Герцогиня - Алисон Арина (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
Если жених устраивает, то невеста убегает медленно, чтобы он поскорее ее догнал. Если же претендент оказывается не тот, о ком она мечтала, то невеста рвет когти, спасаясь от нежеланного брака. Однако в случае если парень догонит, тут уж, хочешь или нет, он становится законным мужем. Так что главной подготовкой к свадьбе являлись тренировки по бегу. Девушки очень серьезно к этому относились и выкладывались по полной программе, а то мало ли какой урод предложит цветок со всем остальным в придачу.
Я поинтересовался у Орры, участвовала ли она в подобном мероприятии, вместо ответа девушка утвердительно кивнула. Подождав еще немного, я собрался продолжить расспросы.
— Боятся, — скупо сообщила Орра, догадавшись, что я просто так не отстану.
— Так вроде сильная жена в хозяйстве очень ценится, — удивился я.
— Ухажер за задницу ущипнул… я обиделась… Пришлось потом его на себе до стойбища тащить, и еще два семидневья шаману лечить, — усмехнулась Орра. — До сих пор подмаргивает и головой кивает… особенно когда меня видит, — добавила она через несколько минут.
— Серьезная ты девушка. — Не сдержавшись, я рассмеялся.
— С тех пор никто не рискует, — нахмурилась она на мой смех и занялась разжиганием костра.
Впрочем, она права, хоть мужикам и нужна сильная и крепкая жена в хозяйстве, однако ж не такая, что и убить может с одного удара.
Теперь наша жизнь стала более насыщенной, а атмосфера вокруг более шумной. По утрам группы девушек собирались недалеко от стойбища и бегали наперегонки. Зрители из детворы и старух подбадривали их криком.
С началом подготовки у девушек поменялось расписание и у нас. Ближе к вечеру шаман садился у костра и начинал завывать, ритмично ударяя в бубен. Поскольку я находился у него на лечении и, ко всему прочему, на обучении, то мне приходилось присутствовать на всех мероприятиях и концертах, которые он устраивал. Перед началом своего выступления он сажал меня рядом с собой и давал в руки мой личный бубен, который подарил в первый же день моего появления здесь.
Где-то с час или два шаман голосил в одиночку, затем, по его знаку, я вливался в ритм исполнения и присоединялся, мерно постукивая, к его завыванию, сначала потихоньку, а затем все громче. В ночной тишине наш концерт звучал завораживающе. Затем к нам подключались и жители поселка, собиравшиеся по вечерам вокруг нас, и молча слушали наше выступление.
Вскоре наступил ожидаемый всеми праздник, во время которого и происходило это своеобразное коллективное венчание. Девушки выстроились в центре полуострова, огибаемого ручьем с трех сторон. Он тек почти идеально по кругу, хотя, похоже, идеальность была искусственной. От места их расположения в каждую сторону было метров по триста. В случае, если жених не понравился, невестам требовалось бежать до ручья. Как только девушке удавалось перепрыгнуть определенную границу, она, по желанию, могла возвратиться в строй невест, а неудачливый жених мог пристроиться в хвост очереди на новый заход. Но выбирать убежавшую от него девушку он уже не имел права.
В качестве зрителя, вместе со всеми жителями деревни, я располагался за ручьем, наблюдая это интересное шоу. В какой-то момент мне показалось, что выстроенные в шеренгу девушки с напряжением смотрят на очередного подошедшего жениха. И, самое удивительное, все без исключения. Я попытался присмотреться к жениху.
Может, из-за большого расстояния, но мне не удалось разглядеть в этом парне ничего сверхплохого. Весь из себя какой-то невзрачный: средний рост, простое лицо, одет в обычную, принятую среди местных жителей, одежду. Меня удивило, почему все дружно с раздражением смотрели на нового претендента. Ведь среди девушек тоже далеко не все красавицами были. Оно конечно, каждой охота в мужья принца и все такое, однако выбирать-то приходиться из того, что имеется.
