала, мне больше не к кому было пойти, кроме тебя! Я надеялась, что, может быть, генерал…
— Погоди, как пропал и где? Почему ты не обратилась к правоохранительным органам, они у нас в Федерации вроде неплохо работают? И вообще, давай-ка с самого начала, — оборвал я её лепет, подбираясь и отгоняя первоначальное раздражение.
«С самого начала» получилось не так уж много и довольно пессимистично. Зато стало понятно, почему не смогли помочь родные стражи порядка: Кир умудрился пропасть не на территории Федерации. Более того, он не нашёл ничего умнее, кроме как сгинуть не просто за пределами Федерации, но на территории Гайтары.
Гайтару называли по-разному. Гангреной. Клоакой. Нарывом на теле обитаемой части галактики. Это анархический мир был рассадником всего того, что запрещено законами в человеческих и не только государствах, там гнездились пираты, правили какие-то преступные синдикаты, и слово «закон» было ругательством. Закон там уважали один: закон силы.
Не раз и не два её планировали зачистить то Федерация, то кто-то ещё из ближайших соседей. Останавливало только одно соображение: если этот нарыв вскрыть, гной выплеснется в более приличные обитаемые миры, вызвав всплеск преступности, а потом он всё равно, как мифическая Гидра, отрастит себе новую голову в самом неожиданном месте. История знала множество прецедентов: рано или поздно гнойник вспухал где-то ещё. Поэтому цивилизованные государства скрипели зубами, нервно косились на орудия массового поражения, но терпели. Хотя против заливания плазмой до краёв всей этой клоаки возражали бы, пожалуй, только её обитатели.
На мой логичный вопрос, за каким хреном понесло туда Кирилла, его сестра дала исчерпывающий ответ: за лёгкими деньгами.
Не всегда можно понять по шестнадцатилетнему парню, каким он станет мужчиной. Да, порой это видно; бывают такие характеры, которые не спрячешь. Тот Кортик, которого я помнил, обещал вырасти рассудительным серьёзным человеком, честным и справедливым. Но, с другой стороны, в то время и я обещал стать настоящим офицером, и даже почти хотел поступить в лётную школу на пилота и летать на истребителе.
Как рассказала мне Кнопка, через год после переезда отец подцепил на той планете какую-то неожиданную хворь, от которой сгорел за несколько дней. Его могли бы вылечить, просто не успели, и семья осталась без кормильца. Кир тогда повёл себя как настоящий мужчина: взвалил эти обязанности на себя, каким-то образом находя время даже для тренировок. Именно он всегда мечтал о профессиональном спорте и славе, не я; но жизнь распорядилась иначе.
Пять лет назад умерла их мама, а Катя к тому времени благодаря брату уже получила хорошее образование и стала подающим надежды корреспондентом. Занятая собственной жизнью девушка не знала, как и когда профессиональный спорт для брата сменился желанием заработать. Она не знала, с кем он для этого связался; но денег у него действительно стало больше. Его новых друзей она видела всего пару раз, и те ей очень не понравились, но воспитывать старшего брата девушка не рискнула.
Порой Кир куда-то пропадал на несколько дней или даже недель, но не делал это бесследно и всегда давал о себе знать, так что Катя не волновалась. Полгода назад он вдруг упорно, с запредельным фанатизмом налёг на тренировки. Кнопка пыталась выяснить, что происходит, но брат только отшучивался и отмахивался общими фразами. Правда, по некоторым оговоркам девушка решила, что он готовится к каким-то соревнованиям, и тихонько порадовалась за Кортика, решившего всё-таки воплотить свою мечту в жизнь.
