Песня Волчьей луны (СИ) - Петровичева Лариса (библиотека электронных книг .txt, .fb2) 📗
Когда поезд отошел от вокзала, Арьяна все-таки не выдержала и заплакала – без криков и вздохов, без стонов, просто слезы полились по щекам, и Арьяна не могла остановиться. В купе с принцессой ехала телохранительница Бейлин, которую к ней приставила Викерет – крепкая, высокая, улыбчивая девушка с короткими золотистыми волосами. Она сразу же пришла на помощь: уверенными движениями смешала успокоительные микстуры, протянула стаканчик из плотной бумаги и каким-то очень дружеским тоном сказала:
– Ничего, ваше высочество, это ничего. Все девушки плачут перед свадьбой. Но наш князь очень хороший человек, он вам обязательно понравится. Меня папаша тоже замуж по своей воле выдал. Не за князя, конечно, за офицера. Так я ему в первую ночь нос разбила – а пусть не лезет с пьяной харей. Он и говорит: ну ее в звезду, эту малахольную – и не лез больше. И вообще уехал куда-то на юга.
Арьяна рассмеялась сквозь слезы – Бейлин казалась непосредственной и доброй. Телохранительница пришлась ей по душе: возможно, они подружатся, Арьяне ведь понадобятся друзья в чужой стране. К ней, конечно, все будут добрыми – она едет спасать детей, погруженных чумой в долгий сон, из которого нет выхода. А потом… Потом она будет просто жить дальше.
Она понимала, что принцессе не стоит ждать от жизни чего-то другого. Понимала, пусть и сражалась за себя. Выйти замуж, иногда даже не видя портрета мужа, уехать в чужие края – нет, это было не по ней… Но понимать и принимать – это разные вещи. Арьяна пока не могла принять.
Она хотела быть человеком. Ее считали куклой и относились соответственно.
– Расскажи мне о Хармиране, – попросила Арьяна, когда поезд покинул столицу и полетел среди бескрайних полей и лугов, а слуга принес в купе поздний ужин по-хармирански: много жареного мяса, картофеля, маринованных овощей - по-крестьянски, а не по-дворянски.
Бейлин говорила до тех пор, пока не пришла пора ложиться спать, и продолжила говорить на следующее утро. В ее рассказах Хармиран представал настоящим раем на земле. Многолюдные города среди высоких гор, поезда и дирижабли, цветущие сады, ученые и поэты – телохранительница рассказывала с таким восторгом, словно говорила о своем возлюбленном.
Но самым главным богатством княжества был ледарин, удивительный металл, легкий, ковкий и прочный. Весь мир покупал ледарин в Хармиране, без него нельзя было представить ни поездов, ни дирижаблей, ни новейшего вооружения – и чудесный металл был гарантией того, что Хармиран в принципе сохранится как независимая страна.
– Только мы способны его добывать и обрабатывать, – с гордостью сообщила Бейлин. – Если он не пройдет через руки хармиранина, то будет вызывать ожоги и мучительную смерть у любого, кто к нему прикоснется. Такова наша магия.
Когда речь зашла о магии, то Арьяна не удержалась и спросила об оборотнях. Поезд как раз пересек хармиранскую границу, дело было к вечеру, и солнце почти упало за изломанную линию гор – для страшных историй время было подходящим.
– Я вас разочарую, ваше высочество, – вздохнула Бейлин. – Но мы не оборачиваемся. Это, как бы вам сказать, безумие.
– Посланница Викерет говорила о князе Ирвине, – сказала Арьяна, вспомнив слова отца. За окном сгущались сиреневые сумерки, поезд летел к горам, по которым пробегали россыпи огней, и впереди, среди высоких трав, вдруг мелькнула стремительная тень.
Бейлин нахмурилась, словно речь зашла о чем-то предосудительном и постыдном. Об этом нельзя было говорить - но и молчать тоже было нельзя.
– Да, ваше высочество. Он тяжело болен. Видите ли, если мы здоровы, я имею в виду, душевно, то не слышим Песню Волчьей луны. А он ее слышит, и Песня заставляет его оборачиваться. Он становится волком, как все мы в давние времена.
– Что за песня? – удивилась Арьяна, и в это время поезд содрогнулся и дернулся, словно кто-то рванул стоп-кран. С верхней полки упала сумка, из соседнего купе послышался грохот, и Арьяна с ужасом подумала: лекарства. Только бы с ними ничего не случилось!
Поезд застыл среди травы. За окном снова что-то мелькнуло, и Арьяна ни с того ни с сего подумала: а ведь сейчас полнолуние. По лицу словно скользнула паутинка – липкое, неприятное ощущение. Кто-то смотрел на нее из сумерек – жадно, оценивающе.
