Безумие толпы - Пенни Луиза (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .txt, .fb2) 📗
Квебекское общество составляли люди, отличавшиеся сильными чувствами, и они не боялись их выражать. Это было хорошо. Это означало, что они здесь делают нечто полезное. Цель любого здорового общества состоит в том, чтобы дать людям возможность выражать непопулярные подчас мнения.
Но у такого выражения были свои пределы, определенные рамки. И Арман Гамаш знал, что его задача – не позволить собравшимся переступить их.
Если прежде у него возникали мысли о том, что он, возможно, на многое чересчур остро реагирует, то теперь они развеялись. Это произошло в тот же день, но чуть раньше, когда он с Бовуаром и Лакост отправился сюда для заключительной проверки.
Подъехав, полицейские удивились при виде припаркованных на стоянке машин и очереди у входа в зал. Люди на этом лютом холоде переступали с ноги на ногу, похлопывали себя по бокам, потирали руки в варежках. Над головой у них висели облачка пара от дыхания, похожие на изображение внутренних монологов в комиксах, только их было не прочитать.
До лекции оставалось еще несколько часов.
Гамаш снял перчатки, вытащил блокнот и, выдрав из него несколько страниц, начал выдавать каждому стоящему в очереди клочок бумаги с его именем и номером по порядку.
– Возвращайтесь домой. Согрейтесь. Когда вернетесь, покажите этот листок полицейским у входа. Они вас немедленно пропустят.
– Не могу, – сказала женщина в начале очереди, взяв у Гамаша листок. – Мы приехали из Монктона.
– Из Нью-Брансуика? – спросил Бовуар.
– Да, – ответил ее муж. – Всю ночь добирались.
Сзади стали напирать на стоящих впереди, протягивали руки, хватали листки с номерами, словно голодные еду.
– Местное кафе будет работать, – сказала Изабель Лакост. – Идите туда, закажите ланч и возвращайтесь к половине четвертого, когда тут откроются двери.
Некоторые так и поступили. Но большинство предпочло остаться, они по очереди грелись в машинах.
Когда полицейские вошли в здание, Лакост пробормотала:
– «Когда были посеяны те гнева семена и на какой земле…»
Эти слова из стихотворения их общего друга Рут Зардо очень подходили к ситуации. Впрочем, полицейские прекрасно знали, кто посеял эти семена, прораставшие прямо у них под ногами.
И не радость, не счастье, не оптимизм заставили эту пару из дальней провинции проехать почти тысячу километров ночью по заснеженной, обледеневшей дороге, чтобы оказаться здесь.
И вовсе не ради удовольствия люди поднялись из кресел перед камином. Оставили свои семьи. Их рождественские елки весело мигали огоньками гирлянд, ужин с индейкой дожидался в холодильнике. Подготовка к встрече Нового года была в самом разгаре.
Они бросили все это, чтобы стоять здесь на зимнем холоде.
Потому что семена гнева, посеянные элегантным статистиком, дали корни.
В бывшем спортивном зале полицейских ждал смотритель здания Эрик Вио. Гамаш, на которого обязанность следить за порядком на лекции свалилась неожиданно, успел познакомиться с Эриком накануне.
Арман в тот день отправился на каток Трех Сосен с Рейн-Мари и двумя внучками. Он надел коньки и опустился на колени, чтобы завязать шнурки восьмилетней Флоранс, в то время как Рейн-Мари помогала с экипировкой маленькой Зоре.
Это были первые коньки девочек – подарок от дедушки с бабушкой.
Флоранс, с раскрасневшимися на морозе щечками, горела желанием поскорее присоединиться к другим детям на катке.
Ее младшая сестренка Зора хранила молчание и была настроена скептически. Она, казалось, не испытывала уверенности в том, что ей понравится передвигаться по замерзшему пруду с такими здоровенными лезвиями на ногах. И вообще сильно сомневалась в том, что это хорошая идея.
– Па! – раздался крик Даниеля от дома.
– Oui?
Даниель, высокий, крепкий, в джинсах и клетчатой фланелевой рубашке, стоял на крыльце. В руке он держал сотовый телефон.
– Это тебя. По работе.
– Не мог бы ты ответить, s’il te plaît? [9]
– Я пытался, но это явно какое-то важное дело.
