Модус вивенди (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
Скользнула руками по широким плечам, одной осторожно обняла за шею, а второй — накрыла гладкую щёку. Медленно провела ладонью по коротко остриженным волосам, машинально двинула руку обратно, «против шерсти», с шеи на затылок. Волосы на ощупь оказались жёсткими, грубыми и даже почти колючими, как и сам их хозяин.
Ну вот, опять он ассоциируется у меня с кактусом!
Нервно и торопливо облизав пересохшие губы, я наконец-то решилась. Поцеловала мягко, осторожно; слегка прихватила губами нижнюю губу, потом — верхнюю, потом провела языком, пробуя на вкус и углубляя поцелуй. Это было очень странное и неожиданное ощущение — обнимать и целовать мужчину, остающегося при этом неподвижным, не пытающегося обнять в ответ или как-то повлиять на происходящее. Правда, понять, нравится оно мне или нет, я не успела. Одна рука Одержимого крепко обхватила меня за бёдра, вторая — легла на затылок, и инициатива полностью перешла к нему.
Я поначалу растерялась, даже почти испугалась, но быстро сдалась и смирилась, махнув рукой. Будь что будет. Тем более, поцелуй мне нравился. Нравилась властная уверенность мужских губ, нравилась искренняя и откровенная жадность. Даже вечная бесцеремонность и наглость ротмистра сейчас были к месту, и не раздражали, а, напротив, зачаровывали и непривычно будоражили кровь.
Увлечённая, я даже не заметила, в какой момент Ветров откинулся на спину, и не поняла, как оказалась сидящей на нём верхом. Одной рукой он продолжал придерживать мою голову, когда-то успев намотать волосы на ладонь, — видимо, чтобы не лезли в лицо, — а второй исследовал моё тело, и почему-то плотная ткань комбинезона совершенно не мешала ощущать прикосновения.
Очнулась от этого сладкого дурмана я внезапно, когда мужчина принялся со спокойной уверенностью расстёгивать на мне одежду.
Одной рукой я упёрлась в его грудь, второй борясь за целостность наряда. И опять, как в прошлый раз, прибегать к более агрессивным способам борьбы за свободу не пришлось: Одержимый выпустил меня без возражений. Вернее, выпустить-то выпустил, но руки его преспокойно и даже как-то по-хозяйски разместились на моих бёдрах.
— Речь, кажется, шла только о поцелуе? — хмурясь в довольно неубедительной попытке скрыть неловкость и смущение, проговорила я, торопливо застёгивая комбинезон. Пальцы плохо слушались, но я старалась.
— Увлёкся, — явно не испытывая никакого раскаяния, сообщил Ветров, внимательно наблюдая за мной. Я раздосадованно поморщилась и попыталась подняться, но мужчина в этот раз не пустил, удерживая за бёдра. — Хочешь, я тебе ещё чем-нибудь помогу?
— То есть? — удивлённо переспросила я.
— Мне понравилось, как ты благодаришь, — сообщил он с весёлой ухмылкой.
На этот раз пощёчины не вышло. Ротмистр легко перехватил мою руку за запястье, поймал вторую и перекатился по кровати, оказавшись сверху.
В этот момент, с заведёнными за голову руками, прижатая к постели телом Одержимого, я взглянула на ситуацию под другим углом, и мне стало жутко. Внезапно осознала, что нахожусь бесконечно далеко от дома, без малейшей возможности позвать на помощь, во власти не вполне адекватного, но очень сильного мужчины. До сих пор он хоть и вёл себя не лучшим образом, но демонстрировал определённое благородство. А что, если терпение скоро кончится?
— Не надо драться, это неприлично для достойной барышни. Или недостойно приличной? — с крайне ехидным видом проговорил он мне в губы, щекоча дыханием, а потом невозмутимо поднялся сам и протянул мне руку, помогая выбраться из начавшей засасывать кровати. — Пойдём, ты, кажется, работать рвалась, — невозмутимо проговорил он, направляясь к выходу, когда я утвердилась на своих ногах. И мне стало очень стыдно за свои необоснованные подозрения в его адрес.
Пока мы собирались и совершали уже знакомый ритуал с вызовом сопровождающего и полётом над лесом лишайников, я думала совсем не о работе. Мысли мои занимал гвардии ротмистр Ветров, странности его поведения и моё к нему отношение.