Парень медленно прошелся вдоль рядов и отдал цветок меленькой девушке с неброской внешностью. Даже издали было заметно, как стоявшие вокруг невесты облегченно вздохнули и заинтересованно посмотрели на его избранницу. Та сорвалась с места как угорелая и рванула в сторону ручья. Парень бросился за ней. Расстояние быстро сокращалось. Оглянувшись, девушка еще прибавила ходу, но было видно, что шансов перебежать ручей у нее мало. К тому же местность была каменистая, и бежать по прямой не представлялось возможным. Зрители со всех сторон криками подбадривали бегущих.
Еще раз оглянувшись, девушка споткнулась о камень и, взмахнув руками, упала на четвереньки. Подбежавший жених попытался схватить ее за руку, но та, вскочив, со всей дури и отчаяния врезала ему по лбу. Парень резко остановился и, зашатавшись, осел на землю.
Та-ак… Вряд ли удар был нанесен просто рукой. Завалить жениха она смогла бы, только приложив что-то более серьезное, чем маленькая ручка. И действительно, невеста отбросила в сторону камень, который подобрала во время сыгранного падения, и продолжила свой спринтерский забег к желанной границе. Перескочив ее, она по инерции промчалась еще метров пятьдесят и в изнеможении упала.
Свое отношение к происходящему народ выражал очень бурно и шумно, вот только я так и не понял, невесту осуждали или восхищались.
Я постарался расспросить Орру об этом странном парне и почему все девушки очень уж явно не горели желанием выйти за него замуж.
— Блажной он, — коротко проинформировала меня она.
— Ты имеешь в виду, дурачок? — рассматривая идущего с рассеченным лбом парня, спросил я.
— Не пастух, не охотник, не хозяин, — в своей краткой манере сообщила она.
Мне пришлось еще долго задавать наводящие вопросы, пока я не понял, что он из себя представляет. Парень был совсем не глуп, но, как сказали бы в том мире, мечтатель. Несколько раз посылали его пасти овец, а он ляжет на спину и рассматривает облака, а потом вечером всем селом отару искали. Попробовали пристроить к охотникам — отказался убивать живых существ. Куда только не пытались его пристроить — результат один.
По дому от него тоже было мало толку: пошлют за дровами или навозными лепешками — сядет у какого-нибудь цветка или камня и часами рассматривает его. За водой пошлют — может сутки, а то и больше, просидеть, глядя на бегущую воду. Пользы в хозяйстве от него никакой, вот девушки и разбегаются.
— А если он весь из себя такой задумчивый, то зачем жениться надумал? — поинтересовался я этим несоответствием описанного образа с сегодняшним событием.
— Родители заставили. Боятся, что помрут, а братья его выгонят из дому. Вот и хотели найти ему няньку, — лаконично описала ситуацию Орра.
Не повезло парню родиться в кочевом племени, где главное дело жизни — трудиться с утра до вечера, обеспечивая семью. С таким отношением к жизни даже в монахи не пойдешь, там расписание соблюдать надо да ритуалы выполнять. Вот разве что буддийским странствующим монахом у него получилось бы.
Пока живы его родители, может, еще и продержится в племени, а как умрут, затюкают парня.
По моей просьбе Орра привела мечтателя к нам, и только тут я смог нормально рассмотреть его. Да уж. Его выражение лица здорово напомнило мне Вицина, когда он в фильме «Самогонщики» вопрошал: «Чей туфля?.. Мой туфля…» Неудивительно, что девушки шарахаются. Действительно выглядит блаженным.
В первый же вечер Кай, так звали этого мечтателя, поразил меня как в смысле духовном, так и в физическом. Какое-то время я беззастенчиво рассматривал это чудо. В свете костра он выглядел еще экзотичнее. Орра вручила нам пиалы и налила приготовленный напиток. Я не знал, о чем спрашивать парня, и мы долго сидели молча и хлебали горячее молоко с травами и маслом, почти как тибетское, хорошо хоть не соленое. Кай долго смотрел на огонь, а затем, подняв взгляд на звездное небо, неожиданно спросил задумчиво:
— А звезды — это драгоценные камни, прибитые к небу, или другие солнца, только дальше нашего?
Я даже подавился. Ну ничего себе парень! Дикий кочевник, и вдруг — другие солнца.
— А кто тебе сказал про другие солнца? — осторожно поинтересовался я.