– Что случилось? – спросила Арьяна. Бейлин поднялась, вынула из кобуры пистолет и встала так, чтобы закрыть собой принцессу.
Нападение? На поезд, в котором везут лекарства для детей и жену для князя? Нет, глупости. Невозможно.
– Ваше высочество, сидите тихо, – напряженным тоном посоветовала Бейлин, не сводя взгляда с двери. В вагоне вдруг сделалось тихо, и Арьяна услышала, как где-то тяжко хлопнула дверь, и в коридоре послышались шаги.
“Меня не съедят и не убьют”, – напомнила она себе, но это не помогло успокоиться. Господи, вчера она была дома, во дворце с отцом и матерью, а сейчас прячется за спиной телохранительницы, и чужой пристальный взгляд лежит на лице, словно печать.
Дверь в купе скользнула в сторону, и Бейлин едва заметно вздрогнула. Человек, который вошел внутрь, был одет в темно-красный плащ с золотым шитьем, под которым Арьяна заметила очень дорогой черный костюм. Украшений было много – вязь серебряных цепочек бежала от одного плеча к другому, тяжелые кольца унизывали длинные тонкие пальцы, и казалось, что все это оковы, которые должны были удержать чудовище.
Лица Арьяна не видела. Пальцы ног сжались в дорожных туфлях так, что она едва не вскрикнула.
– Ваэрин, прошу вас… – прошептала Бейлин. – Уходите.
– Пошла вон, – негромко распорядился вошедший. – Проваливай и не мешай мне. Должен же я поприветствовать ее высочество?
Бейлин вышла, двигаясь, как марионетка в руках кукольника.
Бесшумно закрылась дверь.
Нет, все, что Арьяна называла страхом раньше, не имело никакого отношения к тому парализующему чувству, которое овладело ей в эту минуту. Кажется, кровь заледенела в жилах, сгущаясь и превращаясь в желе. Наверно, так ягненок смотрит на волка, понимая, что ему не убежать, не спастись.
Все кончено.
– Ну же, – мягко и доброжелательно произнес незнакомец, и Арьяна ощутила прикосновение металла: палец, украшенный перстнем-когтем, подцепил подбородок, заставив смотреть в лицо. Она сама не поняла, как встала с дивана. – Не бойтесь, ваше высочество. Я ничем вас не обижу, но нам надо поговорить.
Он был высоким, как и все жители Хармирана, светлокожим и очень худым. Скуластое лицо выглядело осунувшимся, словно незнакомцу приходилось много и тяжело работать.Темные глаза смотрели на Арьяну с нескрываемым любопытством, за которым была надежда. Ноздри длинного тонкого носа дрогнули, и Арьяна подумала: принюхивается. Он принюхивается.
– Да, я ее не слышу, – задумчиво, словно говоря с самим собой, сказал мужчина. – Совсем не слышу. Удивительно… Значит, вы Арьяна бин Адар.
– А вы князь Ирвин, – откликнулась Арьяна. Незнакомец кивнул.
– Совершенно верно. Вы догадливы. Что ж, поговорим.
Он не отстранился – порывистым нервным движением выдернул гребень из прически Арьяны, освобождая косы, обнял ее, делая медленные глубокие вдохи и выдохи, словно дегустируя чужой запах. За страхом пришло отвращение – все это было настолько диким, что Арьяну замутило. Как там сказал отец, пусть не кусается?
От Ирвина веяло сухим запахом степи, окутанной лучами летнего солнца. Брат ее жениха был горячим и каким-то одеревеневшим, словно тело, напряженное каждой мышцей, не подчинялось ему. Арьяна осторожно вынула маленькую пилку для ногтей, которую всегда носила в поясной сумочке, ткнула ею в живот оборотня и негромко приказала:
– Отойдите от меня. Немедленно.
Ирвин рассмеялся, но все же выпустил Арьяну и сел на соседний диван. Поезд качнулся и снова поехал вперед – медленно, словно нащупывая путь во тьме.
– А вы решительная барышня, – заметил Ирвин. – Не боитесь ехать в страну оборотней?
– Я еду спасать ваших детей, – процедила Арьяна. Сейчас, пусть и с таким нелепым оружием в руках, ей стало легче. Пилка для ногтей, которую она не убирала, придавала уверенности. Каким бы безумцем ни был Ирвин, он не станет бросаться навстречу металлу в глаз - а Арьяна была готова пойти на это.Безумец не означает “дурак”.