Я уже не сомневалась, что эта его ершистость, хамство и стремление задирать окружающих представляли собой колючки пресловутого кактуса. С тем только отличием, что кактусы обычно никого первые не трогают и сами ни на кого не бросаются, что отличает их от Одержимого в лучшую сторону. Это стремление защититься и распугать всех вокруг даже тогда, когда никакой угрозы нет, и окружающие настроены мирно, было нехорошим признаком. Подробностей биографии мужчины я не знала, но уже здорово сомневалась, что всё это — последствие обиды на родителей, которых он никогда в глаза не видел. Скорее, это походило на результат достаточно регулярных ударов судьбы, и, вероятно, ударов весьма разнообразных. Просто потому, что если человек часто бьётся головой, он надевает каску, а вот такой скафандр полной защиты от всего и сразу — результат изощрённой изобретательности фортуны.
Как вести себя с ним в этой связи и как реагировать на его поведение, я просто не представляла. Что ему от меня надо и чего он пытается добиться? То смотрит с презрением, то искренне заботится, то лезет целоваться, то огрызается по поводу и без. В ответ на прямые вопросы он наверняка будет язвить и насмехаться, а как ещё разобраться в этом клубке противоречий без привлечения третьих лиц, я не знала.
Вернее, идеи были, но я не была уверена в главном: а надо ли мне во всём этом разбираться? Зачем? Потому что мне понравилось, как он танцует, целуется и выглядит без одежды? Очень глупо, и это даже не вспоминая о приличиях. Пока он молчит, кажется весьма интересным и достойным мужчиной. Но стоит ему открыть рот, и я понимаю, что моя симпатия к этому человеку может измеряться только световыми годами.
В общем, чем больше я об этом думала, тем яснее понимала: для душевного спокойствия мне лучше держаться подальше от Ветрова. Проблема заключалась в том, что это явно шло вразрез с его собственным мнением и видением ситуации. И, опять же, было непонятно, что именно ему нужно. В том, что это исключительно азарт, я уже сомневалась. Может быть, любопытство, чувство необычности и новизны?
Ни к каким выводам я по дороге не пришла, но зато сумела, со всех сторон рассмотрев и обдумав эту проблему, отложить её в сторону с пометкой «не хватает данных, продолжать наблюдение» и подойти к разговору с варом в спокойном и сосредоточенном состоянии.
— Я радоваться ты жить, — поприветствовал нас плащ в знакомой или похожей на знакомую мне комнате для бесед. Доставлял нас к месту назначения кто-то другой, он открыл перед нами дверь и удалился. Наверное, этому было не по чину работать курьером. Мне показалось, я узнала его голос; кажется, это был тот самый немолодой мужчина, разогнавший местную революцию. — Вы уметь пугать горячая смерть?
— Мы уметь пугать не только горячая смерть, но и многие другие, — спокойно ответила я.
— Вы учить мы? — прагматично уточнил он.
— Учить, но для этого вы помогать.
— Как?
— Отвечать вопросы и дать место ставить механизмы.
— Механизмы? — насторожился он. Я пустилась в объяснения, и через несколько минут мне, кажется, удалось успокоить собеседника сообщениями о том, что механизмы эти безвредны, места много не занимают, и вообще их можно (и даже, насколько я знаю, желательно) размещать на необитаемых планетах.
Когда этот самый важный и принципиальный вопрос был так легко и ненавязчиво согласован, собеседник согласился отвечать на вопросы. Их было множество, но начать я решила с самого главного противоречия.
— Почему раньше вы говорить «не тема разговор», а теперь — нет? Из-за горячая смерть?
— Дети, — отозвался он.
— Что — дети? — растерянно переспросила я.
— Дети плохо понимать слова, плохо знать смысл, поэтому дети иметь тема не разговор, — доходчиво пояснил собеседник, и я пару секунд переваривала эту информацию. В конце концов я пришла к выводу, что в понятие «дети» мы вкладываем разный смысл, и принялась уточнять. Угадала, но лишь отчасти.
В своём развитии отдельные вары достигали некоторой ступени, выводящей их на качественно иной уровень существования, который в пересчёте на наши представления можно было бы назвать «сверхчеловеческим». Объяснить подробно, как это происходит и как выглядит, мой собеседник не смог; но не потому, что не пытался, а исключительно из-за скупости разговорного языка, попросту лишённого ряда ключевых понятий. Насколько я сумела разобраться, этот «уровень» был связан с развитием того самого участка мозга, отвечающего за гравитонные взаимодействия.