Месяц назад он улетел; тогда ещё сестра не знала, куда именно. Последний раз на связь вышел двадцать четыре дня назад, и уже тогда Катя заподозрила неладное: брат хоть и бравировал, и изображал веселье, но был явно сам не свой и сильно нервничал. Девушка встревожилась, но не стала поднимать панику, и списала всё на волнение перед какими-то соревнованиями. Ещё через два дня пришло уведомление, что по распоряжению Кирилла ей был открыт доступ к его счетам (денег на которых, впрочем, было совсем немного), а сам мужчина перестал отвечать на вызовы и пропал.
Несколько дней Катя ещё надеялась, что он объявится, но начала копать. Тогда-то и выяснилось, что отбыл Кир именно на Гайтару, предположительно — на одно из основных тамошних развлечений, гонки на выживание. Суть гонок была проста и стара как мир: нужно первым добраться от точки А до точки Б через обширный запутанный лабиринт, обойдя ловушки и толпу таких же желающих. В конце победителю обещался весьма и весьма солидный куш, а судьба побеждённых была печальна.
— Почему ты думаешь, что он выжил? — ровно уточнил я. Мрачно нахохлившаяся Кнопка явно находилась на грани и держалась из последних сил, но пока не плакала. Проявлять жалость к человеку в таком состоянии — не самый умный поступок; ей, наверное, станет легче, но перед этим придётся выдержать продолжительную истерику.
— Я чувствую! — горячо заявила она, вскинув на меня взгляд яростно сверкнувших глаз.
— Другие аргументы есть, или этот единственный? — также спокойно, без насмешки и сарказма уточнил я. Верил я её чутью или нет, это не повод издеваться над последней надеждой человека.
Она только медленно качнула головой, отводя глаза, и тяжело протяжно вздохнула.
— Прости, я… не надо было тебя дёргать. Просто я обошла уже всех, кого могла. В полиции приняли заявление, но честно предупредили, что шансов никаких, да это и не их компетенция. Из частных лиц, на кого я могла выйти, никто не согласился, даже за очень хорошие деньги: все говорят, что искать покойника на Гайтаре — гиблое дело. А я… Вань, я чувствую, что он там, что он жив. Как я могу его бросить? Вот видишь, даже тебя нашла, и пришла просить. Хотя я ведь понимаю, как этот поступок выглядит с твоей стороны: десять лет не появлялись, ни слова не было, а тут вдруг такие просьбы. Но, может быть, ты спросишь у генерала? Хотя бы примерно узнать, выяснить, действительно ли он… умер, — глаза девушки всё-таки влажно блеснули, и она крепко зажмурилась, отворачиваясь.
Я вдруг понял, что она не просто расстроена, а пребывает в отчаянии. На той самой грани, когда ещё немного, и человек начинает совершать безумные и бессмысленные поступки. То есть, если я сейчас откажусь, — на что я имею полное право, — она просто полетит туда сама. И не станет симпатичной девушки Кати.
Если бы дело было только в необходимости задать пару вопросов генералу, раздумывать не имело смысла, я бы вызвал его прямо сейчас и всё выяснил. Вот только я точно знал, что он мне скажет. То же, что говорили этой девочке все остальные: искать покойника на Гайтаре — гиблое дело. Но ведь её такой ответ не удовлетворит.
— Кать, посмотри на меня, — со вздохом попросил я, принимая решение. Девушка подняла на меня потухший печальный взгляд. — Я всё выясню. Обещаю. Если он жив, я его вытащу, если нет — точно узнаю, что произошло. Но только если ты поклянёшься памятью родителей и вообще всем для тебя важным, что не полезешь туда сама.
— Правда? — в глазах появилось кромешное недоумение. А через мгновение девушка, судорожно всхлипнув, бросилась мне на шею, едва не уронив вместе со стулом. — Клянусь! Спасибо тебе!
— Подожди благодарить, я ещё ничего не сделал, — поморщился я, осторожно гладя вздрагивающие плечи. Кнопка бесцеремонно опиралась коленом о моё бедро, прицельно попав во вчерашнюю гематому; травма почти зажила, но на такое обращение отреагировала тупой ноющей болью.