Арман выпрямился, чуть поскользнулся на собственных коньках.
– С тобой говорили паническим голосом?
– Non [10].
– Слушай, скажи им, что у меня тоже важное дело, я перезвоню через двадцать минут.
– D’accord [11], – сказал Даниель и исчез внутри.
– Может быть, Жану Ги ответить? – предложила Рейн-Мари, которая тоже выпрямилась и стояла на коньках гораздо тверже мужа.
Они посмотрели на холм с дорогой, ведущей из деревни. Их зять Жан Ги Бовуар со своим сыном с трудом поднимались по склону к вершине. Жан Ги тащил за собой новые санки, подарок от Пер-Ноэля [12].
На самом первом своем спуске мальчик вцепился в отца и визжал, пока санки не замерли внизу. Визг стал восторженным, когда следом за ними помчался Анри, немецкая овчарка Гамашей.
Они скатились с вершины холма, пролетели мимо Нового леса, мимо церкви Святого Томаса, мимо каменных, кирпичных и обитых вагонкой домов. Остановились они, врезавшись в мягкий снег на деревенском лугу.
– Ну и легкие у вашего внучка, – сказала Клара Морроу.
Она со своей лучшей подругой Мирной Ландерс стояла перед входом в книжный магазин Мирны, держа в руках стаканы с ромовым пуншем.
– Мне показалось – или он выкрикивал какое-то словечко? – спросила Мирна.
– Non, – тут же возразила Рейн-Мари, не глядя в глаза подругам. – Он просто орал.
И в этот момент истошный крик снова пронзил воздух – Оноре с отцом опять неслись вниз по склону.
– Вот это мой мальчик, – сказала старая поэтесса Рут, сидевшая на скамье между Флоранс и Зорой; на руках у нее разместилась проборматывающая что-то утка Роза.
– Дедушка, а что кричит Оноре? – поинтересовалась Флоранс.
– Похоже на то, что говорит Роза, – заметила Зора. – Но что это значит – «фа…»?
– Я тебе потом объясню. – Арман сердито посмотрел на Рут, которая посмеивалась, слыша, как Роза с довольным видом бормочет: «Фак, фак, фак».
Правда, утки постоянно что-нибудь бормочут.
Роза и Арман сыграли быструю партию в гляделки, и он очень быстро проиграл, моргнув первым.
В течение следующих нескольких минут Арман и Рейн-Мари поддерживали внучек, которые, спотыкаясь, двигались по льду. Они делали первые шаги навстречу большой любви на всю жизнь – любви к катанию на коньках. А когда-нибудь настанет день и они станут обучать этому искусству своих внучек.
– Смотрите, смотрите! – закричала Флоранс. – Смотрите на меня. Ф-ф-фа…
– Oui, – оборвал ее дед, заметив краем глаза, что Рут, сидящая на скамье, даже не пытается скрыть довольной улыбки.
Когда перевалило за полдень, все были приглашены к Кларе на ланч из горохового супа, теплого хлеба из духовки, набора квебекских сыров и пирога из пекарни Сары.
– И еще будет горячий шоколад, – сказала Клара.
– Я так понимаю, что это шифрованное название выпивки, – сказала Рут, поднимаясь со скамьи.
Арман отнес коньки домой, а когда зашел в свой кабинет, увидел записку с сообщением, принятым по телефону Даниелем. Из своего зимнего шале в Мон-Трамблане звонила старший суперинтендант Sûreté du Québec.
Гамаш ответил на звонок и с удивлением выслушал старшего суперинтенданта.
– Лекция? Статистика? – переспросил он. В окно он видел, как его семейство идет по деревенскому лугу в маленький, облицованный плитняком коттедж Клары. – А администрация кампуса своими силами не может с этим справиться?
– Вы знаете эту Эбигейл Робинсон? – спросила начальница.
Имя Гамаш слышал, но в связи с чем – вспомнить не мог.
– Имею весьма смутное представление о ней.
– Вам, пожалуй, надо разузнать про нее в Сети. Мне правда, Арман, очень жаль. Университет неподалеку от вас, а лекция продлится всего один час. Я бы вам не позвонила, если бы думала, что там все пройдет гладко. Да, и есть еще кое-что.
